Led Zeppelin. Самая полная биография - Боб Спитц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующий вечер, на спортивной арене Сан-Диего, выступление группы прошло еще более вяло. Не задалось с самого начала: «Rock and Roll» была «почти неузнаваема», Роберт спел ее на октаву ниже, чем обычно. Соло растягивались до абсурда. «Бонзо с Джимми всегда соревновались, чье соло будет самым длинным в тот или иной вечер, – говорит Бенджи Ле Февр, – и чье будет самым скучным тоже». Бонзо растянул свою эпопею с «Moby Dick» на двадцать пять минут, но Джимми мог взять приз по самолюбованию, особенно, если вспомнить десять минут, когда он создавал странные негармоничные звуки на терменвоксе во время «Whole Lotta Love». Между тем его игра была откровенно небрежной. Во время одного его пассажа на двухгрифной гитаре «Gibson» один из членов команды заметил, что Джимми лабает по грифу двеннадцатиструнки, а аккорды зажимает на грифе шестиструнки. Годы спустя Роберт, заметивший этот ляп, опишет его как поворотный момент, когда он понял, что «с Джимми творится что-то неладное».
Возможность вырваться из Калифорнии пошла группе на пользу. Неделька на Тихоокеанском Северо-Западе преобразила уже было списанные в утиль концерты. Выступления в Сиэтле и Ванкувере вызвали одобрительные отзывы, их назвали «захватывающими» и «потрясающими». Особенно радовался предстоящему шоу в Ванкувере Роберт. Их последний визит туда 18 июля 1973 года отметился сорванным концертом, когда кто-то за кулисами подсыпал ЛСД в его напиток, и Роберт перестал ориентироваться в пространстве прямо на сцене. Роберт рассказал об этом случае зрителям спустя два года: «В тот вечер мне стало не по себе. Я засмотрелся на потрясающее световое шоу, и даже хотел узнать, как называется группа, что его устроила». Эту неловкость Роберту простили, а местный критик назвал концерт «впечатляющим как в подаче, так и по постановке», назвав его «достойным образцом организации шоу такого рода». Портлендская газета «Oregonian», освещая один из концертов, заключила: «Второй такой группы просто не существует».
Прибыв на север США, Led Zeppelin попытались собраться с силами. Три последних шоу тура группа планировала отыграть в лос-анджелесском «Forum». Увы, Город Ангелов, полный соблазнов, пробудил в участниках ностальгию о былых безрассудных временах. «Хаятт» наводнили наркодилеры и групи с действующими пропусками на этажи, занятые группой. В отель лично заявился главный плохиш The Who Кит Мун дабы устроить ребятам мастер-класс по хулиганству. По словам Ричарда Коула, Мун и Джимми шалили с парой несовершеннолетних девочек, пока за одной из них не пришел отец, угрожая вызвать полицию. Волна беззаботного гедонизма с головой захлестнула музыкантов.
Бонзо постоянно пребывал в своем излюбленном состоянии. Большую часть дня он сопровождал спиртным, дополняя его щедрыми порциями таблеток и кокаина. «Бонэм принимал все, кроме свежего воздуха», – вспоминает Дэнни Маркус. Лишь совсем небольшое время он проводил, не попадая в ту или иную передрягу. Его новенький «Корветт» стоял на подземной парковке отеля, где барабанщик каждый день проводил по несколько часов. Поскольку он не мог водить из-за отозванных прав, он просто сидел за рулем в компании с гитаристом Bad Company Миком Ральфсом, заводя двигатель и наслаждаясь покупкой. Вскоре он купил и навороченный седан «Ford». Не в силах устоять перед соблазном, он решил на нем прокатиться. По словам Джона Пола Джонса, наблюдавшим за происходящим с балкона своего номера, Бонзо «гнал на скорости больше 140 километров в час туда-сюда по Стрипу». Строптивого ударника ожидаемо остановили доблестные полицейские Лос-Анджелеса, которые не очень обрадовались Джону, когда он выскочил из машины и попытался оказать им сопротивление. Каким-то образом Бонзо удалось отговорить их от ареста, заодно показав копам «чертовски большой двигатель» своей машины и одарив блюстителей правопорядка билетами на ближайший концерт.
Все три дня, что «Цепеллины» провели в Лос-Анджелесе, Бонзо находился в состоянии полного раздрая. «В определенный момент Зверь выходил на охоту, ища возможность для мародерства, его единственного способа развлечься», – вспоминал роуди. Сначала он забавлялся швырянием полдюжины телевизоров с восьмого этажа на бульвар Сансет. Дэйв Нортовер рассказывал, как мимо его окна пролетело пианино из номера Бонзо, приземлившись примерно «в трех метрах от припаркованного лимузина», но это, скорее всего, байка.
Как уже известно, Бонзо слыл пьяницей. Но хуже того, что и подтверждают более десятка моих собеседников для этой книги, пьяный Бонзо слыл «полным неадекватом». Разгоряченный в споре, он душил Стива Мариотта в «Whisky». Он спровоцировал драку в «Rainbow», когда, по словам Гленна Хьюза из Deep Purple, «достал из кармана пакетик с кокаином», высыпав все его содержимое «себе на лицо». Он задирал журналиста NME Ника Кента, брызгая в него «Кровавой Мэри». Он осыпал проклятьями личного врача группы, когда тот выразил обеспокоенность образом жизни музыканта.
Официально поведение Бонэма объяснялось его болезненной тоской по жене и детям. И на каждый рассказ о пьяных выходках Джона можно найти трогательный эпизод, когда барабанщик со слезами на глазах рассказывал о своей семье.
Вскоре у него появится более веская причина для того, чтобы петь блюз о разлуке. Однажды вечером, перед отлетом Led Zeppelin домой, Питер Грант созвал собрание и выложил коллективу несколько новостей, как хороших, так и плохих. С одной стороны, группа превзошла все ожидания менеджмента. Уже в день своего выхода свежеиспеченный Physical Graffiti получил золотой и платиновый статус, стал хитовым и простимулировал продажи не только всей предыдущей дискографии группы, но и большинства артистов «Swan Song». Прогнозируемый доход от продаж альбома и гастролей составил порядка 40 миллионов долларов. В этом крылась и плохая новость: жадные стервятники из Налогового управления Британии определили налог для самых высокооплачиваемых людей в Англии в размере 87 процентов.
«Наш бухгалтер, Джоан Хадсон, сообщила, что если мы поторопимся с отъездом, у нас будут большие проблемы», – объяснил Грант. Отъезд означал бегство от налогов.
Налоговая эмиграция позволяет британцам с высокими доходами сохранять значительную часть своих зарубежных доходов, проживая большую часть года за пределами Великобритании. «Стоунз» воспользовались этой экономической лазейкой в 1971 году: Мик укрылся в Ирландской Республике, где, согласно ирландской налоговой службе, человек, признанный «создателем подлинной оригинальной работы, имеющей культурные художественные достоинства», например, композитор, не платит налог на свои доходы. Кит Ричардс бежал в Монтре, Швейцария, а Чарли Уоттс и Билл Уайман – на юг Франции, где налоговая ставка составляет 60 процентов. Рок-певец Питер Фрэмптон получал гонорары за написание песен на острове Джерси, где единый налог составляет 20 процентов. Род
