Тревожная кнопка - Андрей Кивинов

Девушка вскинула ручку, ловя попутку.

Лишь бы бомбила какой-нибудь не опередил! Коля газанул, срезая путь через кусты, машина днищем зацепила поребрик и, кажется, ругнулась матом. Больно! Через четверть минуты он затормозил рядом с девушкой. Нацепил маску скотопромышленника, опустил правое стекло:

— Че, подкинуть?

Блондинка согнулась буковкой «Г», юбка при этом поднялась на предельно допустимую высоту, а «грудь показала свое истинное лицо». Золотой кулончик на фоне заветной ложбинки смотрелся очень соблазнительно. А если это обычная «плечевая»?

— Ой, мне до Речной. Тут рядом…

Нет, не плечевая… Интересно, а как «оборотень» в женском роде? «Оборонесса»? Или «Оборонка»?

— Легко!

Девушка, как и Копейкин, села на заднее сиденье.

— Только у меня денег нет… Одна мелочь.

Да, этого следовало ожидать. Когда приедем, предложит отработать натурой, а в процессе появится компаньон на «Бобике». Тут же последует обвинение в изнасиловании и предложение разойтись мирным путем за наличный расчет. Старо и скучно, как бухгалтерская проводка.

— Не вопрос! Денег хватает, — Коля похлопал по барсетке, лежавшей между сидений, — не переживай, красавица!

— Спасибо… Просто я кошелек дома оставила. У подружки засиделась. А пешком страшно. Сейчас грабят.

— Согласен, — кивнул Коля, — у нас тоже грабят.

— Где у вас?

— В Больших Ковтунах. Поселок городского типа. Слышала, может? Недалеко, километров пятьсот. У меня там хозяйство свое. Коровы, овцы… Сюда — за кормами. На фабрику комбикормов, то есть. Вы не смотрите, что машинка простенькая. Просто в прошлый раз на джипе приехал, так его здесь угнали! Так и не нашли. На автобусе обратно добирался! Так теперь вот — на «жигуленке». Его не угонят. Не нужен никому.

«Оборонка» никак не комментировала, достала мобильник и принялась набивать СМС. Коля посмотрел в боковое зеркало. «Бобик» следовал, не прижимаясь. И естественно, без включенных мигалок.

— А вы местная?

— Да… Учусь. В педагогическом.

Кто б сомневался. В таком-то наряде.

— Не страшно ночью одной?

— Немного.

— А у нас вот лучше не выходить. Волки пошаливают. В том году у меня двух овец загрызли. Даже дежурить пришлось. Так-то они не нападают, просто год голодный выдался. А мужики говорят — это чупакабра, а не волки. Я сомневаюсь. Откуда в наших краях чупакабра?

— Сейчас направо… И возле того дома. Где салон красоты.

— Не вопрос. Хоть салон ужаса! Ха-ха-ха!!!

Николай Васильевич по-папановски заржал и остановил машину в указанном месте. Блондинка не обманула. Действительно рядом.

— Спасибо большое.

— Может, проводить?

— Нет, не надо, я дойду без проблем.

Коля быстро прикинул, какую позицию занять. Можно намекнуть на «натуру», а можно и не намекать. В любом случае у этих орлов будет вариант действия. Тогда лучше без намеков.

Девушка вышла из машины:

— Удачи.

— И тебе! Будешь в Больших Ковтунах, милости просим… Угощу шашлычком из свежезабитого барана.

— Обязательно.

Она спокойно поцокала к подъезду, придерживая сумочку. Блин! Неужели это нормальная пассажирка?! Нет-нет… Слишком откровенный костюмчик. Чтоб первый же водитель остановился. Да и с кошельком ерунда. Забыла, как же.

Бойков, продолжая исполнять роль лоха, двинул дальше по пустынной улице. Посмотрел в зеркало. Темнота.

Но зря он волновался, зря подозревал блондинку в честности и порядочности. «Оборонка» она, «оборонка»! Спустя минуты две сзади появились знакомые, если не сказать родные, фары. И родной маячок. Он мигал, создавая праздничное настроение. «Бобик» приближался со скоростью снежной лавины. И еще через несколько мгновений голос из динамика разбудил спящих трудящихся из ближайших домов:

— Водитель красных «жигулей», принять вправо и остановиться! Повторяю! Принять вправо и остановиться!

А вот не надо повторять. Не глухие.

Коля остановился под ближайшим фонарем. Из машины не выходил. «Бобик» проскочил вперед и перекрыл пути к возможному бегству, встав поперек обочины. Из него ловко выскочил сержант-водитель в бронированном жилете. И не один. С обнаженным оружием. Следом выпорхнула и блондиночка. Так вот ты какая?

Чупакабра.

— Выйти из машины! Быстро!

Пистолет был нацелен в голову. Интересно, а патрон в патроннике? Может, спросить? Нет. Наша цель — реализм! Выходим.

— Руки на капот!

Как предсказуемо.

Приказ сопровождается действием. Сержантская левая рука хватается за Колин шиворот.

— Потише-потише… Я ж не сопротивляюсь. В чем проблемы?

Вместо ответа беглый обыск. Бумажник, ключи, мобильник. Но документы даже не проверяются. Только наличные. Те, согласно легенде, — в борсетке.

— В чем, говорю, проблемы?

— Проблемы у тебя. Повернись.

Коля тут же выполнил приказ. Ба! И снова здравствуйте! Девушка, кто ж вам губу расквасил? Крови-то, крови-то сколько, платочек хоть отжимай. Бедная!

— Он? — коротко спросил сержант.

— Да! Да! Этот! — уверенно закивала студентка, словно персонаж передачи «Жди меня», узнавшая пропавшего дедушку. — Цепочку с кулоном сорвал, сволочь! Чуть не придушил! Подумаешь, кошелек забыла… Рублей на пятьдесят всего наездила! Гад! Я тебя посажу!

— Где цепочка, урод? — Праведный гнев добавлял голосу сержанта дополнительные децибелы.

Конечно, по логике, надо бы начать оправдываться, но уж больно хотелось поглумиться, прежде чем раскрыть карты.

— Девушка, извините! Вы ж сказали, что у вас нет денег!

— Стоять, не дергаться! — предупредил хозяин «Бобика», вновь поднимая пистолет. После открыл заднюю дверь «жигулей», подозвал блондинку: — Она?

Коля тоже заглянул в салон. На сиденье лежала знакомая цепочка с соблазнительным кулоном.

— Да! Моя! Мама подарила на выпускной! — Она протянула руку, намереваясь забрать мамин подарок.

— Не трогайте… Изымем с понятыми. Ну что, крестьянин? — Сержант повернулся к задержанному. — Это статья. Хорошая статья. Тяжкая. Лет на пять, не меньше.

Коля виновато опустил голову. Полицейский убрал пистолет, снял с пояса наручники и защелкнул их на запястьях задержанного.

— Девушка, заявление будем писать?

Блондинка как-то сразу застеснялась:

— А можно с ним поговорить?

— Говорите. У вас полминуты, — он отошел на пару шагов.

Студентка вплотную приблизилась к Коле и прошептала:

— Штука евро и расходимся. Иначе — заява.

— Можно выбирать?.. Тогда — заява.

Легкое торможение на окровавленном лице. Процессор не справляется с количеством операций. Зависание.

— Не поняла… Ты чего, на зону хочешь?

— Почему сразу на зону? Вдруг условно получу? Или вообще оправдают. Зато штуку сэкономлю. Пишите-пишите… А лучше поехали в отдел. Разберемся, откуда кровь на губе, от какой подружки ты шла. И часто ли ты так ходишь?

До сержанта долетели последние слова. Он опасливо переглянулся с дамой, которая продолжала насиловать мозговой процессор.

— Мужик, да ты на адвоката в пять раз больше потратишь.

— Тебе-то не все ли равно? Не твои ж деньги! Ты вообще — герой. Грабителя с поличным поймал, премию получишь… Поехали в отдел, поехали. Хочу, чтоб все по закону. Требую! Вы обязаны меня отвезти!

Повторный тревожный перегляд. Наверно, это в первый раз, когда схема дала сбой.

— И потом! Почему вы не представились? — не унимался «грабитель». — Фамилия, должность, место службы! Я порядки знаю!

Потому что оборотни боятся засветки. Поэтому и не представился. Грамотно.

— Ладно, мужик, — сержант нехотя снял с Коли браслеты, — на первый раз прощаю. Вали. Девушка, забирайте цепочку. И не садитесь в машины к незнакомым.

— Зато я не прощаю… Извини, Витя, но я — оборотень. И поедем мы не в ваш отдел, а в наш. Велком!.. Девушка, а вы-то куда? Тоже — велком! Витя, предложи даме браслеты…

— Отличная краска! Просто живая кровь! Реальная… Я возьму машину красить? Не возражаешь?

Не дождавшись ответа, Бойков бросил тюбик в ящик стола, затем взял исписанный мелким почерком лист и показал сидящему напротив сержанту. Лицо последнего не светилось от позитивных эмоций. Обычно с таким выражением заходят в магазин ритуальных услуг или в таможенный терминал.

— Во! Подруга боевая, а пыток боится. Девочка Катя, вечная студентка. Со счета сбилась! Значит, так. Сейчас, Ежиков, мы покажем ваши светлые лики в телеэфире и будем ждать рейтинга. Думаю, очередь в отдел с заявами зрители будут занимать с ночи. Составлять списки и отмечаться.

— Я — Ежов… Можно подумать, сами святые.

— Не святые, не спорю. В святых вообще не верю. Но ты баланду с ламбадой не путай. Одно дело — халтура, другое — откровенное вымогательство… Здесь уже не на пять лет, а чуток побольше. За особый цинизм. Люди девушке помочь хотят, от чистого сердца, а что взамен? Краска на лице!