За столпами Геракла - Александр Большаков

Чем же привлекали острова древних мореплавателей? Вероятно, изобилием плодовых деревьев, птиц, рыб и морских животных, а также растительным красителем, пользовавшимся большим спросом.

В качестве отправного пункта при плавании к островам Блаженных служили, возможно, острова у мыса Могадор. Этот район африканского побережья, один из самых южных среди колонизованных древними торговыми народами, имел, судя по всему, большое экономическое значение. Здесь производился сбор пурпуровых улиток и были основаны мастерские по окрашиванию тканей гетульским пурпуром.

Таким образом, рассмотренные письменные источники второй половины I века н. э. неоспоримо свидетельствуют, что на рубеже нашей эры Канарские острова были известны древним мореплавателям, и дают косвенные указания для предположения о том, что, по крайней мере, некоторые из островов были уже заселены. Мы можем с уверенностью назвать и причину интереса мореходов к архипелагу — его природные богатства.

Письменные памятники говорят также о том, что архипелаг «открывался» много раз. На протяжении двух тысячелетий к Канарским островам плавали жители Средиземноморья и прилегающих к нему районов атлантического побережья Африки и Европы, чему в известной мере благоприятствовало Канарско,е течение. Археологических данных, подтверждающих эти плавания, выявлено пока крайне мало: на побережье островов Грасьоса, Лансароте и Тенерифе найдены амфоры «финикийского типа», использовавшиеся на римских судах до второго-третьего столетий н. э. Тем большую ценность представляют рассмотренные письменные документы.

Кролик надел очки.

— С чего начать, Ваше Величество? — спросил он.

Глава IV

Что нам известно об этногенезе автохтонов

— Начни с начала, — важно ответил Король, — и продолжай, пока не дойдешь до конца. Как дойдешь — кончай!

Палеоантропология. Общеизвестно, что палеоантропологические материалы нередко дают ключ к выявлению генетической близости разных народов. Что касается Канарских островов, то антропологические данные, как мы увидим ниже, позволяют пролить некоторый свет на сложную проблему происхождения канарцев.

Значительными краниологическими коллекциями, содержащими черепа древних канарцев, располагают музеи на Канарских островах (в городах Санта-Крус-де-Тенерифе, Лас-Пальмас, Санта-Крус-де-ла-Пальма, Пуэрто-де-ла-Крус), а также Музей Человека в Париже и Этнографический музей в Мадриде. В целом во всех этих коллекциях насчитывается более двух тысяч черепов древних канарцев. Сохранению останков аборигенов благоприятствовал существовавший на Канарах обычай мумифицировать умерших. К сожалению, большая часть мумий погибла после колонизации островов. Одной из причин гибели было использование их испанцами в качестве топлива.

В нашей стране в коллекции Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого имеются два древнеканарских черепа.

Крупный советский антрополог Г. Ф. Дебец в свое время отмечал, «что в окраинных и внутриматериковых антропологических группах следует видеть остатки древнейшего населения африканского континента» [Дебец, с. 399]. Именно к этому древнему пласту Северной Африки и относились, по-видимому, кроманьоновидные группы Канарских островов и группы носителей протосредиземноморских антропологических черт.

Кроманьонские черты у древних жителей Канар были впервые отмечены в 1876 г., спустя восемь лет после открытия останков верхнепалеолитического человека в гроте Кро-Маньон во французском департаменте Дордонь. Это открытие связано с именем Рене Верно, который первым провел строго научное антропологическое обследование костных останков аборигенов. Теперь одна из улиц Лас-Пальмаса названа в честь французского ученого.

Как известно, в специальной антропологической литературе кроманьонцами называют локальные группы древних обитателей Европы и Северной Африки, которые сходны по своему типу с человеком из грота Кро-Маньон. Для кроманьонцев был характерен высокий рост, долихоцефалия, широкое лицо с низкими орбитами.

Носители этих антропологических черт жили на ряде островов Канарского архипелага. Они составляли почти все население Тенерифе и свыше половины населения Гомеры, а на Гран-Канарии занимали центральную горную часть и наименее плодородный, юго-западный район. После того как в Северной Африке (от Марокко до Туниса) были обнаружены костные останки кроманьонского человека, большинство ученых стали связывать именно с этой локальной группой кроманьонцев происхождение соответствующего типа населения Канарских островов.

Кроманьонские костные останки найдены в Мешта-эль-Арби и Афалу-бу-Руммель в Алжире и в Тафоральте и пещере Дар-эс-Солтан в Марокко. Последняя находка (самая западная — близ Рабата) свидетельствует, по мнению А. Валлуа, о распространении типа «Мешта» вплоть до атлантического побережья и говорит о возможной генетической связи канарских кроманьонцев с североафриканскими. Перечисленным антропологическим останкам сопутствует мезолитическая (эпипалеолитическая) индустрия иберо-маврской (иберо-мавританской, иберо-маврусийской или оранской) культуры. На атлантическом побережье Марокко были обнаружены также стоянки носителей этой культуры в Эль-Кензира и Тит-Мелиль. По данным радиоуглеродного анализа, люди из Тафоральта жили приблизительно в период с 10100 по 8530 годы до н. э. [Ferembach, с. 81].

Что же представляли собой североафриканские кроманьонцы? Сравнение типа «Мешта-Афалу» с верхнепалеолитическим человеком Европы показывает, что оба локальных варианта кроманьонца довольно близки. Наиболее существенным отличием является то, что у африканских кроманьонцев заметно выше носовой указатель (54,3 и 53,1) [Рогинский, с. 101–102]. А. Валлуа, который считает тип «Мешта-Афалу» ближневосточным по происхождению, говорит о его «кузенном» родстве с кроманьонцами из Европы.

Вопрос о происхождении первых homo sapiens Северной Африки продолжает вызывать споры. Часть ученых придерживаются точки зрения, аналогичной взглядам А. Валлуа. Другие высказываются за европейское происхождение. Есть также исследователи, не исключающие возможность автохтонного генезиса (Дж. Д. Кларк, Д. Ферембах). Пока каждая из этих трех гипотез имеет право на существование, и лишь новые археолого-антропологические открытия смогут склонить чашу весов в пользу одной из них.

Наименее аргументированной выглядит третья гипотеза, так как иберо-маврская культура не обнаруживает прямой связи с атерийской культурой Магриба, носителями которой были палеоантропы (неандертальцы).