Холодный ветер, строптивая вода - Нина Линдт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы с Генрихом переглянулись. Он улыбался так открыто, что у меня сердце замирало: такой он был красивый и мужественный в этот момент. Король вдруг взял меня за руку и поднял ее вверх. И всеобщее ликование усилилось. В этот момент со стороны мы были похожи на двух счастливых влюбленных супругов, избежавших смертельной опасности, на короля и королеву, которые с достоинством одержали победу над врагом.
Но мы все знали, что это лишь обман.
Враг никуда не делся, а вскоре и вовсе обрушился на нас каскадом демонов с гор, стал выбивать из ущелья: разгневанный Рахман решил все равно одержать победу над нами сегодня. Так и получилось.
Ни я, ни король, ни наши войска были не в состоянии сдержать натиск огромного войска. Отступление превратилось в бегство. Король пытался переформировать войска, пойти в наступление, но сдерживать силу Рахмана было все равно, что пытаться перекрыть водопад.
Было ясно, что натиск идет по всей линии гор. Кое-как удалось остановить паническое бегство войск, занять позиции на холме на отдалении от ущелья. Но мы все понимали, что это конец. Рахман завладел горной грядой. И по тому, как остановились его войска, мы поняли, что он занят пробуждением огненного дракона.
- Все кончено, Генрих, - я со слезами на глазах подошла к королю, который только что вернулся с укреплений. Он молча сгреб меня в объятья и крепко прижал к груди.
- Ты сделала все, что могла, Эллен, - он поцеловал меня в лоб. – Но мы хотя бы погибнем в бою. Всегда есть шанс, последний шанс, пока мы дышим.
Я жадно вдыхала его запах, который успокаивал меня лучше его слов. «По крайней мере, он умрет свободным… умрет королем…», - вдруг мелькнуло в голове. И ком встал в горле.
«По крайней мере, мы умрем вместе, умрем союзниками и друзьями. Между нами больше нет противостояния. Мы можем действовать заодно… как один… как команда… это лучше, чем погибнуть врагами».
Но тут такой рык пронесся по земле, что у лошадей подогнулись колени, а люди прижались к земле. Но земля дрогнула у нас под ногами, и больше не было надежности и опоры. Все стало зыбким. Мы повернулись и посмотрели на горы. Из них выбивалось пламя, а потом мы увидели рождение огненного дракона, который поднимался из своего каменного ложа и раскрывал широкие пламенеющие крылья. Его глаза светились красным. Он тоже подчинялся Рахману.
- Нам конец, - прошептала я. – Ни одному магу не победить эту тварь.
Вдали вдруг прогремел раскат грома. Скорее всего, когда гроза придет сюда, здесь она найдет лишь дымящиеся останки тех, кто пытался защитить Франкию до последней капли крови.
- Одному – нет. А двоим? – вдруг повернулся ко мне Генрих.
- Ты о чем? – спросила я.
- Мы можем объединить свои силы. Это… сложно, но возможно. Мы можем попробовать.
- Объединить магию? – ошалев, спросила я. – Но это же…
Я не договорила. Мы оба знали, что я собиралась сказать. Объединение магии – это что-то вроде занятия любовью, только в энергетическом плане. И ладно бы еще это, но доверить друг другу силы разных стихий было совершенным сумасшествием.
- Это слишком опасно! – возразила я.
Генрих быстро возразил:
- А у нас есть выбор, Эллен? Если не попробуем, не узнаем.
С часто бьющимся сердцем я посмотрела на дракона, в этот момент он открыл пасть и столп огня обрушился на горы, посыпались камни, и монстр, наконец, смог вылезти наружу. Крики ужаса наполнили долину. Дракон был сам почти с гору размером. Казалось, что пылающий огонь сползает на нас с гор, приняв форму гигантского ящера.
- Эллен! – поторопил меня Генрих.
Я в отчаянии бросила на него взгляд. Мне было так страшно!!! Но если выбирать между Генрихом и драконом, я выбираю дракона… то есть Генриха. Мои мысли хаотично и сбивчиво метались, я кивнула королю прежде, чем решила согласиться.
Он шагнул ко мне, обнял сзади, положив ладони мне на солнечное сплетение и на живот. Какое-то время я наблюдала за драконом, часто дыша от волнения, потому что не знала, чего ждать. Боли? Щекотки? Покалываний? Жара? Холода?
А потом я почувствовала не свою магию. Магия ветра оказалась с мятным привкусом на губах, свежестью, приятным холодком. Она скользнула с ладоней короля в меня, и от резкого удовольствия, шевельнувшегося во мне при смешении наших сил, я дернулась в руках Генриха. Но он крепко меня держал.
Я потеряла на несколько секунд связь с реальностью, закрыла глаза и начала ровно дышать, пока две мощные силы смешивались во мне, то становясь двумя потоками, то соединяясь и превращаясь в спираль. Потом знакомый жар стал подниматься от копчика по позвоночнику вверх. Но теперь в этом жаре была сила магии ветра, ощущение было странное: словно Генрих был во мне. Я застонала, откидываясь на грудь короля, когда эта сила пробежалась по мне вверх. И потом поняла, что полностью отдалась магии ветра. Генрих может творить со мной все, что захочет. Я принадлежу ему.
И это не вызывало возмущения, а было странно правильным, ведь ветер гонит дождевые облака, ветер заставляет капли дождя биться в окна, ветер поднимает волны на море… Мы стали единым целым.
В этот момент Генрих взял меня за руки и развел их в стороны. И я увидела наши силы в воздухе. Вода и воздух создавали нечто объемное, мощное, полное силы… Я еще не понимала, что это, но я чувствовала его, как себя. Удивительно, но это была часть нас, ставшая вдруг отдельной, самостоятельной единицей. Я почувствовала, как магия короля ласкает меня, словно успокаивая. Видимо, я слишком сбивчиво дышала. Я постаралась успокоить дыхание, но наше взаимодействие было до того возбуждающим, что я еле сдерживалась. Казалось, Генрих ласкает меня повсюду, то обдает жарким дыханием, то освежает бризом.
Тем временем наше создание стало покрываться ледяной чешуей. Тонкие слюдяные крылья сверкнули в воздухе, изогнулись острые, как сталь когти. Генрих создал из нашей силы дракона. Я не успевала за королем, отдавшись ему, я полностью погрузилась в проживание нашего необычного контакта, а вот король работал, создавая нечто огромное и сильное, способное противостоять монстру из гор: ледяного дракона.
Мы направили его на противника. По дороге попробовали ледяное дыхание на войсках Рахмана, превратив их в ледяную глыбу. А потом, сделав кульбит в воздухе,
