Власть. Пастухи на костылях - Вадим Еловенко

Вспоминая первого офицера Владимира, Сергей думал о нем, как о злом джине, выполняющем все прихоти не менее злого молодого парня мечтающего только о власти ради власти. Ведь даже толком программы действия у Владимира не было. Была бы, так давно можно было сторговаться. А он ведь и впрямь как Гитлер без планов. "Нас все упрекают в отсутствии программы…" Ту же знаменитую речь до запятой мог бы произнести и сам Владимир. И был бы тот же эффект ликующего стадиона. А Наполеон? От республиканца до императора. У него ведь тоже не было ни четкого плана развития страны, ни хотя бы более-менее перспективных наработок для дальнейшей мирной жизни. Ему нужна была власть и только. Как наркоманы какие-то, сокрушался Сергей со вздохом. Даже Сталин и тот хотя бы представлял, что он хочет и куда ведет страну. Но вот Ленин?… Эти шараханья от революции до НЭПа. Тоже видать ничего не понимал, что нужно и как этого добиться. Сергей поглядел на проносящиеся за окном темные деревья и пришел к простому для себя выводу. Все эти люди просто больные на голову. И самое интересное, ему, историку, это многое объяснило в их поведении. Он вдруг с улыбкой подумал, ну разве хотя бы теоретически можно объяснить, зачем власть шизофреникам? Нет, она для них просто самоцель. А значит, и гадать не надо. Их лечить надо. Дарить им наборы оловянных солдатиков и оставлять на пару с таким же больным человеком играться в них. Но не убивать… больные люди, жалко все-таки. А раз так.

- Богуславский! - сказал Сергей в телефон, когда его товарищ поднял трубку: - Сейчас приеду домой скину запрос Фидану, пусть обработает и когда у меня будут данные, где Вовку ловить в следующий раз я поеду на встречу с ним. Ведь ты же не успокоишься, пока не убьешь его. Я прав? У тебя больше не осталось радужной мечты никогда не трогать своего друга? Только обещай мне. Если я смогу заманить его… Не убивать. Запереть в психушку до скончания века, но не убивать. Обещаешь? Ну и отлично. Давай…

Сергей прервал связь и, спрятав телефон, снова с удовольствием закрыл глаза. Немного не доезжая до дома его разбудил водитель и Сергей не сразу понял где и что с ним. Ему снилось, что они уже общаются с Владимиром и тот с чего-то признает себя на всю голову больным отморозком. А Сергей, умиляясь от такой самокритики все обещал, как старом фильме: "И тебя вылечат".

Путник не спеша, шел по Гайлезерс и смотрел на белоснежные корпуса больничного комплекса. Перейдя дорогу он вышел на берег Петушиного озера и, поглядывая на пару рыбаков, что негромко разговаривали между собой стоя очень близко, вдруг с отчетливой тоской вспомнил, что было время, когда он мог спокойно порыбачить с бывшим патроном. А вместо этого он привередливо высказался насчет бездумной траты времени. А вот тут перебравшись из Финляндии на пароме в Латвию, он с сожалением вспоминал старика патрона, который так и не дожил до светлой победы капитализма во всем мире. Интересно перед смертью он успел там во Франции хоть порыбачить? Или только всласть навозился с внуками?

Путник на неопределенное время был предоставлен теперь сам себе. Его командование скептически относилось к его способностям выполнять задачи. И то, что путника еще не "законсервировали" было непонятным даже ему. Он никак не мог объяснить им свои неудачи. Говоря о стечениях обстоятельств, он не кривил душой, ведь действительно он не допустил ни одной ошибки. Он использовал все методы. Но они же сами знали, с кем ему приходилось общаться. С безумцами, дорвавшимися до власти и не желающими ни за какие коврижки ею делиться или хотя бы следовать чужим, грамотно разработанным планам. Его выслушали, ему сказали, что он пока свободен и велели перебраться в Латвию. Поселившись на Югле путник теперь каждый день делал значительные пешие прогулки, рассматривая встречаемых по пути людей и гадая о чем они думают. Мировой кризис обнародования остатков нефти жестоко ударил по Латвии. Стало очень мало машин на улице. Цена на бензин выросла до чудовищных размеров. Стоимость продуктов выросла в разы, а цены на коммунальные услуги стали абсолютно дикими. Но люди не унывали. Не было демонстраций протеста, всем было понятно, с чем изменения связаны. Не было больше истошных воплей в "ригас баллс" по поводу соседа-чудовища перекрывшего краны вопреки всем договорам. Но не было слышно и о каких-то телодвижениях в сторону улучшения взаимоотношений. А ведь страны, с которыми Россия невероятными темпами подписывала союзные договоры, все так же продолжали получать нефть. Даже Украина очнулась от своего незалежного экстаза и вела активные переговоры о возобновлении поставок, на что из Москвы только упрямо качали головой, продолжая выкупать нефть и газ Казахстана в свои хранилища. Внесенные изменения в законодательство позволяли использовать нефть и газ, добытые в России только на территории Российской федерации. Хотите нефть - велкам! Самостоятельно устраивайте очередную оражево-бело-буро-малиновую революцию подписывайте федеративный договор. Все происходило в точности как во времена великого княжества литовского. В Московию можно войти… но вот выхода нет. Его просто никто не прописал. И Белоруссия с Молдовой и Абхазией спокойно приняли новых чиновников управления из Москвы. В принципе это было сделано не на много быстрее, чем в сталинские времена присоединялись республики Прибалтики. Россия стремилась на юг и запад. К теплу мягких зим. Многие в тот момент осознали, что сто сорок миллионов жителей это далеко не мало, а даже чересчур много…

Остальным странам Россия, как в памятные годы перестройки с сожалением заявила - свободным - свободные цистерны. А нам и самим мало.

Но в России тоже было все не сладко. Наступившая осень показала полную неготовность гражданской администрации Диктатуры к сдерживанию некоторой панической миграции на юг. Цены на плодородные земли в причерноморской зоне или на границе с Украиной поползли вверх, словно упрямые альпинисты. Диктатор, видя, что начинается опять старая добрая игра в "наживись на близких" - запретил продажу земли вообще. А всех мигрантов неудачников начали срочным порядком расселять в строящиеся деревни и целые городки. Трудовые армии решали, как говорится, много головных болей. Но проблемы все копились и копились. Еще не испытывая недостатка в нефти государство подняло цены на бензин и на коммунальные услуги и население особенно сельских районов тихо взвыло. Это вам не Латвия, где даже протест выглядит как-то цивилизованно. Там в Зауральской России, где на огромных расстояниях без транспорта было делать нечего, впервые начали нападать на заправки и воровать не деньги, а выкачивать топливо. Зело популярным стал фильм "Безумный макс", и некоторые герои отечества Российского уже примеряли на себя новые наряды бойцов за машинную кровь.