Просто жизнь. Одна из миллионов - Юрий Кондратьев

Короче, решили за бугор выход искать. Куда — не важно, руки и голова есть, ленью вроде еще не избалованы, везде выживем. Да и школа выживания пройдена неплохая, уроки даром не прошли. Неважно, пусть это будет Аргентина, ЮАР, Болгария или Чехия. Только вот проблема самая большая, что денег нет, а как без них выбраться в другую страну? Так или иначе, а безвыходных путей не бывает, решать задачи надо по мере их поступления и там, где к этому возможностей много, т. е. в Москве. Отсюда из-под Загорска в белокаменную не набегаешься, только в одну сторону часа 4 нужно, включая все перекладные. А если учесть, что в непогоду или в снегопады мимо нашей базы автобусы не ходили, то зачастую приходилось пешком до поселка Лоза идти. А это худо-бедно еще часа полтора как минимум. Для здоровья, конечно, полезно, особенно если на голову ничего не льет или в снегу не утопаешь. Но все же лишним временем мы не избалованы. А жене вот трудно, она к такому бездорожью все же еще непривычная. Значит, нужно с этого места сниматься и поближе ко всем этим иммиграционным конторам и посольствам переползать. Хотя и отсюда уезжать тоже решиться трудно. И люди ко мне привыкли, уважать начали, возгласы «понаехали тут» совсем исчезли. Да и я к ним привык, простые люди, незамысловатые, без задуров, которыми наша интеллигенция сильно страдает. Товарищи хорошие появились, даже друзья верные. Сильно сдружился я с семьей нашей почтальонши Любы. Золотая женщина, житейски мудрая. И муж ее Валера тоже парень отличный, только вот жизнь помяла его крепко, не может нормально в нее опять войти. Но они стали нам настоящими друзьями и оказались даже ближе, чем наши родные. По крайней мере и мой родной брат и брат моей жены оказались настолько чужими, что это даже представить трудно. Вот и верь после этого в кровные узы. Ведь именно в трудностях познается настоящая крепкость этих уз, а теперь им как раз проверка и вышла.

Еще один тормоз сильно мешал, это теща «драгоценная». Уж так ей понравилась жизнь беззаботная, что наотрез она отказалась куда-то передвигаться. Ее, конечно, понять можно, вся квартира в ее распоряжении, балкон раскрыла, под окнами лесок еловый, забот тоже никаких, кроме как поесть вовремя. Но понимать то, что на мою одну зарплату нам втроем выжить уже невозможно, как-то сильно не хотела. Даже если бы и удалось жену устроить в одну из школ, сильно бы это не помогло. Учительнице с чужой пропиской на зарплату, даже обычную, рассчитывать не приходилось. А за гроши эти на всех перекладных или пешком добираться ей из нашего медвежьего угла и обратно?! Нет уж, эта овчинка золотой бы оказалась, только здоровье последнее гробить.

Жизнь становилась все туже и туже. Продал свое обручальное кольцо, но этих денег хватило только на питание, на одну неделю. Короче говоря, надо было решаться.

С тещей долго разговаривать не стал, просто проинформировал, что хочется ей или нет, а пусть собирается к своему сыну во Владивосток. Я же ее содержать не в силах, а после этих ее грозненских фокусов и желания такого не имею. Порывалась она по старой привычке истерику устроить, как привыкла в Грозном, но я сразу предупредил, что скорую сюда вызвать невозможно, поэтому если хочет загнуться — пусть начинает. Видимо, она поняла все правильно, концерт устраивать не стала, только молча начала демонстрировать крайнюю обиду на меня. Ну и черт с ней, достала уже своими фокусами по самое некуда. В конце-концов я не о ней, а о своей жене думать должен, которая ей нянькой всю жизнь была. Не могла даже свою личную жизнь устроить, мамочка сразу на дыбы взвивалась рискуя такую няньку потерять. Так и длилась эта жизнь беззаботная десятки лет. Ну а теперь, как мне кажется, ее сыночек может о матери позаботиться. Благо, он шишка во Владике немалая, и профессор и депутат и член-корр и прочая-прочая.

Связались с ним по телефону. Конечно радости он не высказал, но я объяснил конкретно, что содержать мне ее не на что, и вообще о собственной семье думать должен, которая и так на улице оказалось. Понял родственничек, что деваться некуда, только сказал, что билет ей он сейчас оплатить не может, пусть моя жена ее привезет, а он расплатится. На том и порешили.

Сразу по приезду из Грозного обменяли мы деньги квартирные на баксы, получилось 2 тысячи. Теща сразу дележки потребовала. Разделили — тысячу нам с женой, тысячу ей, так как в сущности это ее квартира всю жизнь была. Из своих денег теща за билет платить не хотела. Ради того, чтобы с ней поскорей распрощаться, взял я деньги из нашей тысячи и оплатил все билеты, не забыв и обратный для жены, хотя ее братец божился, что он ей сам купит. Однако, доверия у меня к нему никакого не было. Если уж он написал то письмо, что его отца убило, то как с сестрой поступит вообще неизвестно.

Собралась теща быстро. Набила два чемодана барахлом. Остальное мне еще долго потом пришлось на мусорку таскать, да материться про себя, что она им контейнер забила. Если бы не оно, можно было бы совсем маленький взять, да и обошлось бы это куда дешевле.

Взяв казенный Москвич и своего друга, отвезли тещу и жену в аэропорт. Трудненько пришлось тягать тещу практически неходячую. Благо, работники порта вошли в положение, разрешили нам с другом ее прямо на борт затащить. Сунул жене в карман сотенную бумажку баксов на всякий случай, абсолютно не доверяя обещаниям ее братца, божившегося, что устроит встречу в самом лучшем виде. Ну прямо как в воду смотрел. До сих пор удивляюсь, бывают же такие сволочи, и как земля их носит? Наплевать ему было на то, что его родная мать и сестра в ночном аэропорту Владика невстреченными остались. Пришлось им самим до города добираться. Ну и, конечно, никаких денег и никаких билетов он тоже не собирался отдавать. В общем, улетела жена оттуда на следующий день, благо подумали мы впрок.

Теперь гирь на ногах нет, пора вперед двигаться. Вопрос только — куда? Как всегда помог его величество Случай. Еще зимой свел он меня с двумя отдыхающими ребятами, приехали они на лыжах покататься. Что-то у них в номере со светом случилось, проводку где-то пробило. Ну дел примерно на часик, благо, что они ассистировали умело, с полуслова все понимали. Когда все было сделано, познакомились, Михаил и Павел. Соответственно, и узнали друг у друга, кто и откуда. Удивились они, конечно, здорово, что меня аж из Грозного в эти края занесло. Начали расспрашивать. Однако день еще был рабочий, дел у меня еще несделанных немного оставалось. Болтать особо времени не было, так им и объяснил. Пригласили они меня вечерком к себе в гости, пообщаться. Человек я на данном этапе был семьей не обремененный, забот по домашнему хозяйству никаких, отчего же не прийти?

С пустыми руками конечно в гости ходить не полагается. Как и положено, бутылочку прихватил, Столичной. Впрочем у ребят тоже была, но уже коньяка. Приятный сюрприз, отвык я давно от такой роскоши. Стали они свои запасы на стол накрывать, захваченные из дому. Тут у меня уже совсем в глазах помутилось… Одичал я за последние годы, чего уж греха таить. Все, что они на стол навалили, для меня такое давно забытое, еще наверное из времен застоя, что чуть слюнями не подавился. Да и не мудрено. После моего ежедневного ужина баночкой минтая в томатном соусе (деньги беречь надо было, очередной паек в Грозный везти, да билеты покупать) такие давно забытые деликатесы как сервилат, копченое сальце, маринованные огурчики и еще много-много разного… Надеюсь, понять меня можно. Предупредил я ребят честно, что уже много лет такого дастархана не видел, поэтому пусть не удивляются, если я обеденный этикет с обязательной скромностью напрочь забуду и мести начну все подряд, бо удержаться не смогу. Замахали они на меня руками, мол что мы, не люди — не понимаем? Налили по рюмочке коньяка — первая традиционно за знакомство и поехали.

Когда я немного голод сбил, смог все же приостановиться, начали разговоры вести «за жизнь». Для начала, конечно, я их любопытство удовлетворил, все же понимаю, что экзотической птицей для них явился из дальних краев. Спрашивали они много, удивлялись, что практически ничего не знают о жизни простых людей на Кавказе. Ужаснуло их то, что сейчас там происходит.

- А почему же ничего об этом не пишут? Почему об этом молчат газеты и телевидение? Почему это скрывается?

Мне оставалось только пожимать плечами на их бесчисленные «почему». Конечно, были у меня догадки кое-какие, но уж слишком это все в политику далеко уходило и в дебри кремлевские — а ну их всех, не хотелось хорошее настроение от такой встречи портить.

Ребята оказались москвичами. Из тех, что потомственные, не одного поколения. А самое приятное, что коллегами моими, электронщиками. Более того, один из них был творцом компьютеров Синклер в России, которые мне очень в Грозном помогли, когда я их стал дома как на конвейере делать, да продавать. С этих денег и квартиру смог купить отдельную, выбраться из коммуналки.