Венские кружева - Елена Федорова

– О, мой мальчик, только не это! Нет… Скажи, что это не так, что…

– Это так, сестра, – он поднял голову. – Я люблю ее, люблю жену Ферстеля… И она любит меня… – встал. – Это полный бред, я знаю, но ничего не могу поделать со своими чувствами, ничего…

– Мы все проходим через огонь, мой милый, – обняв его, сказала Иссидора нежно. – Мы обжигаемся, сгораем, превращаемся в пепел, чтобы потом возродиться к новой жизни. Все пройдет, потерпи немного…

– Я не хочу, чтобы это проходило, не хочу, – простонал он. – Я постоянно распаляю себя, я жажду этого огня. Он помогает мне жить, Иссидора…

– Ну, раз так, то нужно действовать, – она разжала объятия, подняла вверх правую руку. – Если ты хочешь быть рядом с этой девочкой, то ты своего добьешься. Ты же мой брат.

Матиас улыбнулся. Иссидора стала необыкновенно похожей на мать, строптивую креолку Альбертину, в которую невозможно было не влюбиться.

Сын хозяина плантации Вильгельм Монтенуово был очарован ее красотой. Она ответила ему взаимностью. От страстной любви господина и рабыни родились двое детей – Иссидора и Матиас, которых ввели в господский дом, как хозяйских детей. Альбертина стала госпожой. Шли приготовления к свадьбе. Но в день, когда господин Вильгельм собирался повести Альбертину под венец, вернулись его родители, и все разладилось. Альбертине пригрозили смертью, и она куда-то исчезла, а детей отвезли в приют. Там они прожили несколько лет, а потом сбежали. Судьба была к ним благосклонна. Им удалось разыскать мать, или это она их разыскала, потому что ни на миг не переставала думать и молиться о своих любимых Иссидоре и Матиасе.

Своенравная Альбертина стала свободной и независимой. Она жила в маленьком доме, зарабатывая на жизнь странным способом. Она делала безглазых тряпичных кукол для защиты от нечистых сил. Куклы пользовались популярностью не только у слуг, но и у господ, которые хорошо платили Альбертине. Ее считали ясновидящей и всемогущей. К ней обращались с разными просьбами. Она была и знахарем, и мудрецом, и повитухой, и ведуньей. Альбертина готовила отвары и снадобья, что-то негромко нашептывая при этом. Матиас приносил матери мох, который она бросала в огонь. По цвету дыма Альбертина могла сказать, чем закончится дело. Матиаса это всегда удивляло и веселило, потому что мох он срывал всегда с одного и того же дерева. Так ему было удобней.

Иногда мать просила принести аллигатора или черепаху. Что она с ними делала, не знал никто. Альбертина всегда выгоняла детей из дома, объясняя это тем, что еще не пришло время раскрывать им все секреты волшебства.

– Никогда не задавайте мне вопросов, – сказала им однажды Альбертина. – Я все вам расскажу сама. И не вздумайте подсматривать за тем, что я делаю, закрывшись в доме. Обещайте, что выполните мои приказы.

– Обещаем! – в голос произнесли Иссидора и Матиас.

Обещание, данное матери, они ни разу не нарушили. Правда Иссидоре, которая была на три года старше брата, Альбертина передала кое-какие секреты.

Охота на ведьм, развернутая каким-то фанатиком, вновь разлучила Альбертину с детьми. Эта разлука затянулась на десятилетия.

За это время Иссидора выросла и стала яркой красавицей. Она повторила судьбу матери с той лишь разницей, что под венец ее плантатор не позвал и ребенка не принял. Когда же Матиас спросил сестру:

– Почему твое заклинание не подействовало на Ферстеля?

Она, смахнув слезы, сказала, что колдовство – это не более, чем вымысел. Куклы, аллигаторы, мох, черепашьи яйца – это игра, в которую играют те, кому некуда девать деньги.

– Снадобье не помогло мне избавиться от любви, – закончила она свой рассказ. – Не помогло, наверное, потому что я не хотела убивать любовь. Я ждала этого ребенка. Я верила, что он свяжет нас крепко-накрепко, но… – вздохнула. – Мой сын живет в приюте, и даже не подозревает, что его мать не Сантина Меркур, а Иссидора Монтенуово, дочь рабыни и господина Вильгельма.

Вспомнив давнишний разговор, Матиас спросил:

– Что будем делать, сестра? Нужно ли мне идти на болото за аллигаторами и мхом, чтобы выведать тайну Ферстеля?

– Нет, Матиас, – Иссидора рассмеялась. – Забудь про наши детские игры. Время теперь другое. Не забывай, что я служу в богатом доме, где всегда много гостей, которые знают почти все тайны улицы Бурбон. Я постараюсь расспросить их о господине Ферстеле. Его личная жизнь мне невероятно интересна… – поцеловала Матиаса. – Да, милый братец, я – Иссидора Монтенуово! Кстати, я кое-что узнала про нашего папочку. Он недавно приехал в Орлеан, купил дом на окраине города, живет один. Ему помогают двое слуг и кухарка. Он редко выходит из дома. Пока его еще никто не видел.

Но, говорят, что он богат. Еще бы, ведь он унаследовал самые лучшие земли в низовье Миссисипи.

– Почему мы никогда не искали с ним встречи? – спросил Матиас задумчиво.

– Мама не хотела этого, – ответила Иссидора. – Она всегда говорила, что нужно подождать. Что придет время, и он сам нас разыщет, если ему это будет нужно, – подмигнула брату. – Думаю, время пришло. Наша жизнь может измениться в любой момент.

– В любой момент, – Матиас улыбнулся. – Как бы я хотел увидеть маму. Я безумно по ней скучаю…

– И я, – призналась Иссидора, глаза погрустнели. Она уткнулась ему в грудь, всхлипнула. – Боже, за что нам выпали все эти испытания? За что?

– Я не знаю, сестра, – Матиас поцеловал ее в макушку. Он был выше на две головы, но она сопротивлялась. Гордо вскидывала голову со словами:

– Я старше тебя! Не смей меня жалеть!

Но были и такие моменты, как этот, когда брат и сестра стояли, прижавшись друг к другу и плакали, не стесняясь своих слез….

Вильгельм Монтенуово

…Вильгельм Монтенуово был поздним ребенком. Когда он появился на свет, его матери исполнилось тридцать восемь лет, а отцу – сорок два. Они дали сыну прекрасное образование, воспитывали его в любви, верили, что он станет им опорой в старости. А он закрутил роман с рабыней. Они бы простили Вильгельму эту невинную шалость, если бы не его желание повести креолку под венец.

Свадьбу отменили, потому что графиню Монтенуово, мать Вильгельма, разбил паралич. Она не смогла перенести безумный поступок сына, хоть и любила Вильгельма больше жизни. Она лежала в постели и требовала, чтобы он постоянно сидел подле нее. Его недолгие отлучки приводили графиню в бешенство. Она приказала наказать рабыню и отослать ее куда-нибудь подальше, чтобы Вильгельм освободился от своих желаний. Детей, рожденных креолкой, отправили в сиротский приют.

Графиня убедила сына, что у белого мужчины не могут появиться дети с бронзовой кожей, пусть даже их мать и креолка. Важным оказался и тот факт, что Альбертина старше Вильгельма.

– Брать в жены старую женщину – нонсенс! – воскликнула графиня, схватившись за сердце. – Все женщины в семье Монтенуово младше своих мужей на пять лет, а не старше на семь. Эта креолка – ведьма. Она тебя околдовала, опоила приворотным зельем… А на меня напустила порчу…

– Довольно, – резкий голос Вильгельма остановил истерические крики матери. Она замолчала. Ее удивило и огорчило то, что сын впервые повысил на нее голос.

– Я потеряла над ним власть, – решила графиня. – Во всем виновата эта черная ведьма… Нужно что-то придумать, чтобы избавиться от ее чар.

Эта мысль так прочно засела в голове графини, что потом стала причиной охоты на ведьм, организованной по ее приказу.

Вильгельм был чутким, любящим сыном, но нападки на любимую Альбертину привели его в бешенство. Он больше не желал ничего слушать. В колдовские чары креолки он не верил, потому что сам добивался ее взаимности. Больше года он обхаживал Альбертину, он хотел этих отношений, а она всячески противилась их сближению. Мало того, она предупреждала Вильгельма о возможных неприятностях, но он не хотел ни о чем слушать.

– Мои родители – прекрасные люди. Они полюбят и тебя, и наших малышей, уверяю, – успокаивал он Альбертину.

– Они нас никогда не полюбят, никогда, – сказала она за день до возвращения господ Монтенуово из путешествия. И добавила:

– Что бы с нами не случилось, Вильгельм, помни, что моя любовь к тебе будет вечной…

– Мы будем вечно вместе, Альбертина! Наша любовь сильнее времени, – он прижал ее к груди. – Смотри, вон упала звезда, я загадал желание. Теперь…

– Падающая звезда не исполнит твоих желаний, – сказала Альбертина со вздохом. – Только сияющие на небе звезды могут передать наши просьбы Творцу… Только сияющие…

Он потом много раз вспоминал ее грустные глаза, тихий голос и эти слова…

По прошествии нескольких лет, когда графиня Монтенуово сказала сыну, что пора бы обзавестись семьей, он резко ответил:

– Никогда. Забудь об этом.

Она разрыдалась. Все ее старания пропали даром. Охота за ведьмами не помогла убить любовь в сердце сына. В доме Монтенуово никогда не будет звучать детский смех. Она не дождется внуков.