Возвышение империи - Сэм Барон

Выругавшись под нос, он вернулся в дом старейшины и взобрался по деревянной лестнице на крышу.

Митрак, самый младший из лучников Эсккара, поднял глаза на командира. Юноша опирался на локоть, рассматривая подходы к деревне. Одеяло служило ему подстилкой, лук и два колчана со стрелами были под рукой. Кинжал, почти такой же длинный, как короткий меч, который носили все воины, лежал рядом с ним на одеяле. Могучий лук был на целый фут длиннее любого другого лука, а стрелы Митрака были не только длиннее всех прочих стрел, но и слегка толще; по каждой из них рядом с оперенным концом проходила красная полоска.

Лицо юноши казалось совсем детским, и Эсккару пришлось напомнить себе, что нельзя считать мальчиком никого из убивавших в сражении врагов, не говоря уж о том, кто убил так много, как Митрак.

— Что-то не так, командир? — спросил Митрак, удивленный неожиданным появлением Эсккара. — Я думал, ты будешь у ворот.

Эсккар сел на край крыши.

— Нет, Митрак, я просто хочу посмотреть, что происходит, а от ворот ничего не разглядишь.

Бросив взгляд за хлипкий частокол, Эсккар увидел полдюжины женщин, работающих на самом близком к деревне оросительном канале. Часть его берегов обрушилась, то ли сама по себе, то ли потому что грабители скакали здесь верхом.

Три женщины стояли в канале по колено в коричневой воде и, вычерпывая грязь, кидали ее на берег. Только у одной женщины была лопата. Остальные пользовались глиняными черепками или руками. Пока Эсккар наблюдал за ними, в поле его зрения появилась Нисаба. Стоя на краю канавы, она, видимо, пыталась успокоить женщин и уговаривала их продолжать работу. Деревня должна была показаться возвращающимся разбойникам настолько обычной, насколько возможно.

— Женщины боятся, командир, — заметил Митрак. — Они все время смотрят на холмы.

— Что ж, не удивительно: их достаточно насиловали и били.

Эсккар повернулся к молодому лучнику.

— Ты тоже нервничаешь, Митрак?

— Нет, командир, пока ты здесь. Куда бы ты ни шел, я последую за тобой. Ты всегда знаешь, что надо делать.

Эсккар улыбнулся такому доверию мальчика. Митрак и его лук, вероятно, убили больше варваров, чем любой другой в Аккаде. Эсккар надеялся, что вера юноши в предводителя не окажется неоправданной.

— Давай надеяться, что удача не обманет нас, Митрак.

Отчасти уважение к Эсккару было вызвано его способностью разгадывать планы врагов, и за последние несколько месяцев удача не раз была к нему благосклонна. Трелла подала эту идею — пытаться думать так, как думают враги, поставить себя на место противников и предугадать их действия. Без сомнения, попытки это сделать помогли богам даровать удачу защитникам Орака. И теперь Эсккар думал о своей молодой жене, которая оказалась самой большой удачей в его жизни.

Пронзительные женские вопли заставили его повернуть голову в ту сторону, откуда они прозвучали, и Эсккар увидел, что женщины со всех ног бегут к воротам. Спустя еще мгновение он заметил группу верховых. Разбойники приближались скорее с юга, чем с востока, откуда ожидал их увидеть Эсккар. Он наблюдал, как они едут к деревне легким галопом, срезая путь через поля и направляясь к тропе, ведущей в деревню.

Через несколько мгновений они достигнут этой тропы, и тогда их будет отделять от входа в селение всего пятьсот шагов.

Они скакали, как варвары, испуская воинственные кличи, чтобы вызвать панику у жителей деревни.

Эсккар не двигался с места, пока не пересчитал всадников.

— Проклятье богам! Я насчитал восемнадцать. Доброй охоты, Митрак.

Не выпрямляясь, Эсккар скользнул вниз по лестнице и побежал к главному входу в деревню.

Десять его воинов встретятся с неравным противником. Сегодня ему понадобится вся удача, какую смогут послать непредсказуемые боги.

Эсккар добрался до ворот в тот момент, когда последние женщины, тяжело дыша и спотыкаясь, вбежали в деревню.

Вслед за ними вошла Нисаба, все еще вытирая руки о платье. Проходя мимо, она кивнула Эсккару, давая понять, что все женщины вернулись.

Эсккар взял лук и кивнул двум воинам, стоявшим по другую сторону ворот. Один из них тоже держал лук — стрела уже лежала на тетиве; другой же прислонился к невысокой повозке из тех, на которых крестьяне раскладывают на рынке овощи и фрукты.

Эсккар встал на колени за этой повозкой, прислонился к грубым кольям частокола и заглянул в щель между ними, пригнув голову и наложив на тетиву стрелу. Бандиты должны были появиться через несколько мгновений. Ожидание битвы щекотало его нервы, Эсккар чувствовал, как сильно колотится его сердце — как всегда перед боем.

Первый всадник с воинственным кличем галопом проскакал в ворота, легко крутя мечом.

Эсккар продолжал прятаться за повозкой, считая лошадей, врывающихся в деревню. Всадники придержали загнанных коней и медленней поехали по Дилгарту. Они не ожидали сопротивления, даже панические крики женщин уже утихли. Последняя лошадь в конце концов миновала вход, двигаясь рысцой; ее седока явно больше заботила узда лошади, чем то, что творилось вокруг.

Едва последний всадник въехал в деревню, Эсккар встал и, натянув лук, пустил стрелу в спину этого человека. В тот же миг из дальнего конца деревни донесся оглушительный вопль, а за ним — ржание перепуганных и раненых коней.

Тот, в кого выстрелил Эсккар, был от него меньше чем в двадцати шагах, но лошадь встала на дыбы, услышав шум, и выстрел получился скверным: вместо того чтобы угодить между лопаток, стрела ударила разбойника низко в спину. Тем не менее выстрел, сделанный со столь близкого расстояния, оказался настолько мощным, что сбросил седока на землю.

Едва Эсккар потерял цель из виду, он повернулся и, держа лук в левой руке, сильно толкнул служившую ему прикрытием тяжелую повозку, изо всех сил направив ее к пробоине в частоколе. С другой стороны об эту повозку стукнулась вторая, полностью перекрыв выход из деревни.

Две повозки высотой по пояс образовали не слишком серьезное заграждение. Хорошая лошадь с умелым седоком смогла бы его преодолеть, но Эсккар был полон решимости не дать ни одному разбойнику возможности испытать свое искусство верховой езды.

К тому времени, как Эсккар наложил на тетиву новую стрелу, второй стрелок успел выстрелить по далеким всадникам четыре раза, бросая стрелы на тетиву и пуская их в полет так быстро, что Эсккар не мог и надеяться когда-нибудь овладеть подобным мастерством. Но попасть в подвижную, крутящуюся мишень было делом непростым.

Повсюду вилась пыль, высоко поднимаясь над улицей. В дальнем конце деревни застигнутые врасплох разбойники, едва добравшись до площади, наткнулись на Хамати и его шестерых воинов, которые продолжали осыпать стрелами растерянных врагов.