Ожог от зеркала - Александр Доставалов

После бурных объятий школяры поднялись наверх, в гостевые комнаты «Бочонка» и там, без посторонних, состоялся долгий разговор. До границы со смолянами оставалось совсем недалеко. Там можно было спокойно сесть в воздушные гондолы и начать наконец путешествие к Стамбулу. Примерно такой план и оговаривался изначально, но Тарас собирался с этой дороги свернуть.

И ладно бы просто свернуть.

Он хотел освободить Ольгу. А для этого требовалось взять штурмом башню весталок. После такого развлечения, чем бы оно ни закончилось, дорога обратно была закрыта для всех.

– Сколько можно переливать из пустого в порожнее. Люди Хвоща уже, наверное, задубели на улице.

– Не волнуйся. Замёрзнут – в трактир зайдут. Это, понимаешь, не шипы в лошадиные задницы вгонять. – В голосе Варвары ртутью проблескивал металл.

– Какие задницы? – не понял Ярослав.

– Да развлекался тут у нас один. На первом курсе.

– Кто? – снова не понял Ярик.

– Да вон сидит, красавец. Лошадей у стражников гонял. Заварил кашу, на всех хватит расхлёбывать.

– Я силком никого не тяну. – Тарас скрестил на груди руки. – Но я всё равно попробую это сделать.

– Понятное дело, – сказал Никита. – Хоть кто-нибудь однозначно пойдёт на эту авантюру? Или, может, в Тверь повернём?

Лучник молча поднял руку.

– Ага. – Никита смутился. Получилось, что первым Тараса поддержал не цветный друг, а знакомец без году неделя. – Ну, с Лучником особый случай. Ему терять нечего. Он и раньше с Хвощом хаживал.

– Как это нечего? – вступилась за воина Варвара. – Он сейчас свободный человек.

– Всё равно. У нас Колледж. Есть куда возвращаться. А тут банда.

– Да нет у тебя уже никакого Колледжа.

– Ярик, ты хоть в это дело не суйся. Точно вязы свернёшь.

– Интересно. Ты мне бабушка, что ли? Что ты всё за меня решаешь?

– Я этому авантюристу цветный. Мне всё равно уже. Мне придётся идти. Да и слышал я про Ольгу, самому эта история не нравится. А ты лучше возвращайся.

– Молодец. Тебе как раз есть что терять, ты на официальной дороге Колледжа. У тебя шлях, ты вообще ещё школяр, если вернёшься. А я уже всё. До свидания. Так что не надо на меня давить. И я, кстати, ещё подумаю, стоит ли в эту хрень соваться.

– Правильно, булочка.

– Но сам подумаю, без папы с мамой.

– Ты уже определись как-то, кем мы тебе приходимся. А то у тебя Никита и папа, и бабушка.

Ярослав только рукой махнул. Тарас молча улыбался.

– Вы хоть понимаете, на что мы идём? Там же люди погибнут! – Варвара была настроена решительно.

– Не факт, – подал реплику Тарас. – Там только големы-насекомые и рыцари.

– А рыцарей ты, выходит, за людей не считаешь?

– Нет, – кратко ответил их вожак.

– Тарас, ты иногда перегибаешь палку.

Тарас встал.

– Всё. Хватит трепаться. Варька, ты идешь со мной?

– Да!!! – рявкнула на него Варвара. – Но я считаю, что ты козёл.

– Ладушки. С этим мы позже разберёмся. Никита?

Цветный только пожал плечами. Жест говорил об однозначном согласии.

– Лучник?

Воин кивнул. За всё время дискуссии он не вымолвил ни слова.

– Ярослав?

– Мне не нравится, что мы будем вместе с бандой.

– Мне тоже не нравится, но иначе нам башню не взять. Я надеюсь, что это ненадолго.

– А как же город будет без весталок?

– Плевать я хотел на их проблемы. Обойдутся как-нибудь. Ты сообщи своё решение. И учти: если откажешься, ты останешься нам и другом, и братом. Это моё личное, я тут и сам разберусь.

– Да ладно. Чего уж... – Ярослав тоскливо посмотрел в окно. Белый круг восходящего солнца пробивался сквозь облака. – Сказавши Аз, не бойся Буки. Я тоже пойду.

Тарас одобрительно щёлкнул пальцами.

– Отлично. Тогда собирайте вещи.

– А помнишь, как мы с тобой познакомились? – спросил Никита.

– Конечно, – кивнул Тарас.

На первом курсе распальцованный богатенький Никита раздобыл где-то ужа – змеи в Твери встречаются нечасто, поэтому большинство горожан их не различает. И в стеклянной кринке принёс его в Колледж – попугать девчонок. Их тогда было ещё много, «девчачьи» специальности отделялись в основном на второй год. Ужик свою функцию отрабатывал. Свернулся в кольцо и затравленно шипел, когда Никита подчёркнуто осторожно тыкал в него веточкой. Девчонки радостно визжали, негодуя и пугаясь. Ребята, все как один, сообщали, что это уж, на что Никита резонно замечал – ну, тогда сунь палец. Палец никто не совал. Мало ли. Когда же пришёл черед Тараса – тот с сельской старательностью переписывал конспект (уже успел пропустить пару лекций), – тот также обозвал змею ужом, а на предложение сунуть палец спокойно дал его ужу погрызть. Разочарованный Никита вздохнул и представился.

– Испортил мне тогда развлечение, – вздохнул Никита.

– Зато сейчас развлеку, – резонно заметил Тарас. – Вы тут, ребята... Потактичнее, что ли.

Малая группа школяров въезжала на территорию банды.

Костин мягко провёл пальцами по затылку, затем его рука полукругом скользнула выше и начала массировать темя.

– Как добрались? – Голос Лизо журчал хрустальными каплями.

– Нормально. В общем, нормально.

– А что побудило тебя добавить «в общем»?

Костин снова провёл ладонью по темени.

– Блоки пришлось ставить? – догадался Лизо. – От кого?

– У смолян везде шаманы дежурят. – Сински был сух, прям, поджар и конституцией тела походил на самого Лизо. Его брат-близнец Лась имел такую же внешность. Говорили они всегда по очереди, причём один из них делал знак ладошкой другому о том, что собирается что-то сказать. Таким образом близнецы когда-то отучались излагать мысли хором. – Мы под вуалью шли, но какая-то их старуха вуаль пробила.

– Снова укрыться получилось?

– Вроде получилось. Костин только поздно среагировал.

Лизо поёжился, подняв воротник камзола, как если бы в комнате вдруг появился сквозняк.

– Обычно смоляне таким тщанием не отличались.

– Шаманы у них сильные, – пожала плечами Медянка.

Грач, сидевший прямо перед ней, удивлённо поднял бровь, и женщина-валч сочла необходимым пояснить:

– Не в смысле, что мы бы не справились, но вуаль они могли заметить.

– Могли заметить или заметили?

– Могли. Я думаю, не успели.

Лизо удовлетворенно кивнул.

– Пусть так. В конце концов, реально нам беспокоиться не о чем. Непонятна такая бдительность смоленского Князя.

– Может, беспокоится за своего бургомистра? – хмыкнул Костин.