Алое на черном (сборник) - Татьяна Корсакова

– Не знаю. – Он и в самом деле не знал, не мог разобраться с тем, что творилось в душе.

– Ты славный! – Маша привстала на цыпочки, коснулась Митиной щеки робким поцелуем. – Это за спасение, – добавила она с улыбкой.

Никто не называл его славным, никто не смотрел вот так, по-особенному, никто не целовал даже из благодарности.

– Погоди. – Он легонько сжал ее запястье. – Я сейчас!

Кувшинки росли у противоположного берега. Митя доплыл до них в мгновение ока, рвал упругие стебли и ужасался собственной смелости. Разве можно удержать русалку кувшинками?..

– Это мне? – Маша смотрела на цветы в его руках не то испуганно, не то недоуменно.

– Если хочешь… – Он уже сам себе казался дураком.

– Хочу! – Прежде, чем забрать цветы, она легонько коснулась его руки. – Мне никто и никогда…

– Это обычные кувшинки…

– Это не обычные кувшинки! – Она замотала головой, прижала цветы к груди. – Я прихожу на затон каждое утро.

Он едва не ответил: «Я знаю». Удержался в последнее мгновение.

– Если хочешь, можешь тоже сюда приходить.

Не дожидаясь ответа, Маша сорвалась с места, стрелой помчалась вдоль берега.

– Я приду, – сказал Митя в пустоту. – Обязательно приду.

Гальяно

Всю ночь Гальяно провел под окнами «девичьего» флигеля. Почти всю ночь… Окно Лениной комнаты бесшумно распахнулось, когда он уже почти уснул на боевом посту.

– Ты тут? – Лена не могла видеть его в кромешной темноте, но почему-то была уверена, что он здесь.

– Вот решил прогуляться, – шепотом сказал Гальяно, подходя к окну. – Почему ты не спишь?

– Не могу. Ты же тоже не спишь.

– В дозоре спать не положено. – Он подтянулся на руках, уселся на подоконник. – Кто-то же должен охранять прекрасную даму от страшного дракона.

– И ты охраняешь? – Он по-прежнему почти ничего не видел в темноте, но чувствовал легкий запах ее духов.

– Я охраняю. Я же не виноват, что прекрасная дама оказалась такой безрассудной, что привлекла к себе внимание дракона! Теперь мне придется его убить…

– Рыцарь… – Щеки коснулись горячие пальцы. Сначала пальцы, потом губы. Гальяно замер, перестал дышать, чтобы не спугнуть это мимолетное, хрупкое счастье. – Ты можешь войти. Нет нужды спать на улице.

– Я не хочу спать.

– Я тоже…

Счастье сделало его безрассудно-пьяным, но даже в этом состоянии Гальяно услышал, как сначала тихонько хлопнула входная дверь флигеля, а потом едва слышно заскрипели половицы в коридоре. Кто-то из Лениных соседок возвращался с ночной прогулки. Интересно, кто? Где-то слева скрипнули дверные петли. Дело оставалось за малым – узнать, кто живет в той комнате. Но это уже утром, а сейчас ему есть чем заняться…

Той ночью он так и не уснул. Ни он, ни Лена. Рассвет наступил предательски быстро, вполз сизым туманом в распахнутое настежь окно.

– Тебе пора. – Лена потерлась щекой о его плечо. – Видишь – утро. Прекрасной даме уже не страшно.

– Я понимаю. – Гальяно зарылся носом в пахнущие цветами Ленины волосы. – Прекрасную даму нельзя дискредитировать.

Она не сказала ни «да», ни «нет», лишь виновато улыбнулась в ответ. Гальяно почти не расстроился. Всего несколько часов назад он даже не надеялся, что проведет с Леной ночь. Всему свое время, он подождет.

– Я сейчас. – Гальяно натянул джинсы, на цыпочках вышел в коридор, присел на корточки у порога соседей двери, дотронулся пальцами до чего-то похожего на серый порошок. Или пепел…

– Кто живет за стенкой? – спросил он у Лены, вернувшись обратно в комнату.

– Алекс.

Алекс… Почему-то он почти не удивился.

– Ты помнишь, о чем мы с тобой говорили? – Гальяно не спешил уходить.

– Да, я буду сидеть в своей комнате и никуда не выйду.

– Мы присмотрим за тобой и Шаповаловым. Не бойся.

– Думаешь, это он? – Лена погладила его по небритой щеке.

– Почти уверен. Мне кажется, он попытается выманить тебя из дому. Обещай, что не станешь ничего предпринимать, не посоветовавшись со мной.

– Обещаю.

– Ну, я не прощаюсь! – Гальяно не удержался, поцеловал Лену в губы, спрыгнул из окна в укутанный туманом парк.

Теперь, когда ночь была уже позади, спать хотелось нестерпимо. Надо разбудить Матвея, пусть подежурит у «девичьего» флигеля пару часов, пока он подремлет.

Матвей проснулся по-солдатски быстро и так же быстро схватился за ствол.

– Спокойно, стрелок! – Гальяно испуганно отшатнулся от окна. – Свои! Можно войти?

На разъяснение ситуации понадобилось всего несколько минут.

– Короче, Алекс эта – мутная девица, – сказал Гальяно, зевая во весь рот. – За Тучей шпионит, наЧудову гарь по ночам бегает. Конечно, на маньяка она не тянет, но присмотреть за ней все же стоит.

– Присмотрю, – пообещал Матвей, через окно выбираясь в парк. – За всеми присмотрю. Можешь не сомневаться.

…Его разбудил телефонный звонок. Гальяно рывком сел, потер глаза, наручные часы показывали половину девятого утра. Пора вставать.

Звонила Лена. Сердце вздрогнуло радостно и испуганно одновременно.

– Лена, все в порядке? – Гальяно старался говорить спокойно.

– Он мне только что позвонил, просил, чтобы я приехала.

– Шаповалов?

– Да. Говорит, что прихватило сердце, говорит, что опасается садиться за руль.

– Лена, это точно он! – Гальяно заметался по комнате, одеваясь. – Потяни время, скажи, что ты не в поместье, а в городе. Скажи, что сможешь приехать только через час. Я сейчас переговорю с Матвеем, он смотается к дому Шаповалова, разведает обстановку и вообще подстрахует.

– Он просил никому не рассказывать, сказал, что болячки – это очень интимно, что он не хочет, чтобы его считали больным и жалели. – Голос Лены звенел от напряжения.

– Вот скотина! – Гальяно сжал кулаки. – Ничего, мы ему покажем «интимно»! Лен, ты только из комнаты пока никуда не выходи, я переговорю с ребятами и приду к тебе. Не бойся, он ничего тебе не сделает.

– Я не боюсь! – Он не мог видеть ее лица, но знал, Лена сейчас улыбается. – Ты береги себя, хорошо?

– Я?! Непременно! Что может со мной случиться?! Охота на коварных драконов – мое маленькое хобби. Все, жди! Я скоро приду!

Матвей выслушал Гальяно без лишних слов, коротко кивнул.

– Ну, я тогда поехал, – сказал, многозначительно поглаживая спрятанный под футболкой ствол. – Если что, я на связи.