Дамнар: Неведение - Марина Якунина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— То, что свершилось — страшно. А то, что с ним произошло, поди, еще страшнее. Что мы за люди, если в беде и болезни бросим? Тем более, что вы ж умеете так кровь брать, что в живых оставляете, ну как не помочь?…
◦ ☽ ◯ ☾◦
Октавио почти не разговаривал с Ластиэлем во время дороги. Яркая точка цели неумолимо приближалась. Они миновали Гордвал и двинулись западнее в гущу леса. Время ещё было в достатке, но повторять ощущения, испытанные в синей комнате, категорически не хотелось. Когда яркая точка уже была сильно близко, Октавио спешился и тихо двинулся среди деревьев, надеясь всё сделать быстро. Ластиэль, уставший задавать вопросы без ответа, проделал то же самое.
Вскоре послышался шум боя, резкие мужские голоса, глухой стук и срывающийся девичий крик. Эльф с вампиром переглянулись и осторожно выглянули из укрытия.
Молодой парень, одетый как простой селянин, лежал без сознания на земле. Его рубаха и штаны были пропитаны как своей, так и чужой, судя по троим свежим трупам рядом, кровью.
Двое рыцарей удерживали вырывающуюся девицу, в разбитой губой, третий пытался снять с неё поясную книгу. Октавио не мог поверить своим глазам. Её он сразу узнал. И это её книга с поясом светились, делая девушку целью.
— Не снять! Отец Дейрен что с ней делать-то?
— Вы сами всё слышали. Она читала своему слуге о фамильяре, да и в книге заметки кощун делал. Книга бесовская. Да и где это видано, чтобы у простой девки такая книга была? Еще и кувшин со знаками, да еще и со следами крови. Небось тоже для колдовских дел использует.
— А может, воровка? Может мы её, того-этого… Проучим, да отпустим?
Священник закатил глаза. Орден был нов. В основном его составляли безбожники, клятвопреступники, убийцы да развратники. Ковены периодически выкупали из тюрем подобный сброд и делал их своими Волками. Человеческие же правители решили, что лучше будет пообещать им спасение души, в обмен на служение. А поскольку новая вера крепла, многие соглашались. Сейчас отцу Дейрену было поручено совершить паломничество с этой шайкой новоявленных благочестивых рыцарей и как можно скорее вернуться.
— А часто ли ворье читать умеет? Да и чары бы тогда не подействовали. И не престало святому ордену подобным образом вести себя. Надо б сжечь… но время тратить на неё — много чести. Вздерните, да дело с концом. А вот павших похоронить надобно.
Октавио вымученно посмотрел на скучающего Ластиэля, будто пытаясь передать ему все свои сумбурные мысли. Его разрывало. Девушку хотелось спасти. Да и парень всё ещё был жив — Октавио слышал, как бьется его сердце. У него с собой был хитозан, который он приобрел по совету князя в ближайшей лавке — можно было бы побороться за его жизнь.
Но серебряный орден собирался казнить ведьму, хоть он и не мог поверить в то, что они правы. И это значило, что ему не придется расправляться с ней самому. И всё внутри протестовало мысли просто остаться в стороне.
— Что? Ты же мне недавно с упоением рассказывал, как здорово будет очистить мир от скверны… Ведьмы же, вроде, туда и относятся, нет? Вмешаться хочешь?
— Я не могу… Она же… Я знаю её! Не верю. Но как я против них пойду? Придумай что-нибудь! Они же её сейчас убьют!
— Могу нашпиговать их стрелами…
— Нет! Да что с тобой?! Неужели нельзя обойтись без убийств?
Ластиэль ещё раз выглянул из-за густой листвы. Девке уже накинули веревку на шею, и собрались вручную затянуть повыше. Чтобы успела помучиться за свои грехи, раз уж очищение души огнем ей не светит.
— То же мне, святые… — недовольно проворчал эльф и прислушался. Насекомые еще не успели уснуть, но ближе к осени становились полусонными и немного шальными. Да и для его идеи подошли бы не все. На его удачу, близко было улье диких пчел.
Он впервые решил преступить правила. Ранее, среди своих собратьев его жестко отчитывали за попытки подчинить себе волю этих существ. Оставаясь всегда на виду был вынужден подчиниться, хоть его и разъедало любопытство и желание доказать самому себе, что он способен на многое. И наконец представился случай это проверить.
Захватить рой оказалось легко. Пчелы гудели, злились, и увлекались вслед за движением его мысли. Подчинились.
Едва ноги Еси оторвались от земли, как веки судорожно сжались. Перед глазами взрывались огненные круги. Горло сдавило настолько сильно, что невозможно было сделать ни вдоха, ни выдоха. Все тело пронзила адская боль, отдающая в голову. В ушах раздавался оглушительный свист, перекрывающий все остальные звуки.
Рой налетел на орден стремительно как стихия. Насекомые лезли в глаза, уши, носы, открывшиеся на мгновение рты и прорези на доспехах… Сначала Ластиэль удерживал своих марионеток от того, чтобы они жалили. Но девку успели подвесить и намотать веревку на сук. Надо было прогнать орден с места событий. Тогда эльф дал насекомым волю. И люди, не выдержавшие внезапно взбесившейся природы, бросились наутек.
Стоило рыцарям устремиться прочь от места казни, Октавио уже оказался около девки и размотал веревку. Ластиэль еле успел подскочить, чтобы поймать её в падении.
Есения провисела в петле не более половины минуты, но ей казалась, что прошла вечность. Она уже почти потеряла сознание, когда её тело начало опускаться на землю, и некто её подхватил. Стоило ей очутиться на спине, как из глаз брызнули слезы. Веревку с неё уже сняли, голову немного запрокинули назад. Вдохнуть всё ещё не получалось. Голова и тело разрывались от резкой боли. Всё ещё невидимый спаситель зажал ей нос и решительно вдохнул в неё жизнь.
Гортань нещадно болела, воздух резал горло тупым ножом. Но все-таки она снова дышала. Боль в голове постепенно отступала, и возвращались сознание и слух.
— Девица дышит! У тебя как?
— Кровь остановил. Пульс есть, но он без сознания. Думаю, тоже обойдется, — взволнованный голос показался Есении смутно
