Магия чувств - Инид Джохансон

Девушку передернуло, стало сразу холодно. Огонь бессмысленной злобы угас, уступив место обреченности и апатии. Обвив руками дрожащее тело, она зажмурила глаза. Не надо плакать! Слышишь, не надо!

Скорее всего рассудок Висконти несколько помутился из-за навязчивой идеи о мщении за оскорбленную семейную честь. Явный пережиток старых времен! Он очень точно заметил, что Клара потеряла самообладание.

Да, Леонардо попал в самую точку. Значит, решила Клара, пора отбросить бесплодную ярость. Главное – успокоиться, и как можно быстрее. А для начала прекратить дрожать. Выкрикивать бессвязные фразы, подобно базарной торговке. Разве так общаются с противником? И не стоит обращать внимание на то, что ее надзиратель проявляет себя человеком непоколебимым, упрямым и бессердечным.

Мимолетным взглядом окидывая роскошное убранство комнаты, Клара направилась к окну и, дернув за шелковый шнур с тяжелой кистью, подняла портьеры. Внутренний двор остался где-то далеко-далеко внизу. Гладкая каменная стена, впитавшая солнечное тепло, без всяких намеков на выступы или балконы не особенно обнадеживала. Недовольно фыркнув, она отвернулась от окна и занялась дверями.

Первая из них вела в довольно просторную гостиную, которая девушку не заинтересовала. Вторая – приглашала в ванную комнату, что показалось ей весьма заманчивым. Третья и последняя дверь выходила на винтовую лестницу, поднимавшуюся вверх, вероятнее всего, на террасу, расположенную на крыше. Клара выбрала ванную.

Итак, единственный выход заперт на ключ, убежать через окно невозможно, как впрочем, и покинуть террасу, не воспользовавшись крыльями. Поэтому единственное, что могла сделать Клара, – набраться терпения и ждать, как будут разворачиваться события.

Девушка надеялась, что аристократ, для которого честь и гордость превыше всего, не решится причинить физический вред слабой женщине. Значит, надо попытаться затронуть лучшие стороны его характера, объяснить, что его план – полное безумие. Ей же самой требуется восстановить душевное равновесие. А что может быть лучше теплой ванны!

Изысканный интерьер ванной способствовал приятному расслаблению. Тревожные мысли, не оставлявшие Клару, вдруг улетучились. Пол, потолок, стены как бы растворялись в дымке серебристо-серого мрамора. Полки и шкафчики из стекла казались настолько хрупкими, что удивляло, как они выдерживают множество хрустальных флаконов и бутылочек с ароматическими маслами, солями, лосьонами и эссенциями. А по краю ванны, настолько большой, что при желании в ней можно плавать, стояли массивные алебастровые вазы с папоротником.

Интересно, сколько времени тратит прислуга на поддержание такой идеальной чистоты, думала Клара, наливая воду из кранов, сделанных в виде позолоченных дельфинов. Затем с чувством необыкновенного облегчения она сбросила с себя мятую одежду.

Очень хорошо, что, кроме нее и непредсказуемого, неистового в ярости синьора Висконти, в замке есть люди. Приятно осознавать, что кого-то можно позвать на помощь в крайнем случае. Ведь ей нужно вырваться из этой золоченой клетки. Главное – не отчаиваться, безвыходных положений не бывает, успокаивала себя Клара, добавляя в воду ароматические масла.

Воздух мгновенно наполнился ароматами лаванды, жасмина и розы. В неописуемом блаженстве девушка погрузилась в теплую благоухающую воду. С приятным теплом, разливающимся по телу, пришло ощущение полного покоя. Волнения, проблемы тяжелого дня растаяли в мягкой, ласкающей кожу воде, в облаке соблазнительных ароматов. Даже Леонардо не казался столь устрашающим и непобедимым. Как приятно! Кларе захотелось лежать в ванне, время от времени добавляя теплую воду и ароматизаторы, целую ночь. Правда, к утру она превратится в розовую сливу. И девушка с сожалением вылезла из воды. Ступни сразу же утонули в мягком пушистом ковре. Волосы, которые она подобрала, получив свободу, мягкими светлыми волнами рассыпались по плечам.

Когда она оденется, то посидит в гостиной, удобно устроившись в одном из красивых кресел, обдумает хорошенько, как укротить упрямого хозяина замка.

Обернувшись в большое темно-изумрудное полотенце, Клара направилась за одеждой в спальню. Жаль, что кроме смены белья и ночной сорочки она ничего не взяла в дорогу. Надевать пыльные мятые брюки и блузку на дышащее чистотой тело – настоящее святотатство, и девушка, решив не торопиться, ограничилась одним бельем.

Бархатный полумрак наполнял комнату, и Клара не стала включать свет. Он был лишним в нежных голубоватых сумерках.

Убрав верхнюю одежду в стенной шкаф, который она обнаружила за скользящей зеркальной дверью, девушка подошла к открытому окну и облокотилась на подоконник. Полотенце, небрежно перекинутое через плечо, соскользнуло на пол. Но она не спешила поднять его. Стояла прикрыв глаза, ее обнаженное тело наслаждалось прохладным дыханием наступающей ночи…

Единственное, что Клара успела сделать после легкого щелчка, когда дверь внезапно отворилась, – открыть глаза и повернуться на звук.

Леонардо, видимо, сразу нажал на выключатель – хрустальные люстра и бра вспыхнули ослепительным после вечерних сумерек светом. Клара с невольно вырвавшимся вскриком судорожно пыталась прикрыть наготу руками, видя, как черные глаза с удивлением, но без тени смущения скользят по ее телу. Осознав бессмысленную попытку спрятаться за ладонями, она наклонилась, чтобы поднять полотенце.

То, что она заложница синьора Висконти, девушка знала еще до того, как прикрыла дверь. Но только сейчас ее наполнило чувство настоящего страха. Какая-то стихийная сила закипала в черных глазах, не спеша изучающих ее фигуру. В полном смущении Клара ощущала, как под пристальным взглядом начинает гореть кожа, набухает и становится твердой грудь. От Леонардо исходила необъяснимая таинственная сила, пугающая и манящая одновременно. Ее тело не могло бы отреагировать сильнее, даже если бы мужчина прикасался к ней не взглядом, а руками.

Послышался легкий звон тончайшего китайского фарфора. Хозяин поставил на столик поднос, который держал в руках. Клара прикрылась полотенцем, еле сдерживая дрожь. Затем смущенно и настороженно посмотрела в сторону Висконти.

Чувственные губы Леонардо растянулись в странной улыбке.

– Браво! – крикнул он вдруг и театрально захлопал в ладоши. – Признаю, вы прекрасно справились с ролью святой невинности. Но давайте оставим актерскую игру в покое. Скажите лучше, как долго вам пришлось слоняться по комнате в ожидании, когда я вернусь, чтобы, как обещал, проведать вас?

Он медленно покачивался то на каблуках, то на носках изящных замшевых туфель. Руки небрежно засунуты в карманы брюк идеального покроя.