Катюха - расхитительница помоек - Анжела Огурцова

темнеет быстро, и народу на улицах немного, так что можно особо не стесняться. Да я уже и не стеснялась: когда чуешь, что попалось что-то интересное — на окружающее просто перестаёшь обращать внимание. Сегодня охота шла удачно — попались пакет с клавиатурой и мышью и какие-то чёрные штанишки примерно моего размера. Но с голодухи меня слегка пошатывало. И когда мне попался большой сброс хавчика, я изменила своему принципу «с помойки не есть». Там был такой шашлык! Да что я буду объяснять — сытый голодного не разумеет. Я отошла в сторонку, постелила на парапет пакет со штанишками, клавиатуру поставила между ног, и принялась пировать.

Наевшись, я с новыми силами отправилась на следующую мусорку — что мне ещё сегодня подкинет помойка-кормилица? Неладное я почувствовала минут через двадцать. Как будто живот набит кирпичами, и они становятся всё тяжелее и тяжелее. Это с шашлычка, больше не с чего. То ли он на третий день после Нового года уже утратил свежесть, то ли просто с голодухи мне не пошла жирная пища, но становилось всё хреновее и хреновее. Я отошла за мусорку, и, не обращая внимания на прохожих, уселась по-маленькому. Полегчало, но несильно. Что ещё можно сделать в такой ситуации? Вызвать рвоту? Вроде надо два пальца под язык. Или на язык? Но это уже не понадобилось — шашлычок пошёл назад с такой же лёгкостью, с какой я его поглощала. После этого навалилась слабость. Я уселась прямо в сугроб и задумалась — а как же я буду до дома добираться? Но вскоре новые рвотные позывы прервали мои невесёлые мысли. Шашлычок уже закончился, и меня просто выворачивало наизнанку. После этого стало ещё хреновее — руки дрожат, ноги не держат, лоб покрылся испариной. «Надо вызывать «скорую» — подумала я и отрубилась.

Очнулась я от жары и жажды. Почему пить хочется — понятно, а жара-то откуда? На улице январь месяц. Приоткрыла глаза — я в каком-то помещении: бетонный потолок и стены, тускловатый жёлтый свет, и пахнет сигаретным дымом. А я лежу на каком-то топчане, укрытая ватным одеялом. И вроде как без одежды? Ощупала себя — точно, даже без трусов. Сразу стало не по себе — где я?!

— Ну что, очухалась? — голос мужской, хоть прокуренный, но добродушный. — Тогда давай знакомиться. Я Сергей.

Выглянула из-под одеяла — пожилой худощавый мужик в очках протягивает мне руку и улыбается щербатым ртом. Я подскочила как ужаленная и забилась в угол, прикрывшись одеялом.

— Что ты со мной сделал, извращенец? Где моя одежда?

Увидев мою реакцию, мужик отодвинулся от меня подальше и уже менее добродушно ответил:

— Твоя одежда вон сохнет. Мне пришлось тебя помыть, а то бы ты мне всё помещение провоняла.

— А ты кто?

— Я же говорю — Сергей. Я местный дворник, мусор убираю. А вот ты кто? Я сначала думал — бомжиха напилась, а потом гляжу — молодая, чистая, явно дома живет. Как зовут-то?

— Катя.

— Ну вот и познакомились. Ну что, Катюха, как себя чувствуешь?

Я прислушалась к своим ощущениям. Выброс адреналина прошёл, и снова навалилась слабость, даже встать не смогу. Но чувство опасности всё ещё осталось.

— Ты там это… Ничего такого со мной не сделал, пока я в отключке была?

— Сделал, — усмехнулся Сергей, не спеша достал сигареты и закурил. — Жопу тебе помыл. Да мне не впервой — у меня две дочери, одна примерно твоего возраста, другая постарше. И трое внуков. Так что опыт имеется. Ты лучше расскажи, что с тобой случилось? Запаха спиртного нет, а вокруг всё было заблёвано. Отравилась?

— Наверное, — рассказывать ему про шашлычок я постеснялась. А фриганы были правы: после хавчика с помойки отъехать куда-нибудь — как нефиг делать.

— Тебя кто-нибудь ищет? — поинтересовался Сергей. — А то бегают по улице, а ты здесь рассиживаешься.

Сказать ему, что никто меня ищет? Как-то боязно. С другой стороны, он прав. Но если я отвечу, что ищут, то тогда он скажет — звони им, и моё вранье вылезет наружу. Чёрт, я тут перед незнакомым мужиком без трусов сижу, и ещё чего-то рассуждаю. А по его словам, он меня раздевал и… Мыл?! Я что, обделалась?!

Заметив моё замешательство, Сергей усмехнулся и снял с верёвки мои трусы.

— Остальное не высохло. Если только что-нибудь из своего подберу.

Я продолжала молча глядеть на него и судорожно думать — что делать дальше. Он как будто почувствовал мой вопрос:

— Сиди тут жди, пока твоя одежда высохнет, я её постирал слегка, потому что она вся… Ну ты поняла.

— Вы постирали? — вся нелепость ситуации доходила до меня постепенно. — А мы вообще где находимся?

— Это помещение рядом с мусоросборником, куда из мусоропровода всё сыпется. Я его под себя немного оборудовал. Тут даже вода есть!

Ужас! Меня дворник подобрал на помойке и принёс к себе в мусоросборник! До чего я докатилась! Если бы тогда я только знала, с каким удивительным человеком я познакомилась! Но я никогда не умела предвидеть будущее, и поэтому выхватила из его рук свои трусы и потребовала:

— Отвернитесь!

— Да пожалуйста, чего я там не видел! — проворчал Сергей, закуривая следующую сигарету, но всё же отвернулся.

— И одежду какую-нибудь дайте!

Сергей протянул какие-то убитые спортивки и линялую рубашку. Когда я оделась, то почувствовала себя немного увереннее. Огляделась по сторонам — типичная берлога старого холостяка. Кругом разбросаны инструменты, какие-то запчасти и прочий хлам. На столе сбоку стоит древний компьютер, рядом электрочайник, пачка сахара и банка кофе. Вторая банка из-под кофе используется в качестве пепельницы. На верёвке, натянутой вдоль стены, развешаны мои шмотки.

— Вы здесь живёте, что ли? — не поняла я.

— Да ты что? — возмущённо воскликнул Сергей. — Это у меня вроде мастерской, а живу я дома — у меня в этом подъезде комната в коммуналке. Всё собираюсь себе домик где-нибудь в Тверской губернии прикупить, да пока денег не хватает. Кофе будешь?

— Давайте, — обречённо кивнула я.

Откуда-то из-под стола он достал вторую чашку, ополоснул её кипятком из чайника, а воду выплеснул под стол. Потом протянул мне