Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 42. Александр Курляндский - Олешкевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Что, интересно, там? — думал он. — Вражеский объект или просто мишень? Хорошо бы — объект. И хорошо, чтоб натовский. А то они совсем, блин, обнаглели. Где раньше в отпуске грибы собирал, там ихние сортиры стоят. Ну, ничего. Мы вам устроим. И по малой нужде, и по большой».
Вот только где найти эту одну ракету? Часть ракет отслужила свой срок, их списали, а сложную электронику продали на металлолом. Оставшиеся нуждались в капитальном ремонте, корпуса проржавели, внутренности как на рентгене видны, из хвостовой части сыплется твердое топливо.
«Ну, ничего, из десяти как-нибудь одну соберем».
И командир части вызвал младшего сержанта Глухова.
Глухов был и Кулибиным, и Левшой одновременно. На гражданке он хакером был. Прославился тем, что без труда входил в компьютерные сети Пентагона. Все их неудачные запуски, срывы и стрельба самолетов по своим — его рук дело. За поимку Глухова Пентагон давал миллионы долларов, но он так запутал свое местонахождение, что только наш военкомат сумел его поймать и призвать в армию.
— Справишься, Игорек? — спросил его командир.
— Так точно, товарищ майор, справлюсь.
— Смотри не опозорь. За нами, возможно, весь мир следит. Все страны и города, штаты и веси. Судьба земного шара в данную минуту от нас зависит. Каким быть миру, однополюсным, вроде флюса, или равноправно-дружески-паритетного и мирного содружества…
Майор Сивушин любил иногда показать свою образованность.
— Справлюсь, товарищ майор. И не волнуйтесь. Только мне клей «Момент» нужен, обязательно непросроченный. Гвозди самые мелкие, желательно не ржавые, паяльник, олово, три квадратных метра шкурки-нулевки и два ящика пива.
— А пиво зачем?
— Один ящик — мне, другой — паяльник охлаждать. Он у меня после пива как зверь работает.
— Может, самогонку тогда?
— Не-е. После нее я как зверь становлюсь.
Майор выполнил все просьбы подчиненного. И через три часа ракета уже стояла на боевой позиции. В бортовой компьютер сержант ввел вышеназванные координаты. Весь полк, включая жен, детей, кошек, свиней, коз, кур и прочую живность спустился в укрытие…
— По объекту 004-74-200… ОГОНЬ! — сам себе скомандовал майор и дрожащей от волнения рукой нажал красную кнопку.
Из хвостовой части ракеты ударила струя раскаленных газов.
И ракета со свистом ушла в голубое небо.
12. Неадекватный ответ
Выпущенная из брянских лесов ракета в цель так и не попала. Уж слишком сложные переделки произвел в ее механизме младший сержант Глухов. И вместо подмосковного пригорка, на котором дремала Тварь, она по сложнейшей траектории, петляя и путая следы, сливаясь с местностью и прячась в ложбинках, преодолела сотни и тысячи километров, территорию Белоруссии, Польши, Балтийское море, Атлантический океан… И врезалась в лужайку перед Белым домом. В то самое время, когда президент Буш в очередной раз рассказывал журналистам об огромном впечатлении, которое произвел на него наш президент при встрече в Москве.
— Я посмотрел в его глаза и понял — с ним можно иметь дело. Мы обменялись рукопожатием. Больше всего в этот момент я опасался, что он кинет меня через бедро. Но этого не произошло. И это был хороший знак.
— Скажите, господин президент, что объединяет наши страны, а что разъединяет?
— И у меня, и у господина Путина — две дочери. Это нас объединяет. Но его дочери могут пить пиво, а мои почему-то нет… Господин Путин любезно пригласил моих дочерей в Россию, пока им не исполнится 21 год. А я в ответ пригласил его, когда он выйдет на пенсию.
— И он согласился?
— Да. У них такая пенсия, что трудно отказаться.
— Господин президент. Что означало ваше похлопывание по плечу русского президента?
— Я проверял, нет ли у него оружия.
— Скажите, почему ваша встреча продолжалась больше, чем запланировано?
— Русский президент говорил по-английски, а мой переводчик не знал этот язык.
— Господин президент. Вы говорили про ПРО?
— Не успели. К тому же, я думаю, у русских нет адекватного ответа. Поэтому они и пугают нас неадекватным.
Присутствующие засмеялись шутке президента.
И в этот момент раздался сильный хлопок, будто истребитель преодолевал звуковой барьер.
Удар! Комья земли подброшены в воздух… И эти же комья падают на президентский шатер, на многочисленных журналистов, гостей, сотрудников Белого дома.
Крики, паника.
Охрана президента накрывает его в два ряда своими телами, так что бедный президент чуть не отдает концы.
К счастью, взрывной механизм ракеты не сработал, его попросту там не было. Он давно был обменян командиром части на картошку для солдат. А фермер, который обменял на картошку, перепродал потом его какому-то туристу. Тот сказал, что собирает предметы старины: самовары, ложки… Правда, он плохо говорил по-русски, эстонец, наверное. Фермер радовался удачной сделке, пока не увидел портрет «эстонца» в газетах. Оказалось, что он не эстонец, а шпион, и получил не одну тысячу долларов за этот механизм. Тогда фермер очень расстроился. Во-первых, потому что он помог шпиону. А во-вторых… можно было и подороже продать.
Но вернемся на лужайку перед Белым домом.
После воплей и стонов наступила тишина. Все стали потихонечку подниматься с земли, отряхиваться, приводить себя и одежду в порядок.
Охрана встала с президента, а он встал с земли. И сразу же попытался шуткой исправить положение:
— А кто-то говорил, что у русских нет адекватного ответа? Вот вам и ответ.
Раздался хохот. Но вскоре все поняли — не такая это и шутка.
Работники ЦРУ провели тщательный осмотр осколков и обнаружили на одном из них надпись: «Мэйд ин Рашен». И серийный номер, который зашкаливал за миллион. Миллион ракет нового поколения, способных преодолевать системы ПРО.
От этой новости у Буша потемнело в глазах.
Тут же состоялся телефонный разговор между двумя президентами.
— Вы меня убедили, — сказал Буш. — Я думаю, вместе мы достигнем больших успехов в борьбе с террористами.
— Да. Но есть одно обстоятельство, которое может нам помешать.
— Какое обстоятельство?
И тут наш президент выложил свои козыри. Но уже с позиции силы.
Он не просто так молчал все это время. Оказывается, с первых же сообщений о похождениях Твари профессиональным чутьем бывшего сотрудника посольства в ГДР он знал — все это неспроста. А когда анализы шариков и лепешек подтвердили иностранный след… Вот тогда он стал изучать английский язык. Чтобы прямо сказать об этом на встрече в Москве. Но, к сожалению, Буш не придал тогда значения его словам, он их просто не понял.
— Какое обстоятельство? — спросил
