Аптекарь 2 - Алексей Турков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нынче все совсем по-другому… Выровнялось все, сгладилось, «малин» нет, профессионалы почти вымерли или на далеком Севере срок доматывают, а кто же у нас на районе погоду делает? Пьянь, шпана, мелочь пузатая… Опустились, деградировали, вроде работает где-то, дом есть, какая-никакая семья, а вечером или в праздник глаза зальет и пошел искать острых ощущений — сквернословить, бить, грабить, калечить… Мать-перемать, всех порешу, всех порежу! Особых развлечений не имеется, а для подобных экземпляров понятие «ценность человеческой жизни» ничего не значило.
И снова под свою крышу, в тихую норку свою — юрк, сидит, сопит тихонько в две дырочки, на работу идет, все чин-чинарем, попробуй с ним разберись! Им что в лоб, что по лбу. Особенно это затруднительно для милиции, озабоченной соблюдением советской законности. Ведь клеймить лбы и рвать ноздри каторжникам бросили еще сто лет назад.
Но сейчас ядро банды Клыка уже было разгромлено. Из бригады киллеров уцелел только водитель. Плюс Клык и его телохранитель мертвы. А это же самые ценные члены группы. Если исключить Сиплого и еще парочку его подручных, остальные — тупая «пехота», действующие на подхвате, «шныри», бухгалтер и обслуга. Человеческий мусор.
Какой бы крупной и мощной ни была криминальная группировка, выбытие четырех наиболее активных членов, включая вожака и его главного киллера, — это такой удар, от которого оправиться очень нелегко, если вообще возможно. Во-первых, теряется значительная часть прямой грубой, физической и огневой силы, во-вторых — подрывается моральный дух уцелевших, в-третьих, замкнутые на убитых деловые операции обрываются и все тонкости уходят вместе с ними, что позволяет конкурентам «наехать» на ослабевшую организацию, предъявив финансовые или территориальные претензии, в-четвертых, с утратой вожака резко падает воровская дисциплина и возрастают центробежные тенденции: монолит раскалывается на отдельные куски и группировка перестает существовать.
Отметим и серьезные материальные потери уголовников. Квартира, в которой в результате хитроумных комбинаций был прописан Виталий Ломтиков, и которая являлась штаб-квартирой банды, снова отошла жилконторе. Так как это собственность государства. Деньги из квартиры тоже пропали. Более того, барыги, которые платили ежемесячную дань в «общак» и которым Клык за это обещал полную защиту, теперь крутили хвостом.
Их можно было понять. Чтобы их не трогали уголовники, они честно платили, но теперь главных торговых «генералов района», директоров магазинов Рыкалова и Костину, обнесли. И утащили все, что нажито было непосильным трудом на ниве советской торговли. Клык обещал разобраться и похищенное вернуть, но в результате так ничего и не сделал. То есть фуфло прогнал. И теперь сам мертв. И все барыги заволновались. Теперь эта дань под большим вопросом. Щекотливое положение.
На майские праздники, когда все соберутся на природу, Иван, будучи закоренелым оптимистом, принял решение валить Сиплого и его подручных. Для этого он позвонил домой Зубилину и Крокодилу в психушку, и выдал им короткие инструкции. На ближайшее время. Сам же прошел прогуляться по району. Благо погода наладилась. Апрель перевалил за свою календарную середину и весна вступила в свои права. Омытые вешними дождями зацвели абрикосы. Тепло, светло и мухи не кусают. Как там в знаменитом фильме — «Лепота-то какая!»
Прогуливаясь по району, Ванюша скоро узрел искомое. Итить-колотить! На ловца и зверь бежит! Какие люди! И без охраны! Впрочем эти грозные парни в охране явно не нуждались. Сами кому хочешь хлеборезку разобьют и ноги, руки переломают. В одном из дворов, среди красных кирпичных пятиэтажек, ребятню постарше о чем-то внимательно расспрашивали двое из быков покойного Клыка. Братки. Воровские пехотинцы Штырь и Дуля.
Причем не простые, а центровые. Здоровенные битюги. Штырь — тот, что повыше. Выбился в бригадиры. Штырь всегда считал себя хватом, ушлым, бойким парнем, умеющим выйти сухим из воды и завсегда урвать свое. Дерзок, агрессивен. Не подарок. Шесть раз привлекался милицией, но дело не доходило до суда, так как свидетели трусили и отказывались давать показания. Дуля, пониже ростом, но поплотнее телосложением, подвизывался у своего товарища в качестве верного адъютанта. Этот парень — лжив, злобен, поддается чужому влиянию, истеричен. Можно сказать, что это была самая настоящая ходячая бомба с часовым механизмом, готовая взорваться на следующей жертве.
Никаких «форменных кожанок» пока и в помине нет. Все одеты под местный «мышиный стиль».
На Воруй-городе всегда можно было что-то заработать, на худой конец, если не быть щепетильным, украсть, поэтому эти места еще называли Богатыми. Население и нравы были соответствующее. Страшными и кровожадными. Умеют здесь жить «красиво»! Бухают тут — закачаешься. А если вдруг пьяный ножом ударит прохожего. Так, ни за что. То просто скажет в свое оправдание: «Это все он виноват — дал бы мне закурить, ничего бы и не было». Как правило, потерпевший всегда и во всем сам виноват. Да и любят у нас «проучить мужика».
Но смерть Клыка была нерядовым событием. Разнообразные слухи буквально душили город. Всегда сопутствующие пожарам, авариям, несчастным случаям, оживленные прямо пропорционально необычности события, сейчас они бурлили как никогда — настолько чрезвычайным, из ряда вон выходящим, было происшествие. И по просьбе Сиплого быки собирали эти слухи в надежде, что появится какая-нибудь ниточка. К счастью для Саблина, в основе здешних слухов было исключительно неуемные фантазии, болтливость и некомпетентность.
В основном народ, захлебываясь, болтал, что это дело провернула жуткая приезжая банда. Свои-то разве пойдут на такое? У приезжей банды обрез, сделанный из пулемета. Они людей пачками убивают, мильоны в карманах носят! Зашли, убили, ограбили на сто тыщ с лихуем и еще визитную карточку якобы оставили. А там череп с костями и подпись «Фантомасы-призраки». И еще приписали, что если милиция их будет искать, то они сорок детей украдут! Таков был обширный информационный улов у братков. В общем: «Были демоны, не отрицаю. Но они самоликвидировались».
Уркаганские пехотинцы невольно внушали уважение. Молодые парни лет двадцати пяти, угрожающего вида и репутации. Настоящие матерые громилы. Рост за 180 см, вес под сто килограммов каждый. Здоровые и накаченные. И хобби — холодное оружие. Ножи да финки. Очень любят таскать их на животе и пугать людей при случае. Таких бычар так просто не отоварить. Рисковые парни. Кровь играет, сила бьет через край. Умеют постоять за себя в драке. Они были решительны, неустрашимы, непреклонны и всегда шли до конца.
Такие люди не знают жалости. И если увидят, что дело пахнет жареным, то без тени сомнения пустят свои «игрушки»
