Таежный вояж (СИ) - Дай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я уже собирался отдать команду на взятие преступника, что такое, какие-то пятьсот-шестьсот шагов, разделяющих нас, когда услышал слова охотника, предостерегающие меня, от неверного шага. Как оказалось, мы находились на краю, знаменитых на всю округу, Гиблых Бочагов — болота, простирающегося на многие версты вокруг. Одно неверное движение, и тебя не найдут и через сотню лет. Болото, легко принимает гостей, только мало кого отпускает восвояси. И то, что беглому удалось пройти без особых проблем эти пять сотен шагов, еще ничего не значит. Один неосторожный шаг и трясина примет его в свои объятия, из которых ему не выбраться. Поэтому, охотник не советовал продолжать преследование идущего на гибель человека. Проще было бы подождать, пока он сделает неосторожный шаг, или оказать ему милость, пристрелить, чтобы не мучился. Последний совет был правильным. И не в плане милосердия, а скорее в плане воспитания. Было необходимо показать, что любое деяние, совершаемое наперекор советской власти, не остается безнаказанным. Поэтому расстрел был единственно правильным итогом. Красноармейцы по прибытию в расположение, разумеется, тут же поделятся своими впечатлениями о преследовании, и весть о том, что беглого зэка застрелили, тут же распространится по всему лагерю. Соответственно ни у кого из заключенных, не останется сомнений в том, что и его ждет та же участь, если он решится на побег. Если же просто дождаться того момента, когда беглец попадет в трясину и утонет, воспитательный момент утратит всю свою силу, и очередной сиделец решит, что парню просто не повезло, а вот ему обязательно повезет, и в итоге произойдет очередной побег. Поэтому выстрел, единственно верное решение в этом случае.
Подняв свою винтовку, я тщательно прицелился и произвел выстрел. Похоже, свои навыки меткого стрелка, полученные во время Гражданской войны, я еще не растерял, потому, как ясно почувствовал, что моя пуля достигла цели, правда несколько ниже чем предполагалось. Скорее всего, я не учел того, что пуле придется лететь над водой, что тоже сильно изменяет траекторию полета. Впрочем то, что беглец одновременно с ее попаданием упал, тут же погрузившись в воду болота, говорит о том, что я все же не промазал.
Отряд еще некоторое время находился на своем месте, внимательно вглядываясь туда, где совсем недавно находился беглец, но так и не дождавшись никакого шевеления, было решено, что зэка действительно был убит. К сожалению, большое расстояние и отсутствие бинокля, не дало возможности, как следует разглядеть место падения зэка, поэтому пришлось некоторое время оставаться на месте, чтобы убедиться в том, что тот действительно убит. После чего, мною был отдан приказ о возвращении обратно в лагерь.
* * *
Как оказалось, я рано расслабился, решив, что никто не станет устраивать за мной погони. Получилось несколько иначе. При этом, как ни странно нашлись и следопыты, и даже поисковые псы, в количестве пары штук. Так, что легкой прогулки не получилось. Вначале, я услышал собачий лай, довольно далеко, но это показалось мне подозрительным, и я прибавил ходу. Охотничьи псы, обычно тявкают только тогда, когда обнаружат добычу, призывая хозяина. Здесь же слышался постоянный лай указывающий совсем на иное. Примерно через полчаса бега, перейдя на шаг, чтобы отдышаться, надеялся, что все это мне просто послышалось, но спустя минуту, лай был услышан вновь и на этот раз слышался гораздо более отчетливо, чем в первый раз. Это придало мне если не силы, то ускорение. К счастью я набрел на небольшой ручеек, и чтобы сбить собак со следа некоторое время передвигался строго по его руслу, стараясь не оставлять случайных следов по его берегам. Валенки, в которые я был обут, моментально пропитались водой, и стали неподъемными, замедляя мой бег. И в тоже время снимать их было нельзя, прыгая, как олень по мутной воде, я даже сейчас временами отмечал попавшие под мои ноги острые камешки, а будь я разутым, уже наверняка сидел бы на берегу, баюкая поврежденную ногу. Постепенно русло ручья раздалось в ширину, и вскоре я уже бежал по мокрой траве, прекрасно понимая, что вляпался в болото. Правда последнее представляло собой, нечто напоминающее пойменный луг с заболоченными низинами, но тем не менее, с каждым новым шагом, я уходил все глубже и глубже, в совершенно неизвестную для себя местность. И если раньше, я просто хлюпал по воде, погружаясь в нее не глубже щиколотки, вскоре брел уже по колено, прекрасно понимая, что и это тоже не предел. Да и колышущееся под ногами дно явно говорило о том, что один неверный шаг, и я останусь здесь навсегда. С другой стороны и возвращаться обратно не было никакого желания. Хотя и не вызывало сомнений то, что встретят меня с «распростертыми объятиями». Последнему, нашлось подтверждение, после того, когда я находясь в воде уже по пояс, услышал совсем близкий собачий лай, и несколько выстрелов. Причем, судя по паре всплесков, неподалеку от меня, стреляли именно в мою сторону. Обернувшись назад, я увидел около десятка человек, сгрудившихся на краю болота, почему то, не решающихся войти в него, чтобы продолжить преследование. Потом, обратил внимание, на одного из них, почему-то показавшегося мне чем-то знакомым, хотя лица с такого расстояния, увидеть было невозможно. Этот мужчина, поднял винтовку и долгое время целился в мою сторону, я же находясь в некотором оцепенении, просто стоял, не в силах, не то, что продолжить свой бег, а даже просто пошевелиться, наблюдая за происходящем в полуверсте от меня. В этот момент прозвучал выстрел, и мгновением позже, что-то сильно ударило меня, в районе живота. Удар был настолько силен, что я не удержался на ногах, и упал, погрузившись в воду с головой.
Еще находясь под водой, дотянулся рукой до места попадания пули, и не обнаружил там никакой раны, зато нащупал топор, каким-то образом, вдруг оказавшийся передвинутым из-за спины, на живот. Похоже, именно это меня и спасло, когда пуля попала вместо груди в лезвие топора. Конечно, от удара меня это не уберегло, он оказался достаточно сильным, таким, что меня сбило с ног, но зато я остался жив. В голову, тут же пришла мысль, что подниматься на ноги будет не слишком правильным решением. Поэтому осторожно перебравшись под водой к скоплению камыша, я осторожно приподнял голову над водой, чтобы только обеспечить себе дыхание, но ни в коем случае, не показать то, что я остался жив. И наверное именно это меня и спасло. Потому что сквозь редкие стебли болотных растений, я прекрасно видел, как отряд находящийся полуверсте от меня, внимательно разглядывает поверхность болота, видимо пытаясь, отыскать мое тело.
Сидеть почти без движения, пришлось около получаса, во всяком случае, мне показалось именно так. Честно говоря, я едва выдержал эту пытку, потому что вода была практически ледяная, а я промокший насквозь, уже почти не чувствовал своего тела. Но, в конце концов, отряд видимо решил, что я убит, и потому начал собираться и потихоньку покинул свое место. Отсидев на месте еще около пяти минут, я наконец поднялся и с трудом, едва ощущая собственное тело, двинулся дальше, к ближайшему островку, находящемуся шагах в тридцати от меня. Первые шаги, от того места, где я только что находился, дались мне очень нелегко. Все тело, все конечности, казались замороженными, и совершенно не желали двигаться. Через силу, через боль, пронизывающую каждую клеточку, я старался привести все это в норму, размахивая руками, приседая, и поднимая ноги как можно выше. Постоянно сжимал и разжимал пальцы, сгибал руки и вращал головой. Со стороны все это могло показаться смешным, но мне приходилось делать все это, чтобы хоть как-то прийти в себя и расшевелить свои смерзшиеся суставы.
