НЕБО В ОГНЕ - Дэфид Хью

- Да, монстры не могут пробивать большие дыры в Сети, даже с их толстыми задницами.

- Они замедлили нас, но они не могут полностью нас остановить.

- Мы их остановим.

- Умница! Один из зомби был редактором по имени Андерс Монсен. Он повторяет фразы, касающиеся его профессии. По крайней мере, мы думаем, что он делает это. Одна из женщин - Мишель Делуд, блондинка. Она повторяет, что должна попасть в Лас-Вегас на свадьбу. Марк Стефенс был книжным продавцом. Батлер Шаффер был профессором права. Тина Карос была помощницей адвоката. Она брюнетка. Обе леди были очень привлекательны при жизни. Это ужасно - видеть их мутировавшими. Остальные восемь были моряками, служившими прямо здесь, на Гавайях. Один из них был здоровенным мужиком, друзья называли его Большой Ли.

Имена остальных я не помню.

Эйкерман мог бы стать учителем. Он внушил мне большой интерес к своемуособому классу мертвецов. Я сгорала от нетерпения… пока дверь с надписью "Максимальная безопасность" не открылась и огромная масса не заполнила дверной проем и мясницким тесаком не отрубила доктору Эйкерману голову.

7

Никогда не признался бы в этом Арлин, но поначалу я сомневался в своей вере.

Недопустимо, чтобы Альберт стал агностиком. Мне необходимо выгородить себя от этого. Когда я закончу, я удалю это письмо и напишу ей настоящее. Возможно, это выглядит глупо - писать кому-то, когда можешь поговорить с ним лично, но когда я смотрю в ее зеленые глаза, я немею.

Когда она изгибает свою правую бровь и улыбается так же горячо, какими кажутся ее пламенные рыжие волосы, я не могу говорить с ней. Она предлагает мне себя, и все, что я могу сделать, это сослаться на свою религию. Она была первой из всех, кого я увидел после операции. Они сделали все, что могли, с моим лицом, но мне не нужно зеркало, чтобы понять, что эти шрамы навсегда.

Мое лицо все еще горит. И будет гореть всегда - из-за новых долин и горных хребтов, инкрустированных в мой лоб, щеки и подбородок. Утешением мне служит то, что я все же не так уродлив, как имп. А если я стану зомби, то стартовая площадка для новой наружности уже готова.

Я понимаю, что глупо думать о своей внешности, ведь я вообще мог ослепнуть на всю жизнь. Да простит Господь мое тщеславие.

Арлин не позволит мне сожалеть о себе. Она склонилась над моей кроватью, улыбаясь, как ангел, и исцеловала всю измеченную плоть моего обезображенного лица. "Ты всегда будешь моим Альбертом", - прошептала она так, что только я мог слышать.

Мы разделили участь, которую немногие из смертных когда-либо познают. Мы остудили ярость паука-мозга. Мы опробовали на вкус серу пожирателя огня. (Не могу понять, почему здешние ученые называют этих тварей «арчвайлами»). Вместе мы выпустили кишки тыквам и князьями ада. Я пробился сквозь море крови вместе с этой женщиной. Но когда она повернула свое лицо ко мне и предложила прикоснуться к ее высоким скулам и поцеловать, я отшатнулся.

Наверное, она считает меня идиотом. Будучи женщиной, доказавшей свое право быть наравне с мужчинами, она не брезглива в вопросах человеческого тела. А ведь женщины имеют обыкновение уделять этому большое внимание. Впрочем, сейчас, в этом океане крови, было странно видеть людей, все еще щепетильных в вопросах макияжа. Неужели военная служба действительно сравнится с рождением детей? Я искренне верил, что высшее предназначение женщин - дарить миру детей. Церковь усилила это мое отношение. Я могу уважать женщинубойца, но меня сотрясает мысль, если она уклоняется от женской ответственности. Как будто, умерев на поле боя, она отделается легче. Если она офицер, она практикует тривиальный подход к власти, сравнимую с той, какую Бог дарит ей в отношении ее ребенка. Вот выходит Арлин Сандерс, высоко и элегантно вскинув чуть назад голову, будто когда-то она имела длинные волосы, спадающие до талии, показывая свою длинную шею и твердую челюсть, и взвалив на плечи свое обмундирование с такой же важностью, с какой это делают мужчины. Да, я притворюсь, что это был день после Хеллоуина, и помогу ей убрать тыквы. Но не коснусь ее своими голыми руками.

Умственно я не сомневаюсь в Книге Мормонов. История показывает, что брак и дети были изначально предназначены для мужчин и женщин на этой земле. Уклонение от них делает нас несчастными. Когда же мы исполняем свой долг, мы испытываем счастье, какое ни один гедонист не может дать даже в мечтах.

Думаю, моя проблема была в том, что я думал, что уже был искушен. Но женщина, которая предлагала мне себя для быстрого и легкого секса, не была из тех, которых я уважал.

Такие женщины никогда бы не выдержали тех испытаний, которые уготовили нам демоны из глубин космоса. Они бы не смогли сделать выбор в духе «сейчас или никогда», отдавая свою жизнь за парня - и никогда бы не решились выжить просто потому, что знают, что он сделает для них то же. Я встречал много горячих женщин, но Арлин была чем-то невероятным!

Отказывать ей так больно потому, что попроси она меня о чем-либо другом, я выполнил бы это, не задумываясь. Как она может предлагать акт любви так легко? Я знаю много мужчин, которые бы вприпрыжку побежали в объятия Арлин, но вряд-ли бы они ее заинтересовали. Как обычно, мое незваное счастье - ее так влечет ко мне, потому что я всегда отвечу "нет".

Даже когда я был спортсменом в высшей школе, имелись чир-лидерши, которые были ко мне неравнодушны. Большой рост и мускулы дают свои преимущества. Крутые парни считали меня тупым и не общались со мной. В этом, возможно, также заключалось преимущество.

Я хочу семью. Хочу любящую жену, которая подарит мне детей. Очень простое желание, но я не могу его озвучить при ней. Слова - хрупкие орудия. Когда ты пытаешься использовать эти орудия как оружие, они часто ломаются. Я не могу сегодня написать письмо Арлин. Я не нахожу слов. И я молюсь, что все же найду их, пока мы еще вместе.

В мире настоящих демонов нет времени на пустую его трату. Однако это наилучшее время для проверки своей веры - внезапно я обнаружил, что не могу управлять своей страстью. Я мог бы даже иметь будущее, в котором обзавелся бы семьей.

Однажды, когда я читал книгу в Мормонской библиотеке, я наткнулся на строчку, которая осталась в моей памяти. Я не помню автора, но слова его были такими: "Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему". Я понял это так, что счастье исходит от любви. Любовь формируется из твоих действий. То есть, из веры.

Как мне объяснить Арлин, что мне нужно либо все, либо ничего? Тем более, когда она уже позволила мне все то, чего я заслуживаю. И как мы можем принимать решения в таком мире, как этот? Мой ад на Земле - это мир, в котором Арлин права, а я ошибасюь. Есть ли у нас право хотя бы пытаться планировать будущее? Если бы мы были последними людьми во вселенной монстров, был бы определенный смысл в попытке создать совместную жизнь, несмотря на короткий промежуток, нам отведенный. Но наши жизни не принадлежат нам. Существуют Корпуса Морской Пехоты. Раз, два, три, четрые, она любит свой корпус, как сахар в кефире. Она любит их больше, чем я. Как и Флай. В этом - связь между ними.