Линия Между - Алсана Злолотце

Магии огня и земли слишком разные, чтобы работать в одном заклинании, так что дриада и вампир все время двигались, меняясь местами, чтобы ничего не пропустить. Шаги и жесты сплетались в танце, завораживающем своим напряжением и четкостью. Слишком уж хорошо партнеры понимали, чего может стоить первая же ошибка. Вел Арлес, чувствовавший направление, и он же закрывал очередной пируэт: прощупывал стены на предмет возможной слабины или скрытого лаза.

Таком образом были обезврежены девять ловушек (по крайней мере видимых невооруженным взглядом), причем все они по словам Таисс били на захват, а не на поражение. Теперь даже Мар, имеющий довольно смутное представление о происходящем, был уверен: некроманту зачем-то нужны живые маги. В том, что враг не убьет Рэма, он не сомневался никогда: ведьма мстящая куда неприятнее ведьмы, которая действует с оглядкой на брата. Да и зачем некроманту убивать кого-то заранее, если при удачном исходе дела козыри и так окажутся у него?

Волк неторопливо двигался за спиной графа, замыкая процессию. И какого демона Таисс позволяет идти последним? Или, может, надеется, что у Мара есть глаза на затылке? Потому что иначе выполнить ее просьбу и присмотреть за ар-принцем нет никакой возможности.

Граф вздохнул, чувствуя себя щенком, которому доверили обязанности матерого пса. И тут вампир коснулся плеча дриады.

— Он здесь.

— Ты уверен? — после короткой паузы, сопровождаемой неуловимым порханием рук, уточнила девушка.

— Да. Я не знаю, насколько скоро мы дойдем до какого-нибудь входа…

— Возле которого нас и ждут, — прошептал Марианн, подходя к парочке вплотную.

Арлес подтвердил его предположение коротким кивком.

— Здесь стена с пустотами. Таисс, если ты еще раз установишь контакт и поможешь, то я ее проломаю.

— Подожди, — королевна задумчиво взъерошила волосы. Хотя чего тут думать? Может, удастся победить неожиданностью, быстро отбить королевича и удрать до того, как враг опомнится. Или не удрать, но тогда неожиданность тем более не помешает. Очевидно, Таисс пришла к тому же выводу. — Где точно находится Рэм?

— Близко. Как раз у этой стены, но левее. На полдюжины-дюжину шагов.

Дриада закусила губу, словно выбирая. А Марианну в голову наконец-то пришло определение того впечатления, которое она производила весь этот, да и не только этот, день. Раздвоение себя — довольно известная болезнь, при которой душа мечется между двумя половинами, не находя покоя. Высокие, неужели Велемира угораздило влюбиться в сумасшедшую?! В это не хотелось верить, но так все становилось на свои места: и нелогичность поступков, и резкие перепады настроения, и странные рассуждения, и даже пробуждение Огня. Ведь все знают, что Стихии любят одержимых.

Но «вторая половина» агрентской королевны оказалась на редкость жесткой и деловитой.

— Значит, так. Мы забираем Рэма и уходим. Ни во что не ввязываемся. Арлес, прикрой меня, ладно? Марианн, держи наготове самострел. Мирро… — встретившись с волком взглядом, Таисс замолчала.

Еще один пронзительный взгляд достался графу: молчаливое «ты помнишь, о чем мы договорились?» было красноречивее слов. Нет, она все-таки не сумасшедшая, но одержимая — это точно.

Получив короткий кивок в ответ, дриада повернулась к вампиру.

— Готов?

Арлес пошире расставил ноги и прижал ладони тыльной стороной к груди, горизонтально разведя локти, словно готовился снести каменную преграду одним толчком.

— Готов.

Мар затаил дыхание, стараясь ничего не упустить. Если он что0-то смыслил в магии, то сейчас вампир должен провести преобразование Силы, потому что Таисс владеет магией огня, а нужна магия земли. И почему он не пользуется своим колдовским талантом? Имея такие возможности…

Додумать графу помешал грохот провалившихся внутрь камней, столб зловонной пыли, смешанной с прахом костей — в стену невесть зачем были вмурованы дюжины скелетов — и истошный писк, поднятый сорвавшимися с пололка летучими крысами.

Мар ошибся. Некромант ждал не возле входа, который оказался почти напротив, а внутри. Неважно, что пока маг смерти то ли от неожиданности, то ли из предосторожности не давал о себе знать: обостренные до предела борьбой с Четвертой Стихией инстинкты и чутье кричали об опасности.

Что ж, если любимая женщина захотела попасть в ловушку, мужчине ничего не остается, кроме как позволить ей из этой ловушки выйти или даже пройти насквозь, если госпоже будет угодно.

Уже во время прыжка по ушам ударил высокий, невероятно мерзкий писк, от которого шерсть встала дыбом. Но волк все же закончил маневр аккуратным приземлением и только после этого ответил на беззвучный и от того еще более отчаянный вопль невесты:

Я слишком долго терпел твои недомолвки и позволял тебе решать, что мне делать, дорогая. Один балаган с инквизиторским преследованием чего стоит.

Да при чем тут инквизиторы?! — вырвалось у Таисс. — Я просто не хотела, чтобы ты светился как маг! Пр-р-роклятье…

Так вот значит, как. А он-то голову ломал…

Вэл, я…

Хватит, женщина, — процедил ар-принц, внимательно оглядывая зал, в котором они оказались. — Я не собираюсь выяснять, что еще ты скрываешь. Не сейчас, по крайней мере.

Вэл…

Демонов тебе за пазуху, Таисс!!! Вытаскивай Рэма, пока эти крысы не отгрызли тебе уши, а мне хвост! — рявкнул Вэл. И добавил, пока дриада отмахивалась от очередной пикирующей твари: — Но потом ты не отвертишься.

Еще одна крыса свалилась с потолка прямо перед носом. Волк отшвырнул ее к стене и оглянулся: вампир на пару с человеком довольно успешно противостояли огромному выводку летучих крыс, которые, потревоженные незваными гостями, пришли в бешенство. Эти животные, раза в три крупнее обычных подземельных летунов, обладали зрением, позволяющим достаточно точно определить, откуда исходит угроза. Вот и атаковали, а если умудрялись прорваться сквозь шквал выстрелов и заклинаний, то и до ушедших вперед дриады и волка добирались.

Но главным было не это. Крысы жались к стенам и даже в своем бесконечном метании не смели вылететь в центр зала.

— Рэм! Потерпи, я сейчас, — ведьма добралась до королевича, находящегося на грани потери сознания. То ли истощение, то ли влияние подземелья.

Звякнули цепи, ритм дыхания пленника изменился, а потом раздался сиплый шепот:

— Уходи отсюда… Это… Все подстроено… Ловушка…

— А то я не знаю! — и снова эти ледяные, высокомерные интонации. Голос родной, а все остальное…

Вспышка ослепила, на мгновение лишила всякой ориентации в пространстве, а когда волк проморгался, дриада уже сгибалась под весом брата, которого подпирала плечом.