Книга Чужаков (СИ) - Свят Заставный

Он смотрел на меня бирюзового цвета глазами из под не слишком длинных светлых волос. Возле правого уха свисала тонкая косичка с неким подобием круглой брошки на кончике.

Его вид добил меня окончательно.

— Эстеримо тэко? Вао ллей сенеталь, — с явной вопросительной интонацией молвил он, как-то чересчур осторожно приближаясь ко мне.

Супер! Мой дебильный мозг даже на искажение речи не поскупился!

— Тэко? Вао ллей! Денет аврей, — продолжил он.

— Парень, иди на хер, — обреченно шепнул я. На мое удивление он даже испуганно отскочил, прикрываясь руками.

Печально… Мое воображение настолько изуродовало очертания психиатрической палаты и санитара, что, после увиденного, остается лишь один выход, — самоубийство. Я всегда считал, что при утрате моего единственного достояния, — разума, суицид неизбежен. Лучше сразу умереть, чем увядать в собственном аду воспаленного мозга…

— Вао ллей, — не унимался санитар, подходя ко мне, как к забитой в угол кошке.

Я увидел не уходящий испуг вперемешку с беспокойством, на его лице.

— Убей меня…

— Денет аврей.

— Пожалуйста…

— Вао… ллей…

Он подошел впритык и продолжал что-то бубнить.

Описать словами мое состояние в данной ситуации весьма проблематично. Сойти с ума, без надежды на спасение, было той запретной гранью ужаса, которой я пытался не касаться даже в самых черных думах. Я столкнулся лицом к лицу со своей самой ужасающей фобией, — безумием. Тем, о чем всегда старался даже не задумываться, держа за доброй бесконечностью замков, в казематах собственного тщеславия.

Однако, как и любые отходы человеческой деятельности, — оно всплыло.

Сейчас психоделическая ипостась санитара посадит меня обратно в кровать и попробует успокоить. Если начну буянить, мне уколют одно из сотен успокаивающих, или и вовсе накормят до треска, чтоб, как говорится, — наверняка…

«В любой ситуации есть как минимум два выхода…». Да, это правда…

«В психиатрии, в большинстве случаев, устранение причины тянет за собой устранение последствий…». Даже, если не вдаваться в крайности типа суицида, возможный отходняк от препаратов, тоже можно утрясти при помощи небольшой взбучки.

Жаль, что тогда мне это было невдомек и единственное, что набатом гремело в ушах, — конец. Панически, истерично, безапелляционно…

— Убей! — Я даже сам не успел понять, как набросился на парня, обхватив его шею пальцами.

Благо состояние аффекта помогло не ослабить хватку в первую секунду.

— Убей! Меня!!!

К моему удивлению парень как-то не слишком удачно сопротивлялся моему натиску, что несвойственно санитарам, особенно когда атакует такой хлюпик как я. Односторонняя борьба перенеслась в комнату и я повалил парня кровать, все так же настырно требуя ответной реакции.

В какой-то момент парень начал задыхаться и потихоньку синеть, а отдачи от него не было.

Ничего не понимая, я слегка ослабил хватку, давая ему возможность поквитаться. Но вместо того, чтобы броситься на усмирение, он продолжал торочить свое «вао ллей»…

Может это не санитар вовсе? Моей воображение хорошо поработало и сменило пол медсестре? Но тогда почему она одна? За столько времени точно кто-нибудь прибежал бы на помощь. Да и в «дурке» медсестры поодиночке не ходят…

Словно оправдывая размышление, ощутил мощный толчок и меня буквально пригвоздило к шкафу. Едва придя в сознание я рисковал опять провалится в беспамятство.

На сцене появился еще один персонаж. Одетый почти так же как парень, условно названный мною «вао ллей», это был светловолосый мужчина чем-то смахивающий на викинга. С виду ему было лет сорок и он держал меня за барки, придавив к шкафу. Его глаза были темно-фиолетового цвета и в них читалась агрессия вперемешку с угрозой. То что надо!

Я попробовал долбануть его, рванувшись всем телом, но его руки оказались воистину санитарскими. Даже чересчур. Хватка не то, что не дрогнула, — руки не осунулись даже на миллиметр.

— Асперо! Эвет! — Заорал посиневший парень с пола. — Теуто вао пигу ллей! Сеави ти аррей. Дерутиом?

— Гатти, эсте вао ллей цеикардо мез!

— Эвет!

Как ни странно, — галлюцинации даже не дрогнули, хотя я уже ощущал боль от ссадин. Наблюдая за странной сценкой меж парнем и мужиком, я с некой досадой осознал свою непригодность даже в такой глупой затее, как провокация убийства.

— Ллей! — парень обратился ко мне. — Дио Озморн!

Он приложил руки к груди, явно обозначая, что Озморн это он.

— Виницио ау Оз! — поклонился, не оставляя сомнений в том, что отрекомендовался.

Оттянув руки повторил жест, по-видимому, приглашающий меня тоже назваться.

— Влад… — неожиданно для самого себя, ответил я.

Почему-то данная ситуация оставляла во мне какое-то неопровергнутое чувство подвоха. Но я никак не мог понять, в чем он. В любом случае, санитар мне попался дюжий, и кроме цветных «колес» успокоительного мне сейчас ничего не светит.

— Нек ти ау Асперо. — Оз показал на мужика держащего меня.

Как я понял, его стоит звать Асперо. И он, при знакомстве, остался столь же непроницаем. Ни один мускул не дрогнул на лице, — продолжал буравить меня взглядом, недвусмысленно намекая на всю торжественность момента, лично для него.

— Теир, Асперо! — Оз снова обратился к санитару повысив тон. — Шепп лит ау ллей-ту Влад! Шепп!

Бред какой-то, но мужик, скривившись так, словно его заставили съесть дюжину лимонов разом, отпустил меня, хотя с места и не сдвинулся.

Либо я чего-то не понимаю, либо безумие слишком велико чтобы я мог осознавать даже самые малые толики реальности.

— Лит ау тэ нерде ау-лите новиаль. Ау мин бнек. — Судя по всему, Озу пришла на ум какая-то идея и он после обращения к Асперо выбежал с комнаты в просторный коридор и свернув направо скрылся на перекрестке лестницы.

М-да… Не удалась моя самозабвенная операция по самоликвидации. Сейчас парень прибежит с подносом «леденцов» и меня, как последнего придурка уложат в кроватку.

Хотя почему «как»? Я ведь безумен. Непонятно, только, почему воображение сформировало именно такую реальность? Никогда не чувствовал в себе особой тяги к фантастике, под соусом из барокко, и безудержной насыпью какой-то техномагии, что ли…

Забавно, сколько же я сам о себе не знаю.

Спустя около минуты созерцания злобной мины Асперо, я все больше начинал верить в его безупречность в роли санитара. Конечно, он немного расслабился, явно чувствуя свое физическое превосходство, да и поза стала удобнее, но взгляда с меня не спускал.