Студентус вульгарис - Андрей Геннадьевич Кощиенко

— Н-нет… — неуверенно ответила та, выныривая из своих мыслей.

Опять о Динии думала. Это мы сейчас исправим…

— А мне кажется! Ты мне не поможешь?

— В чем?

— Хочу навестить целительниц старших курсов. Они сейчас зелья варят. А их магесса пошла чай пить. Традиции у преподов старших курсов такие. Дают задание, а сами на полчаса — фють! Я знаю. Одиннадцатичасовой чай по средам. Так поможешь?

— Чем?

— Массовку изобразить.

— Массу… что?

— Толпу. Короче, врываемся в двери и шумно дышим, словно быстро бежали. И все.

— Зачем?

— Ты можешь помочь своему другу? Помочь, не задавая вопросов?

— Да… но… только я…

— Никаких «но»! Даже не обсуждается! Пошли!

Небольшое помещение лаборатории. Пахнет травами, химикалиями и горелым. За длинными узкими столами, поставленными рядом, лицом друг к другу сидят девушки в зеленых мантиях и косынках, под которые убраны волосы. На столах между ними узкие высокие деревянные полочки, уставленные пробирками, колбами, колбочками и всякими стеклянными трубочками. Перед каждой — небольшой медный котелок, под которым горит масляная горелка. Девушки, внимательно поглядывая на песочные часы, стоящие на каждом столе, аккуратно помешивают кипящее содержимое длинными стеклянными палочками. В лаборатории царит академическая атмосфера трудолюбия, сосредоточенности и служения знаниям. Ну… может быть, она немного портится тем, что девушки слегка болтают. Но это такая ерунда, что про нее и упоминать не стоит!

Бах!

Внезапно с шумом распахиваются обе створки входной двери, ударяясь о стену.

Все вздрагивают и оборачиваются. В проеме — две фигуры в черных мантиях. Обе тяжело дышат, как после быстрого бега. В лаборатории — немая пауза.

— Девчонки, — совладав с дыханием, запанибратски обращается ко всем Эриадор, — тут пара зомби не пробегала? Не видали?

Раздается звук удара о стол стеклянной палочки, выпавшей у кого-то из руки.

— Ну так что? — переспрашивает Эриадор. — Пробегали или нет? Чего молчите?

— Э… э-э… нет… — наконец неуверенно раздается справа.

— Ну вот видишь? — услышав ответ, говорит Эриадор, поворачиваясь и обращаясь к Стефании. — Я же тебе говорил, что они не сюда побежали! А ты уперлась: «К толстым побежали, к толстым побежали! Они жирных любят!» — тонким голосом, передразнивая, произносит Эриадор и командует стоящей с обалделым видом Стефании: — Побежали отсюда! Их тут нет!

И ко всем в лаборатории:

— Дамы, мы вас покидаем! Тысяча извинений!

Трах!

Захлопнулись половинки двери. Быстрый топот убегающих ног, и стало тихо.

— Что это было? — наконец озадаченно спросил кто-то пару минут спустя, и все разом заговорили, обмениваясь впечатлениями.

— У них что… Зомби сбежали?

— Они с ума сошли! Некромантия запрещена!

— Может, у них и скелеты есть?

Стройная девушка с красивой фигурой, держа над своим котелком замершую палочку, медленно наклонила голову к плечу и обвела взглядом всех присутствующих.

— Это кого она тут жирными назвала? — с искренним недоумением произнесла она.

Летящий под ноги паркет. Свист воздуха в ушах. Рвущийся из груди хохот. Дробный стук каблучков сзади.

— Стой! Стой, я тебе сказала! Поймаю — убью!

В развевающейся черной хламиде сзади меня черным призраком мщения несется Стефания, пытаясь догнать. Догнать и убить за только что учиненную ей подставу.

— Стой, я тебе сказала!

Ага, щас! Что я, дурак, что ли? Поворот! Коридор! Лестница! Прыжок!

— Стой!

Поворот. Закуток. Гардина. Дверь. Заперто! Тупик! А-а-а! У-у-убийцы!

— Ага! Попался!

— Ха-ха-ха! — Не выдерживаю, начинаю хохотать во весь голос. Сзади по спине что есть силы барабанят Стефины кулачки.

— Как ты… мог… такое… сказать! Они… же… меня… теперь…

И отвешивает мне по спине кулачками — тум, тум, тум!

— Ха-ха-ха! Ха-ха!

Выворачиваюсь, перехватываю ее руки и притискиваю к стене.

— Я… тебя… щас… — вырывается она. Я не выпускаю.

Борясь, возимся несколько секунд. Какая она мягкая! И гибкая…

— Гм… Гм! — раздается неожиданно рядом.

Оборачиваюсь. Рядом, непонятно откуда взявшийся, магистр в голубой мантии воздушников. Седые волосы, густые брови и аккуратная бородка. Серые, цепкие глаза. Руки сложены за спиной, лицо строгое, с порицанием. Но в ментале чувствую иронию.

— Гм… — еще раз прочищает он горло. — Молодые люди, я вполне понимаю вашу молодость и восторг. Но все же напомню вам, что у нас здесь университет. Прошу вас вести себя… потише. Господа, идут занятия…

— Да, магистр. Прошу простить, — ответил я, выпуская Стефанию и одергивая на себе одежду, — мы несколько увлеклись, обсуждая одну тему… Понимаете, возникли некоторые разногласия…

— Разногласия? — с иронией прищурился магистр. — Да, разногласия даже среди опытных магов — это сплошь и рядом. Однако, как позволяет судить опыт моих прожитых лет, выбранный вами путь к консенсусу, пожалуй, наиболее правильный… Но прошу вас — потише. Не шумите…

Магистр сделал кивок и, дождавшись от меня ответного знака уважения, солидно двинулся по коридору, все так же держа руки за спиной.

Стефания, сопя, пыталась расправить закрутившуюся на ней мантию.

— Зачем ты это сделал? — наконец спросила она, приведя себя в относительный порядок.

— Дабы отвлечь тебя, — ответил я, с улыбкой глядя на сердито сопящую Стефи.

— От чего? — надула она губы.

— Все от того же. От дурных мыслей.

— Вот уж спасибо! — с едким сарказмом в голосе ответила она, поправляя растрепанные волосы. — И как я теперь буду со старшекурсницами разговаривать? Объяснять, что я тут ни при чем?

— Ну ты с ними и раньше особо не разговаривала. Так что невелика потеря. Зато когда они тебя «пинать» будут, голова твоя будет занята ими, а не сама знаешь чем.

— Так это что, лекарство такое?

— Ага.

— Спасибо тебе, просто преогромное спасибо! За заботу.

Голос Стефании просто сочился ядовитым сарказмом.

— На здоровье. Только если ты думаешь, что на этом все закончилось, то это ты зря…

— А что? Что еще?

— Срыв занятий у целительниц, который наверняка