Бездна - Андрей Ливадный

Всплывая к поверхности океана, Инга и не думала, что случайно обнаружит столь явные, неоспоримые свидетельства, поясняющие структуру защитного «панциря», закрывавшего в периоды ненастья прозрачный свод древнего города.

Неужели никто до меня не задавался целью исследовать Чертог, узнать его подлинную историю? — невольно спросила себя Инга. Если ее спонтанное желание всплыть к поверхности, поближе рассмотреть колонию фиолетовых водорослей, обернулось неожиданно сделанным открытием, так что тогда таится в глубинах полуразрушенных, необитаемых кварталов города?

Затопленные батт отсеки располагались повсюду. Жители Лазурного Чертога использовали лишь малую часть от общего числа существующих помещений. Округлые отверстия, как и ряды овальных окон, располагались ярусами, они имели одинаковые размер и форму. Стандартный батт отсек состоял из трех помещений: центрального со шлюзовым бассейном и двух поменьше, обычно используемых в качестве спален.

Погружаясь к ближайшему необитаемому кварталу, Инга не задавалась вопросом, что и кому собирается доказать, к чему приведет ее попытка пересмотра истории Чертога? Ей было интересно, мысли о загадках древности кружили голову, заставляли замирать сердце в предчувствии грядущих открытий.

Кожу покалывало. Ее эмоциональное состояние передавалось эмирангу, но тот вдруг повел себя странно, стал плотнее прижиматься к хозяйке, словно пытался стеснить движения Инги, не хотел позволить ей углубиться в мрачноватый, заросший лесом водорослей, необитаемый квартал города, где по ночам не светилось ни одного окна.

Инга мысленно приказала эмру: прекрати, и он понял, нехотя подчинился, его серая кожа начала излучать слабое сияние, освещая сумеречное пространство подводных зарослей, стелящихся вдоль уступчатых стен овального кратера.

Лес водорослей колыхался вокруг, мелкие обитатели подводного мира сновали между растениями в поисках пищи, они не боялись человека, но и не подплывали слишком близко.

Первый, самый нижний ярус необитаемых, давно затопленных батт отсеков уже был рядом, стоило лишь протянуть руки, раздвинуть густые заросли, как перед Ингой открылся ряд одинаковых, расположенных на равном удалении друг от друга круглых входов.

Она подняла взгляд.

Поврежденные окна, лишившиеся прозрачных вставок, выглядели… немного жутковато. Изнутри пострадавших при давней катастрофе отсеков сквозь овальные проемы пробивалась подводная растительность, стремящаяся к теплу и свету.

Инга замерла, силясь преодолеть внезапную, необъяснимую робость.

Чего я испугалась? Что страшного может таиться в необитаемых кварталах? Разве какой-нибудь диковинный обитатель глубин?

В детстве ей строго-настрого запрещали даже близко подплывать к полностью затопленной части города, нарочно пугая несуществующими опасностями. Инга невольно улыбнулась, но эмиранг, похоже, не разделял ее оптимизма. Может сказочные растения, похищающие непослушных детей, на самом деле существуют? — промелькнула ироничная мысль.

Что тебя тревожит? Ощущаешь кого-то поблизости? — уже серьезно, без улыбки обратилась Инга к своему симбионту, хотя прекрасно знала эмиранг не ответит, он хоть и умеет различать большинство простых, в основном связанных с движением желаний хозяйки, но на мысли человека реагирует в лучшем случае легким покалыванием.

Ладно. Не бойся. Нет там ничего страшного, Инга решительно поплыла к ближайшему входу в необитаемый батт отсек.

Изгибающийся коридор превратился в вертикальную шахту, из нее Инга попала в шлюзовой бассейн.

Вода не расступилась. Сумеречное помещение было полностью затоплено. Она могла бы вплыть в него и через выбитое окно. Никаких следов меблировки, словно люди тут никогда и не жили. Инга медленно повернулась, внимательно осматриваясь.

Бортик бассейна показался ей необычным. На нем крепилось кольцо из тускло поблескивающего материала. Похоже на какой-то металл, подумала Инга. Девушка подплыла ближе, расправила зажатый в руке пучок люминермов, добавив их холодное сияние к тусклому свечению эмиранга. Осматривая необычную конструкцию, Инга заметила: поблескивают, отражая свет, только части кольца, идущего по всему периметру входа в батт отсек. Странный «поручень» в нескольких местах был отполирован, словно к нему часто прикасались, используя, как опору. В других местах материал потемнел, кое-где на нем виднелся известковый налет, следы микроскопических колоний моллюсков, тонкие нити водорослей и обрывки незнакомого Инге материала, сначала показавшиеся сродни ткани, какую изготавливают из особого вида волокнистых подводных растений.

Она заинтересовалась странными фрагментами материи, коснулась пальцами одного из них и тут же машинально отдернула руку, почувствовав, как эмиранг сильно сжал ее запястье, а кожу буквально обожгло множеством посылаемых им нервных импульсов.

Ты что? Мне же больно! — мысленно возмутилась Инга, вновь протянула руку, коснулась обрывка «ткани» и тут же пожалела о содеянном. Эмр не зря проявлял нервозность, но лишь сейчас девушка поняла причину его волнения: рваный лоскут оказался не тканью, а… кожей!

Серый материал столь разительно напоминал эластичный кожистый покров эмиранга, что места для сомнений просто не осталось!

Чувства ударили остро, пронзительно. В первом инстинктивном порыве Инга едва не уплыла прочь, ведь в жизни нет ничего страшнее, чем мертвый эмиранг, но что-то подавило панику, она оцепенело смотрела на серые лоскутья, прикрепленные к странному кольцу.

Мысли вихрем проносились в голове. Батт отсек необитаем. Может, леденящие душу лоскутья, как и само кольцо, сохранились с тех незапамятных времен, когда люди Эмра еще не колонизировали разрушенный купол механопоклонников?!

Растерянность Инги можно понять. Для нее эмиранг всегда олицетворял высшую ценность, он неприкосновенен, и как же страшно, жестоко, зловеще выглядели прикрепленные к металлическому поручню останки!

Нет, она не могла вынести вида обрывков кожи эмиранга. Они шевелились по воле слабого проходящего через батт отсек течения. Исследовательский порыв угас, все обернулось страшным и непонятным открытием, наверное, не зря ее столько раз предупреждали: не нужно приближаться к затопленным кварталам, а уж тем более заплывать в заброшенные отсеки!

Инга выскользнула наружу через выбитое овальное окно. Она дрожала всем телом, но эмр, наоборот, успокоился и больше не покалывал кожу.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.

Дрожь понемногу отпускала. Эмр притих, будто задумался, окружающий мир, подернутый дымкой острых переживаний, отдалился от Инги, воспринимался ей смутно, как фон.

Эмоции подавили рассудок, она сейчас находилась не в том состоянии, чтобы как-то проанализировать свою страшную находку.

Охваченная смятением, Инга не заметила, как сзади всколыхнулась стена водорослей, лишь боковым зрением уловила стремительное движение вытянутого силуэта, что проплыл над ней, и исчез в темном проеме одного из выбитых окон. Она запоздало вздрогнула, эмр напрягся, но лишь на мгновение.

Значит, реальной угрозы и не было, — облегченно подумала Инга. События этого вечера складывались каким-то мистическим образом. Что за тень промелькнула и растворилась в таинственном сумраке необитаемого отсека, расположенного по соседству с тем, где я побывала? Почему эмр счел существо не опасным?

Ингой владели болезненные, смешанные чувства. Никогда раньше она не видела останков эмиранга, считалось, что когда человек покидал этот мир, его эмр уплывал и больше никогда не возвращался к людям. Значит все не так?

После короткой, но напряженной внутренней борьбы, она все же сумела обуздать эмоции. Мистический страх, охвативший ее, медленно отступал, оставляя настороженное послевкусие: Инга испытывала острое чувство тревоги, смешанное с желание узнать, что же за существо поселилось в заброшенном квартале, и не причастно ли оно к появлению на странном кольце лоскутьев кожи эмиранга?

Нет. Так не годится, подумала Инга. Если сейчас испугаюсь, уплыву, то потом лишь измучаю себя, выстраивая беспочвенные догадки. К тому же эмиранг оставался на удивление спокоен, и это обстоятельство стало решающим доводом во внутреннем споре.

Инга знала: если б над ними проплыл хищник, то защитные рефлексы симбионта передались бы по ее нервной системе, мобилизуя организм, призывая приготовиться к защите, но ничего подобного не произошло.

Рискну…

Она подплыла к затянутому завесой из нитевидных водорослей овальному оконному проему, раздвинула растительность, заглянула внутрь.

Никого. Может, мне почудилось? — Инга вплыла в затопленный отсек.

Трудно поверить, что в родном и, как казалось, знакомом городе существуют вот такие потаенные места, где жуть накатывает от одного вида пустующих, заросших водорослями помещений.