Прикладная некромантия. Записки между страниц - Купава Огинская

Я не возражала, не до того мне было. Мои мысли были заняты белкой.

Весь день только о ней думала. Но так и не нашла толковый выход из ситуации.

Единственное, до чего додумалась, – к лесным духам за помощью обратиться. Уж они-то смогут в своем лесу мне трупик сыскать. Я, может, ведьма и неполноценная, но подход ко всякой нечисти найти вполне в состоянии.

И вечером, после ужина, в лес сбегала, пожертвовав на подношение кусок пирога, который мне на сладкое полагался. И час там сидела, рискуя насморк заработать, дожидаясь, пока кто-нибудь откликнется.

Но зато обратно в академию возвращалась бодрая. Весь мир мне казался прекрасным, и даже дышать стало легче. Пирог был съеден, и общий язык найден. А скоро и белка должна была найтись. И я была совсем счастливая.

Ненадолго, правда. Потому что в академии меня ждало очередное дежурство в морге. Очень сложное, изматывающее и нервное. Но это для меня ночь обещала быть тяжелой. Эверик разглядывал отданных ему студентов с приятным удивлением.

– Знаешь, Сень, вот за то, что ты мне еще одну недельку отдыха организовала, я тебе благодарен безмерно, но этого-то ты как умудрилась к общественно полезным работам пристроить?

– А этот забыл, что с ведьмой связался, вот и получил за все хорошее, – мрачно отозвался Асвер, без особого интереса разглядывая помещение.

– Да брось, все знают, что ты на первом курсе каждую неделю тут проводил. Наказания отбывая.

– А потом что, поумнел и перестал правила нарушать? – полюбопытствовала я. Первый курс я помнила плохо. Тогда я все больше боялась и нервничала, не до окружающих мне было.

– А потом поумнел и перестал попадаться, – ответил мне Асвер.

– Так, ну все. Пойду я. Что делать, вы знаете. И, пожалуйста, Ас, присмотри за ней. Чтобы она больше никого на прогулку не выводила.

Я покраснела. Вот парадокс: случилось все ночью, пока студенты спали, но откуда-то все знали, что я по коридорам академии с орком гуляла.

А пока я краснела, Асвер клятвенно заверил, что и за мной приглядит, и за умертвиями, и упокоит любого, кто будет его раздражать. Говоря это, он так на меня глянул, что сразу ясно стало, кто тут первой жертвой окажется.

Когда Эверик покинул нашу совсем не теплую компанию, я решительно направилась к столу, намереваясь спать. А всякие некроманты могли делать все что им заблагорассудится. И упокаивать кого захотят. Главное, чтобы меня не трогали.

И вот села я, ручки на каменной столешнице сложила, голову на них опустила, и все. На этом отдых и закончился.

– Это еще что такое? – Меня вытянули из-за стола и поставили на ноги, занимая место.

– Градэн, ты совесть имей, – мрачно предложила я, топчась рядом, – это единственный стул на весь морг.

– Я знаю, именно поэтому. – Похлопав по колену, он радостно предложил. – Садись.

– Издеваешься?

– Сень, вот ты сама подумай: стул один, нас двое, так?

Дождавшись подтверждения с моей стороны, удовлетворено постановил:

– Так. И вот скажи, что лучше? Чтобы я на тебя сел или все же чтобы ты на меня? Имей в виду, я приму любое твое решение.

И морда у него такая понимающая была. И весь он из себя такой положительный сделался, аж тошно стало. А когда мне тошно, я реагирую неадекватно. Вот и на этот раз все вышло как вышло.

Молча развернувшись на каблуках, я сначала в кладовую заглянула, стянув оттуда кусок ткани, после чего, четко чеканя шаг, промаршировала мимо стола и некроманта в сторону южной комнаты: там теплее было. Выбрала себе пустой стол, завернулась в ткань и прямо там легла.

Асвер, который впечатлился моим показательным выступлением и решил посмотреть, куда это я с тряпкой иду, постоял недолго надо мной, хмыкнул насмешливо и ушел. А я уснула. И снился мне снег. Недолго, правда. Потом кто-то завозился рядом, сдвигая мое окоченевшее тело к краю, пристроился за спиной, и снег медленно начал таять. Но лучше бы, наверное, я все же закоченела в той вечной мерзлоте, чем грелась от этой печки.

Утром проснулась от возмущенного голоса сверху:

– И как это понимать? Мне вас в каталог вносить как новое поступление? Эй, сони? Совесть имейте. Два умертвия на одном столе лежать не могут по закону.

– Эверик, давай ты через пару часиков зайдешь? – Сонный голос у самого уха резко и очень жестко выдернул меня из приятной полудремы, а крепкие объятия, последовавшие за этим, окончательно привели в чувство. Я завозилась. Попыталась встать и чуть не свалилась на пол.

– Сень, вредина мелкая, дай поспать еще. Так лежу хорошо ведь.

– Спи, я тебе не мешаю. Меня только пусти, – просипела я, еще раз попыталась подняться, но потерпела неудачу и потребовала ответа. – Ты что вообще здесь делаешь?

– Да я посмотрел, тебе так хорошо и удобно было, что решил тоже прилечь, – не открывая глаз и не разжимая объятий, ответили мне.

– Вот и прилег бы на другой стол. – Левый глаз с трудом открылся и это был огромный прогресс.

– Одному холодно, – наставительно произнес он, выпустив-таки меня из рук, – с тобой теплее.

– Слушайте, недомороженные, давайте вы отношения в другом месте выяснять будете.

Я молча сползла на пол, плотнее закуталась в ткань и гордо удалилась, отчаянно воюя с сонливостью. Вдогонку мне неслось издевательское хихиканье соседа по столу. Убила бы гада. Если бы не свидетели.

А в комнате меня уже ждал подарочек. Давно преставившийся, местами облезлый трупик белочки.

Лежал он на моей кровати, аккуратно завернутый в плотную бумагу. И ждал, когда его используют во благо.

На соседней кровати сидела Вириэль, расчесывала волосы и недобро рассматривала посылочку от лесных.

– Сень, ты же в курсе, что я против?

– Я подозревала об этом. – Потыкав пальцем в холодное тельце, я усиленно пыталась решить, тащить ее Нагашу прямо сейчас или не стоит портить ему настроение с утра пораньше.

– И что ты с ней делать будешь?

– Завтра суббота, у нас дежурства в морге не будет, попрошу Нагаша сегодня ночью ее подбросить. Однодневное заклинание заморозки, и, если повезет, Асвер ее не заметит до завтрашней ночи.

– Знаешь, раньше я была на твоей стороне. В конце концов, издевался он над тобой без всякой причины, но это…

– Это, Виричка, месть. Кладбище было последней каплей.

– Это детский сад, Сень.

– А ну и пусть. Главное – мне будет хорошо.

Эльфийка покачала головой, но высказывать свое недовольство вслух не стала, только предупредила:

– Если Мира об этом узнает, то всыплет тебе по первое число.

– Ай, – храбро отмахнулась я от угрозы, – ей до конца следующей недели по лесам бродить. Я смотрела ее расписание. У нее все еще практика в полевых условиях. Так что возмездия не последует.

– Ас мстить будет.

– А вот посмотрим, – смело вякнула я, потирая ручки. Зломордый в последнее время размяк, сдал позиции и изводить меня стал все реже. И это давало надежду, что ответная его реакция меня не очень расстроит.

Но кто же знал, что ожидание так сильно изводит? Как оказалось, делать пакости – очень нервная и неблагодарная работа. Даже если пакость за тебя делает кто-то другой.

– Сенья, ты чего тихая сегодня такая? – подозрительно спросил Асвер, усевшись прямо на стол.

Я забралась с ногами на стул и тихонечко беспокоилась о благополучии моей глупой затеи. Никакую белку ни в какую кровать я уже не хотела подкладывать, но спохватилась поздно.

Подтухший знак возмездия уже был отдан в надежные руки. И эти надежные руки должны были сейчас оттранспортировать трупик в нужное место.

А там как получится.

– Ведьма, ты меня сейчас действительно пугаешь. Если решила еще кого-нибудь разупокоить, так ты сразу скажи, я хоть приготовлюсь.

– Целительница, – не отрываясь от созерцания края стола, пробормотала я.

– Ммм?

– Целительница я, Градэн. С трупами никаких дел не имею. Предпочитаю живых пользовать.

– Мгым, – подавшись вперед, он несильно потянул за рыжую прядь, – ты это орку скажи, от которого в тот же день избавились, как ты с ним пообщалась. А ведь такой образец был хороший. – Я продолжала молчать, не реагируя на некромантский раздражитель. – А раздражитель не унимался: – Вот скажи мне, кошмар любого оживленца, как ты умудрилась орка поднять? Что за магию использовала?

– Никого я не поднимала, – недружелюбно буркнула в ответ, с трудом подавив желание дотронуться до камешка. Подозревала ли я его в причастности к поднятию разложенца? Бесспорно подозревала, вот только в библиотеке о подобном найти ничего не удалось. А напрямую интересоваться у кого-то из некромантов… не настолько любопытно мне еще было, чтобы с кем-то такими секретами делиться.

– Сень, прекрати молчать. Это на тебя не похоже.

– Считай, что это затишье перед бурей, – злобненько посоветовала ему, подняв-таки взгляд и снова вспомнив про белочку.

Глядя в темные наглые гляделки, я обреченно поняла, что завтра придет конец либо мне, либо белочке. И лучше бы жертвой некромантской ярости стал грызун. Он уже и так мертвый. Ему уже все равно.