Империя степей. Аттила, Чингиз-хан, Тамерлан - Рене Груссэ

Если сравнить подобное поведение с крайней непреклонностью и презрением и с жесточайшей местью завоевателя по отношению к своим тюркским или персидским неприятелям, можно оценить тот вес, который имело в его глазах законное право наследования чингизидов. Разумеется, фактически Тамерлан разрушал дело Чингиз-хана или по крайней мере подменял его самим собой. Теоретически, он возможно не осмеливался напрямую признаться самому себе в этом, лукавил, придавая своей новой тюркской империи черты монгольского облика, оказывал неожиданное уважение, может непроизвольно, к тем потомкам Чингиз-хана, которые проявили какую-либо инициативу. По-видимому, здесь ощущалось также подсознательное опасение, которое было присуще трансоксианцам, когда речь шла о северных ордах.

Токтамыш не только остался глух к этому обращению, а пошел дальше и когда Тамерлан задержался в Персии, он воспользовался его отсутствием, чтобы напасть даже на сердце его империи, Трансоксиану. К концу 1387 г. он нарушил границу Сырдарьи со стороны Сыгнака, осадил Чабран, затем, посчитав это недостаточным, опустошил страну. Омар Шейх, второй сын Тамерлана, попытался остановить его, но проиграл сражение при Отраре и чуть было не попал в плен. [1189]

Нападение имело такие серьезные последствия, что Трансоксиана, оказавшаяся беззащитной, подверглась нападению с тыла кочевниками Моголистана со стороны Ферганы. Отряды Токтамыша рассеялись по всей Трансоксиане, разграбили все незащищенные поселения и осмелились даже взять в осаду Бухару. Опустошительным набегам подверглись окраины Карши и даже берега Амударьи. [1190]

Тамерлан срочно вернулся из Персии (начало февраля 1388 г.). Токтамыш, не дожидаясь его, возвратился в степи Белой Орды, и в конце 1388 г. создав мощную армию, о которой в Зафер-наме говорится, что в ней участвовали воины из Московии, Токтамыш вновь двинул свои войска на Трансоксиану, на этот раз, пройдя через восток, со стороны Ходжента в Фергане. Тамерлан пошел к нему навстречу с небольшим войском, которое ему удалось собрать, в снежную погоду, при ужасном холоде, он ввязался в бой и отбросил противника на север Сырдарьи (в январе 1389 г.). [1191]

Токтамыш все же продолжал военные действия в среднем течении Сырдарьи, взял в осаду Чабран, разграбил Яссы (нынешний Туркестан). Но когда Тамерлан переправился через Сырдарью, вражеская армия ушла в степь. [1192]

Опыт этот оказался поучительным. Тамерлан не имел возможности продолжать свои победоносные кампании в Передней Азии, оставив Трансоксиану незащищенной от вторжений Токтамыша. Он принял решение вести войну на территории своего противника, в степях Белой Орды. Выйдя из Ташкента в январе 1391 г., [1193] он принял посланников Токтамыша, который попытался отвести угрозу, предложил ему скакунов и сокола. "Он посадил сокола на руку, взглянул на него, но не выказал посланникам других знаков доброй встречи". Тамерлан по опыту 1387-1388 гг. смог предположить, что Токтамыш разворачивал свои силы в местах, принадлежавших ему по наследству, в степях Белой Орды, в бассейне р. Сарысу, горной гряде Улутау и бассейне р. Тургай. Тамерлан двинулся в этом направлении. От Яссы (нынешнего города Туркестана), он двинулся на северо-запад, через безлюдные пространства нижнего течения Сырдарьи, затем гор Улутау (Улугтаг), которые разделяли бассейн этой реки от Тургая. «Он поднялся на вершину горы, говорится в Зафер-наме, и с восхищением стал всматриваться на широкие долины, которые своим пространством и обилием зелени напоминали безбрежное море" (конец апреля 1391 г.). [1194]

Но не было никаких следов Белой Орды. Токтамыш оставил только пустынные пространства перед Тамерланом, как это делали в свои времена хунны и тукю. Продвигаясь вперед в степных просторах, тимуридские воины попутно охотились, чтобы прокормить себя и дошли до реки Джиланчик (Иланжик по мнению Пети де ля Круа), которая впадает в Джаман Ак-коль, [1195] затем реку Кара-торгай, по Говарту, Атакарогай, по Зафер-наме, Анакаргу, (по мнению Пети). [1196]

Армия Тамерлана продвигалась в пустынной местности четыре месяца после того, как ушла из Ташкента. Воины устроили грандиозную охоту, чтобы запастись дичью (6-7 мая), [1197] а затем Тамерлан, чтобы воодушевить своих солдат, устроил торжественное прохождение войска с такой же помпой и педантичностью, как это было присуще подобным манифестациям на центральной площади Самарканда. [1198]

В действительности, все могло обернуться трагично для Тамерлана. Если бы Токтамыш действительно отступал бы все время на север, ему бы удалось изнурить тимуридскую армию, которую он смог бы раздавить, обессилевшую от голода и холода. Тамерлан же, считая, что противник убегал от него, углублялся все глубже в направлении Сибири. От Тургая он дошел до реки Тобол в районе нынешнего Кустаная. [1199]

С другой стороны Тобола разведчики обнаружили наконец огни от костров. Тамерлан переправился через реку и ничего не обнаружил. «Все разведчики, которых послали вперед, скитались как бродяги на безграничных просторах, не обнаруживая ни малейшего человеческого следа, ничего не зная о намерениях противника». Наконец, от одного пленника Тамерлан узнал, что Токтамыш находился где-то на Урале. Тотчас же армия направилась на запад, переправилась через реку Яик или Урал, без сомнения, это было в регионе Орска и достиг притока Сакмара. Как его называет Говарт, а Зафер-наме – Семмур. [1200]

Токтамыш по всей видимости сосредоточил армию у Оренбурга. Тамерлану наконец-то удалось его «зацепить». Решающая битва состоялась 19 июня 1391 г. в местечке, о котором Говарт говорит, что оно находилось в стороне Кондурчинска на Кандурше, притоке Соки около Самары или же Кундузче, по мнению Бартольда. [1201]

После однодневного сражения Токтамыш проиграл битву и бежал. Зажатые между трансоксианцами, одержавшими победу, и рекой Волгой, воины Токтамыша были почти полностью уничтожены или взяты в плен. [1202]

Часть побежденных, которым удалось бежать, как свидетельствует Зафер-наме, скрылись на островах Волги. Тимуридские гонцы взяли их в плен. Зафер-наме обрисовывает с подобострастностью празднества, которые тимуридская армия устроила в степях Уртупа на берегу Волги: «Эта местность Волги была средоточием империи Джучи, сына великого Чингиз-хана, которое его преемники выбрали в качестве ставки. Тамерлану доставило огромное удовольствие занять их место на троне. Самые прелестные красавицы сераля окружали его, а рядом стояли важные сановники с бокалом в руках, и сопровождающие их красивые женщины. Вся армия приняла участие в развлечениях, которые затмили тяготы войны. В течение почти целого месяца они предавались наслаждениям, которые они заслужили». [1203]

Примечательно то, что после стольких невероятных усилий и такой тяжело доставшейся победы, Тамерлан, удовлетворенный тем, что разбил врага, дойдя до самого сердца Белой Орды, ничего не предпринял, чтобы должным образом обустроить послевоенный период. Несомненно, он отдал в правление кипчакское ханство многим чингизханидам, противникам Токтамыша, среди которых Тимур Кутлуг, внук покойного хана Уруса. [1204]

Тимур Кутлуг тотчас же стал искать своих союзников и собрав определенную часть, он сразу же ушел в степи со своими как и он инакомыслящими союзниками, вместо того, чтобы присоединиться с ними к Тамерлану. [1205]

Другой джучидский принц – Идику, который до определенного периода также пользовался покровительством Тамерлана, сделал то же самое. Он получил задание от завоевателя навести порядок в кипчакских ордах и как только получил свободу действий, он стал действовать только для своей выгоды. [1206]

Тамерлан ничего не предпринял, чтобы вернуть их под свое командование. Довольный тем, что у него сосредоточились огромные богатства, трофеи, добытые его воинами, он вернулся в Трансоксиану через нынешнюю русско-туркестанскую провинцию Актюбинск.

Очевидно, что перед Тамерланом стояла цель вызвать ужас у Золотой Орды, чтобы обезопасить свои владения от новых нападений с их стороны. Выполнив свою задачу, как он считал, Тамерлан потерял всякий интерес к Кипчакии. В результате такого безразличия с его стороны, Токтамыш достаточно быстро восстановил свою власть. В письме от 20 мая 1393 года, адресованного королю Польши – Ягеллону, найденного в Тане (Азов, и исследованного Бартольдом, Токтамыш лично объясняет причины своего поражения и триумфа: «Тамерлана призвали враги хана. Токтамыш узнал об этом слишком поздно. В начале военных действий эти заговорщики покинули его, и его империя, таким образом, была приведена к смуте, а теперь все стало на свои места. Ягеллон обязан оплатить требуемую дань». В то же время Токтамыш вел переговоры о заключении союза против Тамерлана с мамелюкским султаном Египта – Баркуком (1394-1395). В 1394 г. он восстановил силы в достаточной степени, чтобы начать наступление на юге Дербента в провинции Ширван, которая являлась частью тимуридской империи, но эта атака приостановилась впрочем при первом приближении войск Тамерлана. [1207]