Карьера? Нет, лучше любовь! - Дэй Леклер

— Это именно то, о чем я хотела спросить.

— Мне кажется, эта проблема не стоит того, чтобы ее сейчас обсуждать.

К его удивлению, Никки облегченно вздохнула.

Интересно, неужели она и в деловых дискуссиях делает столь же ошибочные выводы? Впрочем, у него еще будет время выяснить это, тем более что ошибочные предположения одной из сотрудниц ставят под угрозу благосостояние его компании.

— Ну что, мы наконец разобрались со всеми вашими проблемами?

— Да.

— Тогда я предлагаю побыстрее убраться отсюда, прежде чем ваш босс выследит вас. Ведь ему известна цель этого бала, не так ли?

— Не думаю. Я сказала, что еду встречаться со своим мужем, — пряча глаза, торопливо объяснила Никки. — И не знаю, почему он вздумал последовать за мной. Возможно, ему хотелось увидеть вас… то есть, простите, я имела в виду — моего мужа.

— Возможно, он просто не поверил, что вы действительно отправились на встречу с мужчиной. — Ион стальной хваткой взял ее за локоть. — В любом случае нам пора идти искать библиотеку.

Привратники, одетые в белую с золотом униформу, указали им путь к клерку, который выдавал свадебные свидетельства. Это была дама, на столе которой красовалась табличка с именем: «Дора Скотт». У стола выстроилась небольшая очередь, но к тому времени, когда Ион и Никки заполнили все необходимые бумаги, помещение уже опустело.

— Ну-ка посмотрим, что у нас тут… — приветствовала их Дора, когда они приблизились к ее столу.

Она уже протянула руку за документами, как вдруг Ион понял, что стоит на грани разоблачения.

— Я — Джо, Джо Александер.

Поскольку «Джо» — иной вариант произношения его истинного имени. Ион понадеялся, что Дора Скотт не станет вникать в детали и это позволит ему остаться неузнанным. Однако одного имени могло оказаться недостаточно, а называть свою настоящую фамилию — Сандерс, — прежде чем они с Никки благополучно поженятся, он не собирался.

К его удивлению, максимально ускоренная церемония бракосочетания обошлась без подобных формальностей.

— Прекрасно, — хмыкнула Дора, взглянув на первый бланк, а потом на второй. — Итак, Джо и Николь.

— Никки, — поправила ее будущая жена.

— Хорошо, пусть будет Никки.

Буквально через несколько минут Дора отпечатала необходимый документ и вручила им, предварительно вложив в толстый бело-голубой конверт.

— Церемония бракосочетания проходит в салонах, тех, что рядом с бальным залом. Отдайте там этот конверт, и взамен вы получите сувенирное свидетельство. Настоящее вам позднее вышлют по почте. Что-нибудь неясно?

— Все ясно, — ответил Ион.

— В таком случае последний совет. Заботьтесь друг о друге, хорошо?

— Заботиться о людях — это то, что у меня лучше всего получается, — заверила ее Никки.

— Здорово, — пробормотал Ион. — Я хотел сказать то же самое.

— Замечательно, — засмеялась Дора, — значит, вы будете заботливыми супругами. А теперь выметайтесь отсюда. Вам еще надо успеть пожениться, а мне — продолжать свою работу.

— Надо провернуть все как можно скорее, — сказал Ион, когда они вошли в бальный зал. — Сюда может прийти Эрик, а мне бы не хотелось сталкиваться с ним в такую минуту.

Никки открыла дверь в первый салон.

— Кажется, мы можем выбрать себе церемонию по вкусу. Какую вы предпочитаете?

— Самую короткую и стремительную, — ответил Ион, открыв вторую дверь.

Никки заглянула туда через его плечо и издала возглас разочарования. Комната выглядела слишком официально. Искусственные цветы, мебель из орехового дерева, холодно-голубая парча. Ион заколебался. К тому же эта обстановка явно не понравилась Никки.

— Мне это не нравится, — заявил он.

— Чем именно?

— Слишком большая очередь, — солгал он. — Давайте поищем что-нибудь другое.

Открыв дверь в следующий салон, он сразу понял, что попал куда нужно. Все было великолепно — уютная интимная обстановка в старомодном викторианском стиле. Широкая софа, старинные кресла, обитые темно-красным бархатом, тяжелые гардины. У стены стоял комод из вишневого дерева, на котором красовался серебряный чайный сервиз. Напротив — камин. Над ним висело большое зеркало, в котором отражалась вся комната. Свежие розы в изящных хрустальных вазах наполняли ее восхитительным ароматом.

«Лучшего нельзя и желать», — решил про себя Ион, предлагая Никки войти.

— О, Джо, это чудесно! — восхищенно воскликнула она, входя в комнату.

— Так и должно быть, — улыбнулся он, подумав про себя, что для подобного, «скоропостижного» супружества не столь уж важна обстановка. Он едва держался на ногах от усталости и потому мечтал побыстрее покончить со всеми формальностями.

Увидев их, священник поднялся с кресла, стоявшего возле камина, и приветливо улыбнулся.

— Добро пожаловать. Я полагаю, вы пришли сюда, чтобы пожениться?

— Да, конечно, — первой ответила Никки. — И если вы не возражаете, то прямо сейчас.

— Очень хорошо, моя дорогая, — еще шире улыбнулся священник. — Но прежде я бы попросил вас еще раз все тщательно взвесить.

От этих слов Ион едва не зарычал. Да если он начнет сейчас тщательно взвешивать все свои сегодняшние поступки, то впору немедленно бежать отсюда! Нет уж, пусть лучше все пройдет как можно быстрее.

— Послушайте, мы уже все решили и к тому же очень торопимся, — заявил он категорически, вручая конверт. — Можем мы, наконец, начать?

Священник взял конверт и водрузил на нос очки.

— Торопиться не стоит, — сказал он, и его приветливые голубые глаза заметно погрустнели. — Видите ли, супружество — слишком серьезное дело, чтобы относиться к нему так легко. Поэтому я попросил бы вас все же повнимательнее присмотреться друг к другу и убедиться в том, что вы сделали правильный выбор.

Ион мысленно выругался, не на шутку раздосадованный этой непредвиденной задержкой. Однако делать было нечего — и он повернулся к Никки, внимательно изучая свою будущую жену. Высокая, прекрасно сложена, с изумительным цветом лица, который замечательно оттеняли темно-рыжие волосы, сколотые на затылке. Легкие, игривые завитки свешивались вдоль нежных щек.

А эти красивые фиолетовые глаза, с первого взгляда приворожившие его! Что уж говорить о губах — более упоительных и сексапильных губ он не целовал в своей жизни. Никки была очаровательной женщиной, но при этом напускала на себя холодность и деловитость. Видимо, необходимость постоянно смирять свою страстную натуру, держать себя под контролем объяснялась ее работой. Скорее всего, она прекрасно сознавала это и порой ужасалась буре страстей, которые пылали в ее душе, грозя разрушить благопристойный облик современной деловой женщины. Однако ее выдавали глаза, в которых самым причудливым образом сменялись выражения страсти и отчаяния, силы и робости.