Когда-нибудь – это сейчас… - Диана Сергеевна Плотникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На улице было еще грязно, но кое-где виднелись не большие скопления снега, уже почти зима, красивая и снежная. Мы шли с ней мимо кленов, которые были посажены в ряд, а под ними прикрытые первым снежком дремлют, еще не опавшие последние листья. Больше всего мне нравиться воздух в этой деревне, свежий и чистый. В этой, отдаленной от густонаселенных городов, деревне не было никаких предприятий, заводов, даже машины тут редко ездят. Почему-то мне кажется, что я не любила город, потому что там душно, задымлено, загрязнено, хотя Максим часто рассказывал о том, как мы хорошо жили в городе и как мне там нравилось. Скорей всего я и в правду сильно ударилась головой, поэтому мне все и лезет в голову. Лучше бы вместо этих бредовых мыслей ко мне в голову залетело, хоть одно воспоминание. Прошло так много времени, а я до сих пор не могу ничего вспомнить, даже того, что меня звали Алина. Как же тяжело начинать жить с чистого листа.
– Алина, а ты ведь скоро уедешь?
– Ну, наверно, да, я же поправилась и вполне могу обойтись без заботы бабушки, а что?
Но Анюта мне ничего не ответила, а лишь побежала прочь и в метрах ста села на старенькую скамейку, скрестив руки на груди. Мне бы хотелось догнать ее быстро, но когда я начинаю двигаться очень быстро, то у меня ноет нога, поэтому я медленно, хромая, поплелась в ее строну. С трудом присев на корточки перед ней, я взяла ее маленькие ручонки и поинтересовалась:
– Ань, что с тобой?
– Ты уедешь, и я опять буду здесь одна, а ты там, в городе, совсем меня забудешь.
– Ну, что ты, глупенькая, я никогда тебя не забуду, я обязательно, буду приезжать к тебе и тебя к себе забирать.
– А разве тетя Маша отпустит меня?
– Конечно.
К ее глазам подкатывались слезы и, казалось, что еще чуть-чуть, и она заплачет. Она встала с лавочки и, подойдя вплоть ко мне, крепко сжала мою шею, своими худенькими руками, которые в курточке казались толще.
– Ты такая хорошая.
Эти три слова вызвали у меня бурю положительных эмоций. Скорей всего любому человеку будет приятное услышать совсем простые, но теплые слова от ребенка, который любит тебя искренно всей душой и сердцем.
– Алина.
Услышав имя, которым меня все называют, я обернулась и увидела Максима. Его улыбка, адресованная мне, была безупречна: глубокие ямочки на щеках, аккуратные губы и белые зубы, которые виднеются слегка. Безупречной была не только улыбка, но и походка, все его движения изящны, и придраться к ним совершенно невозможно.
– Чем вы тут занимаетесь? – сказал он и нежно дотронулся до моей щеки своими холодными губами.
– Гуляем и разговариваем, но тебе нельзя знать о чем, потому что это женские секреты. – Не задумываясь, протараторила Анюта.
– Ух, какие у меня тут женщины то деловые и взрослые уже. – С улыбкой посмотрел он на нее.
Максим мне постоянно рассказывает о том, как у нас было все хорошо и во всем было взаимопонимание, но сейчас я этого не испытываю. Я очень ему благодарна за то, что он заботиться обо мне и делает все, что бы мне было удобно и комфортно. Его заботе, действительно, просто нет цены. Помимо благодарности у меня есть к нему чувство уважение и это уважение вполне заслужено: уважение к старшим, забота обо всем, что движется и дышит, помощь всем нуждающимся. Этот человек, по-моему, мнению, даже муху пожалеет. Но корме этих чувств я к нему ничего не испытываю абсолютно. Может он меня все-таки обманывает в том, что мы безумно любили друг друга? Но я не могу поверить, что этот человек вообще может обманывать, ведь его глаза такие искренние и честные. Боже, как же сложно жить и ничего не помнить, ты как будто живешь чужой жизнью…
Глава 8. И с улыбкой в новый день шагая
После прогулки мы с Максом проводили Анюту домой и сами отправились к бабушке.
– Ну, что Алин, домой поедем?
– Куда домой?
– Как куда? В город.
Мне бы хотелось сейчас оказаться дома, потому что дома и стены лечат и вспомнить может, удастся что-нибудь. Но я за это время так привыкла жить в этой деревне, что на меня нахлынула печаль оттого, что придется покинуть этот уютный домик, бабушки и, конечно же, мою милую Анюту. Я как ребенок, который только что родился и е может обходиться без своей мамы.
– Ты чего?
– Просто очень тоскливо покидать это место, ведь я так привыкла здесь. Я здесь все время, сколько я себя помню.
Максим начал немного смеяться. Это и вправду звучит очень смешно.
– Все будет просто замечательно.
Мы с ним сидели на лавочке возле дома, и он меня убеждал в том, что у нас все будет отлично. Погода подтверждала его слова: белые легкие пушинки падали с неба на землю, кружась в медленном вальсе.
– Хочешь тут остаться?
– Хочу, но мы поедем домой.
– Тогда идем собираться?
– Разве мы уезжаем прямо сейчас?
– А ты, против?
– Нет, но мы, же даже с Анютой не попрощались.
– Но мы, же вернемся. Может, не будем ее расстраивать, а завтра бабуля скажет, что нам нужно было срочно уехать, а уехали поздно.
Мне, конечно, очень хочется поскорей домой, но как жаль, что нельзя взять с собой Анюту и бабушку. Я шагну в старую новую жизнь, которой почему-то очень боюсь.
– Едем?
Я кивнула головой в знак согласия и подарила ему улыбку такую искреннюю, какую только смогла отрыть в своей душе. Я боюсь той старой жизнь, но все равно надо когда-то возвращаться в ее привычные круги, надеюсь это не круги ада.
Вот так на лавочке, конечно, сидеть и разговаривать круто, но нужно идти собираться и ехать домой. Я пытаюсь представить как так у меня дома, я же не помню ни единого предмета. Зажмуриваю глаза, пытаюсь представить, перед глазами чистый лист.
Мы быстро собрались, потому что вещей у меня здесь почти нет, так мелочи, которые привозил Максим. Но зато с бабушкой мы прощались очень долго и чуть ли не со слезами.
– Бабушка, мы скоро обязательно приедем.
– Я буду по вам скучать. – Поддержала я своего спутника.
Совсем не представляю, как это жить без моей, уже любимой и родной, бабули. Она сейчас заменила всех и проявила в мою сторону столько заботы,
