Всадник Затерянного ручья - Луис Ламур

- О чем ты беспокоишься? Ты ведь уже пережил пятьдесят стычек?

- Пятьдесят стычек? - Расти в задумчивости пожевал табак и сплюнул его на землю. - Ерунда, парень, я проиграл лишь одну. - Он оценивающе посмотрел на Килкенни. - Ты видел Брокмэнов? Ты крупный мужчина... наверное, весишь целых сто фунтов или даже больше. Но каждый братишка Брокмэн тяжелее тебя фунтов на сорок. И я однажды видел, как Кэйн Брокмэн подстрелил на лету ворону.

- А у вороны был револьвер? - усмехаясь, спросил Килкенни.

"Хороший вопрос, - подумал Расти, - очень хороший. Одно дело стрелять в летящую мишень, и другое - в движущуюся цель, которая отстреливается".

Они ехали в тени, отбрасываемой чахлыми кустами.

- Позволим ему нас догнать, - сказал Килкенни.

- Догнать? Кому?

- Стиву Лорду. Он отстает на несколько миль.

- Ты хочешь сказать, что ты разглядел его лицо? - Расти уставился на дорогу, на которую медленно оседала пыль, поднятая копытами их коней. - Я едва могу понять, что это человек.

- Посмотри получше. Лорд нацепил себе на шляпу ленту с серебряными бляхами, которые дивно сверкают на солнце, - ни с кем другим не спутаешь. Да и посадка у него особенная - гляди, как держится в седле.

Расти закинул в рот еще одну порцию табака. "Все очень просто, подумал он, - если знаешь, как подойти к делу". После слов Килкенни он и сам вспомнил про эту ленту с бляхами. Он видел ее столько раз, что давно перестал замечать.

- Кстати, - продолжал Килкенни, - я сам хочу встретиться с Брокмэнами.

- С обоими? Слушай, я...

- С обоими, - повторил Лэнс. - Ты можешь прикрывать меня со спины.

Всадник скакал во весь опор, расстояние между ними быстро сокращалось. Килкенни снял шляпу и провел рукой по волосам. Он снова посмотрел на небо, сгущающиеся облака обещали дождь.

- По поводу дела с Мендозой. Я был в Соноре после того, как ты побил его. Он сказал, что до встречи с тобой он считался самым быстрым стрелком в мире. Тебе повезло или ты действительно быстрее? - спросил Расти.

- Не знаю, но он тогда крепко меня побил.

- Не думал, что кто-то может побить тебя, - сказал Расти.

- Некоторым это удалось, в том числе и Мендозе. Видимо, он заметил меня на секунду раньше. Да, так оно и было.

- Но ведь он не убил тебя?

- Мендоза допустил ошибку. Он двигался быстрее, но промахнулся, когда начал стрелять. Второго выстрела не было.

Легкий ветерок прошелестел по верхушкам дубов. Килкенни еще раз посмотрел на приближающегося всадника. Да, это был Стив Лорд. Но почему он здесь? И в такое время?

Они снова двинулись в путь, посматривая то на всадника, то на набухающее скорым дождем небо.

Стив Лорд нагнал их и натянул повод. Он довольно неприязненно смотрел то на одного, то на другого.

- Я не знал, что у вас есть дела по этой дороге, - произнес он наконец.

- Хотим взглянуть на Яблоневый каньон, - сказал Расти. - Заодно я представлю Килкенни Рите.

Стив посмотрел на Лэнса:

- Слыхал, кое-кто поговаривал, что ты и есть тот самый Килкенни, но я не верил. Ты не подходишь ни под одно описание.

- Что же в этом такого, - философски заметил Килкенни. - Я не стремлюсь к тому, чтобы меня узнавали.

- А я думал, наоборот. - Стив помедлил. Только сейчас до него дошел смысл слов, сказанных Расти. - А что ты хочешь от мисс Риордан?

- Ничего, - ответил Килкенни. - Расти показывает мне достопримечательности здешних краев, а я слышал, что она одна из них.

- Она красавица, - согласился Стив. - Но я не уверен, что ей бы понравилось называться "одной из достопримечательностей".

Расти решил смягчить ситуацию.

- Мужчина, который не захотел бы проехать сотни миль только ради того, чтобы побыть с ней в одной комнате, - не мужчина, - примирительно сказал он. - Она женщина!

Килкенни посмотрел на Стива, который всем своим видом явно выражал согласие, но при этом разговор о Рите, похоже, беспокоил его. Неужели он увлекся ею? Ну, это неудивительно. Стив молод, хорош собой и самолюбив.

- Ты знаешь, Стив, - предложил он, - я говорил сегодня ночью с Уэбом Стилом. Если мы все-таки собираемся избежать войны, которая никому не принесет пользы, мы могли бы свести с ним твоего отца и Морта Дэвиса.

- Морта Дэвиса? - взорвался Стив. - Да отец угрожал застрелить его на месте! Они никогда не сойдутся в одной комнате!

- Сойдутся, - мрачно ответил Килкенни. - И если кто и будет стрелять, то это я.

Стив колебался:

- Я поговорю с отцом, но к добру это не приведет. Он очень упрямый.

- Как и Уэб Стил, - вставил Расти. - Но мы смогли убедить его.

- Ты когда-либо видел войну за скот, Стив? - спросил Килкенни.

- Нет, никогда, - качнул тот головой. - Но мы слышали о разборке между Саттонами и Тейлорами и других беспорядках.

- Ну, тогда ты знаешь, сколько людей может бесславно погибнуть. Молодежь думает, что будет жить вечно, но за эти заблуждения приходится дорого расплачиваться. Юноша может умереть так же быстро, как старик. А если начнется стрельба, ты превратишься в первоклассную мишень. И никто не будет долго раздумывать, стрелять или нет.

- Я не боюсь, - запротестовал Стив.

- Это сейчас... Пока в тебя никто не стреляет. Удивительно, как быстро человеческие чувства могут меняться, когда в воздухе начинает летать свинец. Пуле все равно, куда лететь. Человек всегда думает, что умрет кто-то другой, только не он. Но все умершие думали точно так же.

- Это говоришь ты... Ты... Килкенни?

- Конечно, - сказал Лэнс просто. - Человек смертен. И я уверен, что человек, знающий, что может умереть, гораздо боле опасный противник, чем тот, кто думает, что не может. Бесстрашие часто оказывается причиной смерти.

- В любом случае, - добавил Расти, - зачем стрелять, если это нужно не тебе лично?

Стив резко обернулся к нему:

- Что ты имеешь в виду? Кому же еще это может быть нужно?

Килкенни не сразу ответил на этот вопрос. Расти жестом показал, что объяснение последует.

Лэнс оглядел простиравшиеся вокруг просторы. Он ехал в неизвестные места, к тому же он не любил путешествовать в компании. Разговоры отвлекали его, а для человека, живущего такой жизнью, невнимательность могла стоить дорого.

За многие годы он привык замечать мельчайшие изменения, встречавшиеся по дороге, и улавливать едва слышимые звуки. Это придавало путешествиям особую прелесть.

- Потому что здесь замешан кто-то еще, - заговорил Лэнс через некоторое время. - Кто-то, стремящийся убрать и Лорда и Стила. Кто-то, кто здорово бы выиграл, если бы они постреляли друг друга или же ослабели настолько, что он смог бы вступить в игру и взять их голыми руками. Твой отец и Стил думают, что это они здесь всем заправляют, но они ошибаются. Они пешки в какой-то большой игре. Но имени игрока мы не знаем.

- Я не верю этому! Это все чепуха!

- Дело в том, что человек, убивший Сэма Картера и Джо Уилкинса, и тот, кто напал на Дэвиса прошлой ночью, - это не ваш человек и не человек Стила. Найди того, кто стоит за этими убийствами, - и ты поймешь, кто разжигает эту войну.

- В Яблоневом каньоне ты не найдешь никого, кто бы знал что-либо об этом. - В голосе Стива Лорда слышалось волнение. Он перевел взгляд на Расти Гейтса. - А ты лучше смотри за дорогой. Брокмэны неподалеку.

Стив Лорд вдруг пришпорил коня и быстро поскакал вперед.

- Какая муха его укусила? - поинтересовался Гейтс.

Килкенни пожал плечами, у него было на уме одно соображение. Но пока ехал, он думал не о Стиве, а о себе самом, что случалось с ним редко.

Лэнс вел спартанский образ жизни, довольствуясь немногими удобствами и дружбой узкого круга людей. Это была суровая жизнь одиночки. И чем старше он становился, тем меньше позволял себе. С годами он понял, что хорошего владения оружием недостаточно для того, чтобы обеспечить жизнь без опасностей и лишних осложнений.

Всегда находились удалые юнцы, стремящиеся что-то доказать. Лэнс избегал встреч с ними, потому вообще не хотел никому ничего доказывать. Он никогда не желал себе славы стрелка или бандита. Это само пришло к нему. В краю, где все мужчины носят оружие и время от времени обнажают его, чтобы выжить, приходится убивать. Так есть, так было и так будет, стрельба принятый способ разрешения споров, причем не только на Западе, но и на Востоке.

Да и не только в Америке все вопросы решались при помощи оружия, так было повсюду, так повелось с сотворения мира. Сенаторы и конгрессмены, члены кабинета министров и генералы, капитаны кораблей и моряки - для всех главным аргументом в спорах в течение долгого времени оставались пистолеты и шпаги. Но здесь, на Диком Западе, это просто случалось чаще, и поэтому стало делом более обычным.

Но в краю, где все носят оружие, кто-то обязательно оказывался более ловким и удачливым. Кто-то стрелял в совершенстве, имел железные нервы и тяжелые кулаки, что позволяло выигрывать в любых спорах. После нескольких подобных разборок такой человек становился знаменитым. Если он выигрывал три или четыре раза, за ним закреплялась слава стрелка или бандита. Все очень просто.