Любовь и другие странности - Мари Князева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Паша, ты что творишь! Я тебе не разрешала!
- Так разреши! - Я перехватил её за талию. - Или что, скажешь, что я тебе ни капельки не нравлюсь?
- Ты... - Она запнулась и снова покраснела. - Ты мне очень нравишься. Но я не планирую встречаться с мужчинами в ближайшие несколько лет. Мне надо сосредоточиться на учёбе.
- Сколько? Десять? Злата, это просто смешно! Не можешь ты лучшие годы жизни потратить на эту скукоту. А как же чувства?
- Чувства... - горько откликнулась она. - Я прекрасно вижу, к чему приводят чувства! На примере родителей.
- Злат, мы не будем детей заводить, обещаю. Вообще ничего такого. Просто... я буду тебя иногда обнимать и целовать. Мне очень этого хочется, я проверил! Не смогу теперь без этого обходиться.
- Раньше ведь мог.
- А теперь не могу.
- Паша...
- Ну пожалуйста!
Она покачала головой, потом посмотрела на меня, потом ещё раз покачала, а потом вздохнула:
- Ладно. Только один раз и в щёчку.
- Ты шутишь?
- Ничуть! Если тебя не устраивают мои правила, то... мы не сможем больше дружить, - она произнесла это расстроенно, но твёрдо.
Я недовольно вздохнул и чмокнул её один раз в левую щёчку. Она была мягкая, нежная... тоже довольно приятно!
- А теперь ты меня! - и подставил свою.
Злата отрицательно замотала головой.
- Не будь врединой.
Она закатила глаза. Но. Ткнулась курносым носиком в мою щёку и даже слегка коснулась её губами! И вот на этом скудном топливе я весь оставшийся день пролетал, как на крыльях...
Промо-код на "Любовь зла 2": YFCkbPRM
Глава 9. Хэппиэнд
Злата
Я провела тот день в школе в ужасном смятении. Паша больше не трогал меня, но регулярно бросал красноречивые взгляды, от которых я краснела, как помидорка, а все вокруг, мне кажется, это замечали.
Сама я испытывала к высказанным им словам весьма противоречивые чувства. Конечно, мне приятно, что в меня влюблён такой невероятно умопомрачительный парень. Вполне возможно, я и сама... к нему неравнодушна. Но в то же время одолевал нешуточный страх: как быть с моим твёрдым намерением ни на что не отвлекаться от учёбы, как отреагируют на этот роман наши одноклассники (а ведь шило в мешке не утаишь) и, наконец, самое главное: что я стану делать, если он в скором времени уедет в свой город? Это ведь вдребезги разобьёт мне сердце...
Не в силах советоваться об этом с мамой, доверие которой не оправдала, я позвонила вечером старшей подруге, решив, что она в этих вопросах более опытна: у нас целых два года разницы в её пользу! И Богдана подтвердила мои худшие опасения:
- Ой, Злат, ну не будь наивной! Они все так в начале говорят: я тебя люблю, я на всё готов, будем ходить за ручку и целоваться в щёчку... А как только ты к нему привыкла, будь любезна, и губки ему подставь, и всё остальное. А тебе-то уже всё, деваться некуда! Ты влюбилась, как кошка.
- И что же делать? - спросила я печальным, дрожащим от слёз голосом.
- Думать на берегу. Если ты не готова на всё остальное, то нечего и начинать.
А я, разумеется, была не готова. Мне четырнадцать. У меня впереди минимум десять лет упорной учёбы, потом получение опыта работы, потом ещё я хочу немножко пожить спокойно... одна! Ну какая мне любовь?!
Поэтому на следующий день я так и заявила пришедшему меня встречать счастливому Паше:
- Прости, но я не могу стать твоей девушкой.
Он сразу скис:
- Я думал, ты уже стала...
- Ты застал меня врасплох. Потом я хорошенько подумала и поняла, что мне это не подходит.
- И почему же?
- Я тебе уже говорила.
- И чем тебе помешает учиться тот факт, что ты моя девушка?
- Будет труднее сосредоточиться. И времени на учёбу станет не хватать. У меня и так много дел по дому...
- Я буду тебе помогать! И с учёбой, и, если надо, по дому.
- Ты... ведь уедешь скоро.
- А может, не уеду!
- А если уедешь?
- Злат, ну какой смысл об этом думать, если всё равно поздно? Нам никуда друг от друга не деться, как минимум, из-за одноклассников... - он сделал паузу, а потом выдохнул: - А если честно, то мне кажется, что мои чувства взаимны!
Я с особым усердием залилась краской и, чтобы успокоиться, перевела тему:
- Тебе не кажется, что если они узнают, то всё станет ещё хуже?
- Что узнают? Они сто лет назад нас поженили. В их понимании нет причин для помощи другому человеку, кроме личного интереса.
Мы помолчали. Паша усмехнулся:
- Но с тобой всегда всё с ног на голову. Я защищал тебя просто так, а уж потом заинтересовался. Когда узнал поближе.
- И что во мне такого интересного? - буркнула я недоверчиво.
- Да всё! Ты вся с ног до головы необычная.
- Придумал эвфемизм, да?
- Да. Ты классная. Ты мне нравишься. Мне хочется к тебе прикасаться... руками и губами. Знаешь, я ведь до тебя уже целовал девчонок, но мне никогда это так сильно не нравилось, как с тобой.
Оо, этот человек порвёт мне сердце на клочки! Надо заканчивать разговор поскорее, а то я разнюнюсь... Я собрала все душевные силы, какие были в наличии и сказала:
- Спасибо. Это всё очень приятно... правда, очень, но... я не могу. Прости, не могу быть твоей девушкой.
Паша насупился:
- Ясно. Недостаточно хорош, да? Окей, обойдусь без твоей дружбы.
Нет, он не ушёл прочь не оглядываясь. Он продолжил выполнять ту обязанность, которую сам на себя взвалил. Но мы вернулись к прежней безмолвной схеме, которую использовали до роковых выходных. Паша по-прежнему встречал и провожал меня до дома. По-прежнему самоотверженно охранял в школе, сидя со мной за одной партой и следуя тенью на переменах. Но - молча и не глядя. Он
