Время великих реформ - Александр II

Как только императорский поезд вышел со станции и несколько вагонов его прошли то место, где была заложена мина, Желябов сомкнул цепь, но взрыва не произошло, и императорский поезд проследовал благополучно. По исследовании цилиндров, найденных под шпалами, эксперт нашел, что цилиндры эти представляют собою две мины, снаряженные магнезиальным динамитом и снабженные электрическими запалами, причем один цилиндр сполна наполнен динамитом, а другой только до половины.

Одновременно с этим подготовлялись взрывы императорских поездов в Одессе и под Москвою. Обстоятельства приготовления к взрыву на железной дороге близ Одессы, насколько они относятся до лиц, преданных суду Особого Присутствия, состоят в следующем: Подсудимый Николай Кибальчич, предложив весною 1879 года, чрез Квятковского (казненный уже государственный преступник), свои услуги революционной партии, и полагая, что ей придется, по его объяснению, в ее борьбе с правительством прибегнуть к таким веществам, как динамит, решился изучить приготовление взрывчатых веществ и для того перечитал все, что мог достать по литературе этого предмета.

Затем, когда ему удалось у себя в комнате добыть небольшое количество нитроглицерина, он убедился в возможности приготовлять как это вещество, так равно динамит и гремучий студень домашними средствами, и с того времени постоянно участвовал в приготовлении для партии взрывчатых веществ. После липецкого съезда он, Кибальчич, поселился в Одессе под именем коллежского регистратора Максима Петрова Иваницкого, с женою Елисаветою.

Получая сведения о всех покушениях на жизнь государя императора, предпринятых осенью 1879 года, Кибальчич принимал деятельное участие в приготовлениях к взрыву императорского поезда близ Одессы, причем имел у себя все материалы, необходимые для взрыва; с этою целью он отдал в магазин Левенталя для починки спираль Румкорфа, а когда починка была произведена неудовлетворительно, купил новую спираль в магазине Розенталя; когда же узнал, что государь на обратном пути из Крыма не поедет чрез Одессу, счел нужным отвезти одну из спиралей в город Александровск, где имевшаяся у сообщников его спираль была в неудовлетворительном виде.

19 ноября 1879 года, в одиннадцатом часу вечера, на третьей версте от московской станции московско-курской железной дороги, во время следования в Москву поезда с императорскою свитою, был произведен взрыв полотна железной дороги, вследствие чего произошло крушение поезда, в котором злоумышленники предполагали присутствие в Бозе почившего государя.

Входившие в состав этого поезда два паровоза и первый багажный вагон оторвались, один багажный вагон перевернулся вверх колесами, и восемь вагонов сошли с рельсов, с более или менее значительными повреждениями, но при этом, ни лица, следовавшие на поезде, ни посторонние лица не понесли никаких повреждений.

При осмотре места взрыва было обнаружено, что он произведен посредством мины, заложенной под полотно железной дороги и проведенной из нижнего этажа дома, расположенного в 20 саженях от железнодорожного пути и купленного незадолго перед тем личностью, именовавшеюся саратовским мещанином Сухоруковым; из нижнего этажа этого дома была выведена имевшая вид трехгранной призмы галерея, обшитая в основании и по бокам досками.

При осмотре упомянутого дома оказалось, что взрыв произведен при посредстве спирали Румкорфа, находившейся в сундуке, стоявшем в верхнем этаже, и гальванической батареи, помещенной в сарае. Два проводника, покрытые слоем земли, шли от батареи по двору до стены дома и затем поднимались по плинтусам во второй этаж, где они, соединившись со спиралью Румкорфа, спускались по стене в нижний этаж дома и затем вступали в галерею, ведущую к мине, заложенной на глубине около двух сажен, под рельсами.

Около батареи, в сарае, имелось отверстие, чрез которое можно было наблюдать за железнодорожным путем. По заключению экспертов, на устройство означенного подкопа потребовалось не менее 20-ти дней, причем работа эта, по их мнению, производилась не менее чем двумя, а скорее и большим числом лиц; самый взрыв был произведен одним из взрывчатых составов, относящихся к группе, содержащих в себе нитроглицерин.

Помянутый Сухоруков появился в Москве в первых числах сентября 1879 года с женщиною, именовавшеюся его женою, и 13 сентября приобрел покупкою дом у мещанина Кононова; 19-го сентября переехал в этот дом и, удалив оттуда жильцов под предлогом необходимых в доме переделок, приступил, как он объяснял, к вырытию в нижнем этаже дома погребной ямы.

После того, окна нижнего этажа были наглухо заколочены, двери заперты, а в дом были привезены доски и железные трубы, найденные впоследствии в минной галерее. Сухоруков оставался в Москве вместе с жившею с ним женщиною до взрыва императорского поезда, а вслед за взрывом оба они скрылись.

По подложному паспорту на имя Сухорукова проживал архангельский мещанин Лев Николаев Гартман, скрывающийся в настоящее время за границей; проживавшая же с Гартманом женщина, именовавшая себя его женою, была дворянка Софья Львова Перовская. В устройстве подкопа и мины принимали участие, между прочим, Гартман и Софья Перовская.

Сообщниками этого преступления было решено, что для самого производства взрыва должны остаться в доме Сухорукова – Ширяев и Перовская, а остальные участники должны выехать оттуда накануне прибытия в Москву Императорского поезда. Перовской было поручено наблюдать у полотна железной дороги за приближением поезда и дать знать о его приближении, а Ширяеву сомкнуть цепь по сигналу, данному Перовскою. Перед самым проездом государя состоявшееся у них решение о распределении занятий при взрыве было изменено, причем вместо него, Ширяева, в доме остались для производства взрыва Гартман и Перовская.

Преступная деятельность упомянутого выше тайного сообщества и после того не прекращалась, и многие из его членов, переселившись в С.-Петербург, продолжали здесь составлять новые планы для дальнейших посягательств на жизнь в Бозе почившего Императора. В печатных объявлениях от так называемого «Исполнительного комитета», появлявшихся после каждого из означенных покушений, а равно и после взрыва в Зимнем дворце 5 февраля 1880 года, злоумышленники не только признавали их совершение делом своей партии, но и дерзостно бросали в лицо русского народа заявление о намерении своем продолжать свою злодейскую деятельность.

Кибальчич прибыл в С.-Петербург в декабре 1879 года и проживал под именем Агаческулова сперва по Забалканскому проспекту в доме № 10-й, в Серанинской гостинице, после – по Подольской улице, дом № 11-й, с неизвестною женщиною, называвшеюся его женою, где у него в квартире помещалась и тайная типография, по Невскому проспекту дом № 124 и, наконец, в конце января 1881 года, под именем аккерманского мещанина Николая Ланского, по Лиговке в доме № 83, в квартире № 2.