Криминальная жизнь аристократки (СИ) - "Узница ада"

Рана под ключицей была просто отвратительна на вид. Пускай Лиа и зашила её весьма умело, заражения было не избежать. Эммет аккуратно промыл её, а после обработал оставленным на полочке спиртом. Он был уверен, что такую заботу проявил их единственный лекарь, за что ему было большое спасибо.

Приняв ванну, мужчина поднялся наверх. Его никто не заметил, ибо небольшая, собравшаяся на кухне компания, решила отпраздновать свою небольшую победу. К ним также присоединился Риккард, которого Эммет видел всего пару раз в жизни. Насколько он понял, мужчина проснулся от шума, который устроили эти пьяницы. Удивительно то, что чуткая Женевьева ещё не очнулась ото сна.

Хьюдсон с легкостью нашел комнату девушки. Остановившись на пороге, он стал рассматривать Женни, после чего тихо усмехнулся. Сейчас он почувствовал, что что-то в девчонке изменилось. Её нить стала крепче каната. Всё-таки Эмилю удалось "высвободить" внутреннего зверя оборотня. Это одновременно злило и радовало Эммета. Он хотел переломать руки собственному брату за то, что тот посмел дотронуться до Женевьевы и причинить ей боль. И всё же он сделал её сильнее. Теперь Женни, если рядом не будет Эммета, хорошо сможет постоять за себя.

Мужчина подошел ближе к девушке. Провел горячими пальцами по её округлому плечику, дотронулся до шеи. Равномерные удары сердца заставили Эммета улыбнуться. Ей снится что-то хорошее. И так как Женни до сих пор не проснулась, значит, она сильно вымоталась за целый день. Джейн'ри имеет право на отдых.

Некромант лег рядом, наблюдая за своей спящей красавицей. Запустил руку в её немного спутанные волосы, пропустив их сквозь пальцы. Легонько поцеловал девушку в нос, а после и сам закрыл глаза. Сегодняшний день для всех был очень тяжелым. Они должны набрать много сил перед новой встречей с Эмилем.

Вот только долгого сна Хьюдсон, видимо, не заслужил.

Женевьева проснулась в чьих-то крепких объятьях, насторожившись. Она же засыпала одна! Но принюхавшись, девушка расслабилась улыбнувшись. Рядом с ней был Эммет. Он всё также пах приятной, головокружительной прохладой, однако сейчас к этому запаху прибавились ещё и металлические нотки крови. Открыв глаза, Женни повернулась к мужчине лицом, аккуратно выпутавшись из его объятий. Некромант перевернулся во сне на спину, открыв взору девушки небольшую, уродливую рану под ключицей. Кто-то на скорую руку зашил её. Значит, Эммет прибыл не один.

Легонько подкравшись к мужчине, Женевьева внимательно осмотрела его лицо. Он был всё таким же бледным и вымученным, но таким красивым, что девушке захотелось поцеловать его. Осторожно она перекинула одну ногу через тело Эммета, сев на подтянутый живот некроманта. Конечно же, этого он пропустить не смог проснувшись. Удивленно уставился на хитро прищурившуюся Женни, тихо усмехнувшись. Его теплые руки легли на бедра Джейн'ри, заставив ту вздрогнуть от неожиданности.

— Почему не разбудил меня, когда пришел? — хмыкнула обиженно девушка, скрестив руки на груди.

— Ты так сладко спала, мой маленький волчонок, — ухмыльнулся Эммет. — С тобой всё в порядке?

— Со мной-то да, а вот с тобой, вижу, не совсем. Что произошло?

— Скажем так, немного не рассчитал силы. Думаю, сегодня я вряд ли поднимусь с этой кровати.

Хоть Эммет и смеялся, Женевьеве было совсем не весело. Она была уверена, что рану мужчина получил, пытаясь помочь ей. Да и магия… Женни уже немало знала о всех её нюансах, поэтому могла с уверенностью сказать, что без некромантии дело не обошлось. Поэтому сейчас Эммету нужен либо долгий-долгий сон, либо кровь.

— Эм, слушай…

— Опять сокращаешь моё имя? — вскинул бровь Хьюдсон, не переставая выводить пальцами узоры на бедре девушки.

— Ой, извини. Знаю, что тебе не нравится, просто так как-то… привычненько.

— Ладно, если тебе так удобнее, то называй, как хочешь. Так что ты там хотела сказать?

— Кровь. Я знаю, что она тебе нужна. Позволь мне сделать это.

Женевьева говорила настойчиво, с уверенностью, хоть её сердце и колотилось в груди так сильно, словно Женни предлагала мужчине какую-то авантюру. Однако обычно некромант сразу отказывался от предложений девушки, но сейчас просто промолчал. Значит, Джейн'ри права — всё куда хуже, чем кажется на первый взгляд. Она обязана помочь человеку, который… ей небезразличен.

— Детка, это слишком опасно, — наконец, ответил Эммет, чуть поморщившись. — Со своей кровью ты передашь мне и силы. Более того, ты — Белый волк. Не просто же так Эмиль гонится за тобой. Мы не можем так рисковать.

— Ты — не Эмиль! Я… — девушка запнулась, смущенно опустив взгляд. — Я не хочу тебя потерять. Прошу, позволь мне сделать это. Более того, в бою с Эмилем без магии ты будешь весьма некстати. Это тоже играет свою роль, знаешь ли.

— Женни, я не Мануэль. На меня твои твердые аргументы не действуют. Я привык всё анализировать.

— Эй! Ты сейчас моего брата тупицей назвал?

Эммет ничего не ответил, задумавшись над чем-то. Женевьева не решилась перебивать его. Всё же во всех "нечистых" темах некромант разбирается больше, чем мафиозница-аристократка.

Дабы дать мужчине лучше поразмышлять над всем, как он сказал — проанализировать, Женни ушла в ванную. По дороге она ни на кого не наткнулась, хотя чувствовала каждого человека, который сейчас населяет этот дом. Все спали, хоть время уже близилось к часу дня. Принюхавшись, Женевьева почувствовала от одной из дверей запах перегара. Теперь понятно, почему никто еще не открыл свои пропойные зенки, — хмыкнула про себя девушка, закрывшись в ванной комнате.

Приведя себя в полный порядок, Женни поднялась в их с Эмметом комнату, надеясь, что он принял её предложение. Джейн'ри хотелось помочь Хьюдсону, ведь он так много для неё делает, а она совсем ничего.

Мужчина стоял возле окна, задумчиво смотря на проходящих мимо людей. Руки скрестил за спиной, крепко сжав их. Решение, которое он принял, раздражало его. Женевьева легко могла понять, когда некромант зол, когда раздражен, а когда счастлив. Для окружающих же он почти всегда безэмоциональный, так как на лице у мужчины не отражается ни единая эмоция, ни одно чувство.

— Ты не передумала? — спросил он.

— Нет.

— Что ж, тогда начнем.

В кабинете босса Аэриллонов стояла напряженная тишина. Эмиль смотрел в пустоту, сжимая в кулаке карандаш. Наконец, не выдержав такого давления, древко со стержнем разломились пополам. Пейдж, сидящая подле своего господина, вздрогнула. Она чувствовала его раздражение, поэтому не смела отрывать от размышлений. Однако проклятый карандаш вытянул мужчину из раздумий. Встряхнув головой, он опустил взгляд, злобно посмотрев на сидящую на коленях девушку. Пейдж не могла смотреть на него. Она боялась этих глаз. Особенно когда они наливались алым, словно самое сочное яблоко. Дикий взгляд некроманта сводил девушку с ума.

— Ты зла на неё, — констатировал Эмиль, подцепив подбородок шпионки, приподняв её лицо. Пейдж стиснула зубы. Она была единственным человеком, к которому он прикасался без перчаток. Лучше бы было иначе. — За то, что предала?

— Я в это не верю, — прошептала дрожащим голосом Пейдж, сжав кулаки. Он заставлял смотреть прямо в глаза. Будто выискивал что-то в душе девушки. — Джилл меня любит. Она бы не предала меня!

— Разве не её видели, когда кто-то помог предателям сбежать от нас? — ухмыльнулся некромант, сильнее сжав пальцами подбородок оборотня.

— Н-но… Это могла быть ошибка! Джилл всегда говорила, как сильно любит меня. Она всегда была рядом. Я не думаю, что…

— Лисёнок, ты, наверное, не понимаешь, — поднявшись с кресла, протянул Эмиль. Пейдж не сдвинулась с места, продолжив сидеть на полу. — Любовь — это то, что чуждо людям. Оборотни любят с самого начала и до конца. Но мы другие. Можем разлюбить и полюбить второй раз. Чего ты ожидала от человека? Вечной верности? Наивная, глупая девочка.

Пейдж опустила голову ниже, закусив нижнюю губу. Слёзы падали на кулаки, обжигали глаза. Девушка не верила. Не желала верить. Джилл её любит! Она ведь обещала свозить Пи-джи на море. Обещала показать Харию. Говорила, что там до ужаса красиво, хоть Пейдж это и знала. Она была в харийском порту, но всё равно согласилась поехать в будущем со своей девушкой на её родину. А ещё пообещала себе убить брата Джилл. Убить этого подонка. Но неужели, ничего из этого никогда не будет, да и не было бы?