Пасть дьявола - Ольга Дмитриевна Конаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мог. – сказал Филипп, заглядывавший через его плечо. – Например, он может быть семейным человеком, зачем ему лишний компромат?
– Вряд ли… Кто думает о компроматах, расслабляясь в здешнем раю? Об этом вспоминают потом, воротясь в лоно семьи. Ну – ка дружок, покажись…
– Разные бывают ситуации. – возразил Филипп. – Например, дома уверенны, что глава их семейства в настоящее время находится в какой – нибудь ответственной командировке. И вдруг совершенно случайно натыкаются в интернете на снимок своего благоверного с милой девушкой и неизвестно чьим, может быть даже его собственным ребёнком. Представляешь, что его ждёт?
– Да, об этом я не подумал. Как – то не доводилось сталкиваться с подобной ситуацией. А тебе?
– Конечно, и не раз. Это же как раз моя специализация. Знаешь, сколько супругов устанавливают слежку за своей второй половиной, отбывшей на отдых?
– Интересно, как ты с ними связываешься?
– Обыкновенно, через интернет.
– Ну да, ну да, этот всемогущественный интернет… Опа! Вот оно, то, что нам надо!
– Кто это? – спросил Филипп.
– Это же наша Маша! – обрадовался Сева, увеличивая снимок, с которого ему весело и безмятежно улыбались Маша и Петя Зябликов, – как раз она их и снимала. Михаил говорил, что она увлекается фото – видео съёмкой и делает неплохие успехи. Значит Анфиса была права, Маша действительно была знакома с этими Зябликовыми. Но что же произошло дальше?
– Ты хочешь сказать, что девочку похитили эти милые, добрые люди?
– Конечно, не они, но они могли вольно или невольно этому содействовать… – процедил Сева, чувствуя отвращение к самой мысли, что такое могло произойти, – возможно, они специально обратились к ней с просьбой поснимать их, чтобы завести знакомство… Честно сказать, мне не хочется об этом даже думать, но в жизни бывает всякое.
– Я дам отрубить себе правую руку, если это окажется правдой.
– Ты уверен так же, как и твоя тётя, что дети пропали вместе?
– Точно так. И об этом говорит то, в каком расстроенном состоянии эта женщина покинула отель. Она отправилась их искать.
– И пропала сама… А почему она сразу не обратилась в полицию?
– Возможно, ей пригрозили так же, как и твоему другу.
– По её гардеробу не скажешь, что с неё можно что – то поиметь. Обыкновенные вещи обыкновенной среднестатистической женщины.
– А если мальчик увязался за Машей совершенно случайно, и его прихватили заодно, чтобы не оставлять лишних свидетелей?
– Твоя тётя настаивала на том, что дети находятся на свободе, что их унесло какое – то течение. А теперь ты говоришь мне совсем обратное.
– Она так говорила? Я об этом не знал. Мы разговаривали очень мало, возможно, она просто не успела мне всего рассказать.
– Да, ещё она упоминала о какой – то белой яхте.
– Здесь этих яхт не меньше, чем чаек, и почти все белые. Но надо рассмотреть и этот вариант. Здесь нам уже делать нечего. Пойдём на причал.
– Пойдём. Я только скину несколько кадров на свой телефон и положу фотоаппарат на место.
– Мне дашь тоже.
Глава11
Филипп почти не преувеличивал – яхт на причале оказалось хоть и не столько, как чаек, но вполне достаточно для того, чтобы желающим прокатиться не приходилось стоять в очереди. Похоже, их работа, призванная дарить людям праздник, не прекращалась ни днём, ни ночью. Одни отходили от причала, увозя с собой веселящихся пассажиров, другие расправляли белоснежные паруса в открытом море, третьи возвращались обратно.
Остальные мирно покачивались у причала. Возле каждой из них стоял человек, бдительно наблюдавший за происходящим, чтобы не пропустить клиентов. Филипп был знаком почти с каждым из них. Он здоровался, пожимал им руки, интересовался делами.
– Мальчишкой я пропадал здесь целыми днями. – сказал он. – Правда, яхт в то время было намного меньше. Да и отдыхающих тоже было не столько, как сейчас. Люди получили возможность больше путешествовать, а местные зарабатывать больше денег.
Они прошлись вдоль причала, и, выбрав свободное место, уселись, опустив ноги к воде.
– Ну и что нам делать дальше? – спросил Сева скорее себя, чем своего новоиспечённого напарника, любуясь живописной картиной залива,– здесь этих яхт, как собак нерезаных…
– Каких собак? – удивился Филипп.
– Да это я так, к слову. Белая яхта… Да они почти все белые. Как найти среди них нужную? И вообще, причём здесь яхта, если Анфиса говорит, что дети купались в море…
– А она говорит правду?
– Пока всё сходится. Во всяком случае, фотографии подтверждают, что девочка действительно была знакома с этими людьми. Почему бы ей с ними не искупаться? Насколько я знаю, других знакомых детей у неё не было. По – моему, мы зашли в тупик.
– А о чём ещё говорила тётя?
– Да она, собственно, и говорила не очень – то много. Волна, течение, белая яхта и другой остров. И почему – то всё это связано с Анфисой. Просто ребус какой – то, и ни одной конкретной зацепки.
– А где находилась Анфиса в то время, когда дети пропали?
– Говорит, наблюдала за ними, сидя с Максимом неподалёку, в кафе. Но она не помнит в каком именно. Здесь их вон сколько, посмотри.
– Максим тоже не помнит?
– Не знаю. Он пока ещё не появлялся. Да, чуть не забыл – ещё твоя тётя сказала, что мать находится под землёй, но обязательно оттуда выберется. Михаил был просто взбешен этими словами.
– Почему?
– Машина мама, а его жена, действительно находится под землёй. Она умерла несколько лет назад, и предсказание, что она оттуда выберется, было, мягко говоря, неуместным.
– А может быть, она имела в виду вовсе не её, а мать мальчика?
– Вот об этом я не подумал, а ведь вполне может быть. Допустим на минуту, что она непричастна к преступлению и её ребёнок попал к похитителям вместе с Машей случайно. Это как раз и подтверждают слова Равиля о том, что из отеля она уходила одна и в тяжелом расстройстве. Чтобы она не обратилась в полицию, её нужно было запугать или куда – то упрятать, пока не решится вопрос с выкупом, а может и убить. Будем надеяться, что эта женщина жива, просто её держат в каком – то подвале или в другом подземном укрытии. Теперь понятно, почему Максим не может её найти. Они его опередили, но он об этом не знает. А я уже начал было подозревать его в соучастии в похищении.
– Но тётя настоятельно твердит, что дети находятся на свободе. Зачем же её убивать или прятать?
– Я уж и не знаю, стоит ли нам воспринимать слова
