Открытие - Вольфганг Хольбайн

— Это правда, — подтвердил Кьюб. — Эльфы ничего не боятся. Они слишком глупые.

— Щ-щ-ас к-как д-д-дам тебе — г-г-глупые! — вспылила Папильотка, но Фемистокл быстро поднял руку, предотвратив тем самым дальнейшие перепалки.

— Понимаю, — сказал он. — Не беспокойтесь, я не скажу им, что вы со мной разговаривали. Вам не нужно меня сопровождать, я их сам найду. — Он сделал несколько шагов вниз по лестнице и ещё раз остановился, чтобы напоследок обратиться к гному. — Будь так добр, поищи Пэра Андерматта. Скажи ему, что я желаю поговорить с ним.

Кьюб непонимающе заморгал.

— Пэра Андерматта?

— Пэра Андерматта, — повторил Фемистокл. — Молодого Степного Всадника.

Папильотка и Кьюб обменялись быстрым и каким-то испуганным взглядом, но ничего не сказали. Это очень не понравилось Фемистоклу.

— В чём проблема? — спросил чародей.

— Простите, — осторожно промолвил Кьюб, — но здесь нет никакого Пэра Андерматта. Вернее, здесь вообще нет никого из народа Степных Всадников.

— Но я же сам… — начал было Фемистокл, но Кьюб сразу же перебил его, покачав головой.

— Здесь давно уже нет Степных Всадников, мастер Фемистокл. Последним из рода Степных Всадников был сын короля.

— Именно об этом Пэре Андерматте я и говорю, — настаивал Фемистокл.

— Однажды он ушёл в лес и больше не вернулся, — гном был непреклонен. — Некоторые думают, что на него напал дикий дракон и убил его, другие — что он заблудился в лабиринте среди теней. Но он никогда больше не появлялся.

— А когда? — поинтересовался Фемистокл, у которого постепенно нарастало нехорошее, точнее очень плохое предчувствие. — Когда, говоришь, это произошло?

Гном нахмурился, отчего на его и без того морщинистом лице появилось ещё несколько складок. Некоторое время он молчал, затем пожал плечами и тихо сказал:

— Около сотни лет назад. Если вдуматься…

— Ну?

— Я могу и ошибаться, — пробормотал Кьюб. — Но сдаётся мне, что сегодня исполняется ровно сто лет с того самого дня.

Тайна Зеркала

Комната оказалась больше, чем ожидала Ребекка, и намного светлее и приветливее; даже обстановка была скорее домашняя, а не такая, какой полагается быть в старинном замке.

Это была хорошая новость.

Плохой новостью была её соседка по комнате, которой принадлежала кровать у окна. Уже где-то на полпути от холла к своей комнате на четвёртом этаже Саманта перестала возмущаться и молча буравила Ребекку взглядом. Когда они вошли, Саманта плюхнулась животом на кровать и пару минут колошматила свою подушку, при этом не выпуская ни на секунду Ребекку из поля зрения.

Это уже начинало надоедать. Ребекка распаковала чемоданы и переставила несколько мелких предметов в своей части комнаты. Но что может быть хуже, когда за тобой кто-то постоянно наблюдает? Спустя минут пять она отшвырнула свою теперь уже пустую дорожную сумку и резко обернулась к Саманте.

— Ну, в чём дело? — спросила она.

Саманта лишь по-прежнему гневно смотрела на неё, и Ребекка продолжала:

— Если я правильно посчитала, мы должны десять месяцев и две недели провести вдвоём в этой комнате. Ты всё это время будешь прожигать меня своим взглядом?

Саманта упорно молчала, но напряжение в её глазах возрастало, и Ребекка, взяв себя в руки, постаралась говорить более спокойным, даже почти извиняющимся тоном:

— Послушай, мне очень жаль, что я заставила вас так долго ждать и что занятия теперь начинаются на два дня раньше. Но я на самом деле думала, что должна вернуть Пэра, и…

— Откуда ты знаешь про Пэра Андерматта? — перебила её Саманта. Говорила она тихо, и её голос дрожал от волнения.

«Всё-таки она его видела!» — подумала Ребекка.

— Пэр Андерматт? — Она не могла вспомнить, что называла фамилию мальчика. Фамилия действительно была ей неизвестна до этого самого момента, хотя у неё снова появилось жутковатое чувство, что она всё же её знала…

— Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю! — огрызнулась Саманта и вскочила с кровати. Казалось, что она вот-вот набросится на Ребекку. — Я знаю, что ты задумала! Ты и Оса!

— Госпожа Осакус? — переспросила Ребекка, ничего не понимая. — Но при чём тут…

— Не прикидывайся дурочкой! — перебила её Саманта. — Вы заранее договорились доконать меня. Она тебе всё рассказала, а об остальном ты прочла, а потом она нарочно поселила тебя в моей комнате!

— Я думала, это наша комната, — поправила Ребекка.

Теперь глаза Саманты напоминали два красных горящих уголька.

— Эта комната всегда была моей! — прошипела она. — Мне никогда не приходилось её ни с кем делить, и так будет всегда, можешь не сомневаться! Достаточно будет одного звонка моему отцу!

— Тогда тебе не помешало бы поторопиться! — послышалось со стороны двери.

Ребекка и Саманта одновременно и испуганно обернулись. Это был Том, который так тихо отворил дверь, что они даже не услышали. Он стоял в прихожей, держась за дверную ручку, и переводил взгляд с одной девочки на другую. Вид у него был весёлый, а на Саманту он поглядывал с некоторой долей злорадства.

— Просто только что я случайно подслушал, как Оса разговаривает по телефону с секретарём твоего отца. Если я её правильно понял, у него как раз намечена деловая поездка в Южную Америку, которая продлится по меньшей мере три недели.

Вытаращив глаза, Саманта пулей вылетела из комнаты. Том посмотрел ей вслед и с усмешкой покачал головой, затем вошёл в комнату. Дверь он оставил открытой.

— Это… правда? — запинаясь, спросила Ребекка.

— По поводу звонка? — прыснул Том. — Не-а. Но небольшое волнение этой задаваке не повредит. К тому же Оса наверняка устроит ей головомойку, если она сейчас прибежит к ней и закатит истерику.

— Сомневаюсь, что это было разумно, — задумчиво сказала Ребекка. — В смысле — мне как-никак придётся прожить с ней почти год.

— Если ты пытаешься завоевать дружбу Саманты, — Том махнул рукой, — тогда тебе на это понадобится лет десять. Но и в этом случае у тебя вряд ли получится.

Возможно, он был прав, но Ребекке всё равно было не по себе. Её пребывание здесь начиналось, мягко говоря, не блестяще. Но вряд ли будет лучше, если станешь конфликтовать со своей соседкой по комнате. Особенно если её зовут Саманта и она дочь владельца интерната.

— И не беспокойся по поводу остальных, — продолжал Том. — Некоторые действительно в обиде, но многие перестали сердиться на тебя, когда увидели, как взволновалась Саманта. Здесь её никто не любит, и её банду тоже.

— Банду? — испуганно переспросила Ребекка.

Том снова махнул рукой.

— Всего лишь парочка задавак, — заявил он. — Когда они заметят, что ты их не боишься, они прижмут хвосты и оставят тебя в покое, вот увидишь. А если нет, обращайся ко мне.

— Ну тогда я рада, что уже в первый день нашла храброго рыцаря, готового меня защитить, — сказала Ребекка.

Том засмеялся, но затем вдруг стал серьёзным, и на его лице появилось задумчивое выражение.

— Кое-что меня всё же интересует.

— Что?

— Откуда ты знаешь легенду о Пэре Андерматте?

— Но я же его вправд… — начала Ребекка и тут же закусила губу, проглотив остаток фразы. Она ещё не забыла того взгляда Тома. Не имело смысла стоять на своём, если единственный человек, который совершенно точно не был её врагом, считал её чокнутой.

Поэтому она лишь пожала плечами и уклончиво ответила:

— Должно быть, я просто где-то услышала это имя.

— Услышала! — Том понимающе закивал. — Но в таком случае ты рассказывала довольно убедительно.

— А что с этим Пэром Андерматтом? — поинтересовалась Ребекка. После реакции Саманты загадочные высказывания Тома ещё больше разожгли её любопытство.

— Это древняя история, — ответил Том. — Ей наверняка сто лет, если не больше. Вокруг этой старой крепости всегда ходило много баек, но история Пэра Андерматта — самая страшная.

— Рассказывай! — велела Ребекка. — Я обожаю страшные истории!

Том ещё миг помедлил, но в конце концов начал рассказывать, и было заметно, какое удовольствие ему это доставляет.

— Раньше, — начал он, — существовала связь между нашим миром и страной Сказочная Луна, в которой легенды — реальность. Там есть говорящие звери, могучие драконы, есть эльфы и феи…

— Единороги? — пробормотала Ребекка. Её сердце бешено застучало.

— Разумеется, и единороги тоже, — подтвердил Том.

Он был слегка обескуражен, возможно, даже немного испуган, но потом, взяв себя в руки, продолжал:

— Говорят, что некоторые люди могут переходить из одного мира в другой так же, как и некоторые жители Сказочной Луны могут посещать наш мир.

«Фемистокл, — потрясённо подумала Ребекка. — И стеклянный город Горинвинн». Она знала все эти слова, хотя прежде никогда их не слышала, и вдруг в её сознании обнаружилось гораздо больше. Ничего из того, о чём рассказывал Том, ей не было чуждо, но она вспоминала об этом только тогда, когда Том произносил слова. Было жутковато, и её руки мелко задрожали.