Бретонская колдунья (сборник) - Юлия Галанина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Поэтому тот, кто убил шейха, делать хочет правильно. Не нужно быть живым ни я, ни ты – они так думают. Мы думаем по-другому и бережем наши жизни.
– А может, это кто-то из родственников Господина? – спросила Жаккетта.
– Может быть, – глухо сказал Абдулла. – Я не верю никому. Только ты – потому что ты ничего не знаешь.
– Знаю. Про Хафсидов с Зайянидами.
– Если бы Нитка Жемчуга знал про дело, я бы не верить и Нитке Жемчуга! – Абдулла встал. – Вы можете выходить во дворик. На улицу выходить нельзя. Близко к ворота не подходить. Если я погибну – вы пробиваетесь в христианский квартал. Сами. Берете мулов и скачете. Нитка Жемчуга, я дам деньги и необходимые бумаги. Ты держи это у себя, Полулысый Рыба не давай! Понимаешь?
Жаккетта послушно кивнула.
Жанна и ухом не повела. Главное, что у них будет возможность выжить. А там разберемся, кто принцесса, а кто фальшивый…
* * *Пока они разговаривали с нубийцем, ночь вступила в свои права.
Звезды ярко и равнодушно светили с неба, как всегда.
Молчаливая темнокожая девушка принесла им поесть. Она была очень юной, с пухлыми губами и красивыми живыми глазами. «Наверное, соплеменница Абдуллы», – решила Жаккетта, тихонько рассматривая ее. Девушка была в доме евнуха за хозяйку.
Вечернюю трапезу они тянули долго, всеми силами отодвигая время сна. Сон страшил обеих, как черный колодец, как источник боли.
Но усталость победила. И они заснули.
* * *Утром выяснилось, что Абдулла был кругом прав.
Кто-то пытался проникнуть во двор и смертельно ранил часового.
Они оказались в осаде.
Глава XVII
Находиться на осадном положении в небольшом доме в восточном городе было очень тоскливо.
Жанна, от нечего делать, представляла себе, как бы проходила осада в замке Монпезá.
И решила, что значительно интереснее, чем тут. И куда более удобно. Колодцы в замке свои, подвалы обширны и вместительны, вина лет на десять вперед хватит. Единственное неудобство – за крепостные стены не выйдешь. Зато можно пересидеть в нем всех и вся. А на самый крайний случай подземные ходы есть, совсем туго станет – можно уйти.
А здесь куда не ткнешься – нет. Хорошо еще, что осада не явная. Водонос к воротам воду подносит беспрепятственно. Торговцы-разносчики приходят. Недруги где-то таятся, себя особо не обнаруживают. Днем вроде бы тихо все, ночью приключения начинаются.
Нубиец держит часовых по ночам не только у ворот, но и на крыше. И ведь не успевают отбиваться. Каждую ночь пытаются проникнуть в дом. Жутко…
Абдулла этот теперь и днем, и ночью бодрствует. Когда спит – непонятно. Ходит, до зубов вооруженный, то караулы проверяет, то на крыше дежурит. Куда пиратские сокровища спрятал – никто не знает. Все люди в доме настороженные, напряженные, словно струны. Тронь – и порвутся! Злые… Хотя разве поймешь их? Они и в мирное-то время гортанно говорят, словно ругаются.
Что спасает пока оставшихся в живых людей шейха, и заодно с ними ее, Жанну, так то, что и шейх, и его враги – чужие в городе. Точнее, не свои. За этих поэтому заступиться некому, но и другие таятся, стараются, чтобы стычка город не задела…
…Колодец во дворе есть. Только вода в нем невкусная жутко. Воняет – бр-р-р – чуть не мочой. Животные пьют. Хорошо хоть он имеется, иначе поить лошадей было бы нечем.
А вообще-то припасов много. Хитрый нубиец дом свой получше, чем у Господина, сделал. Пусть не такой большой – зато необходимое есть. Голодать пока не приходится.
А все-таки как, интересно, проходили бы осады в замке Монпезá? Наверное, красиво… Вот еще лет сто-двести назад было бы так:
Она, Жанна, – Прекрасная Дама, красивая, как Мадонна. Но супруг ее – сущее исчадие ада. Толстый пьяница, грубиян и сквернослов. А на ней светло-голубое платье, затканное цветами и бабочками, и чеканный пояс на бедрах, длинным концом достающий до подола юбки.
Она стоит на крепостной стене, и локоны ее сверкают, как золотые нити в лучах солнца.
И вдруг появляется он – Странствующий Рыцарь. Вылитый Марин. И влюбляется в нее с первого взгляда.
Они долго-долго стоят и смотрят друг на друга. Она на стене, он на боевом коне. И взгляды их красноречивей всяких признаний.
Но коварный муж замечает возникшую между ними любовь. И поднимает мост, запирая замок.
Ночной порой, уже в фиолетовом платье с флорентийской вышивкой и белым сюрко поверх, опять спешит она, Жанна, на крепостную стену.
И спускает возлюбленному веревку, сплетенную из изрезанного на ленточки парадного плаща супруга.
Рыцарь поднимается к ней на стену, падает на колени и целует край ее платья. И клянется, клянется в вечной любви… А плащ у него красный, просто алый!
А потом он дарит своей Даме долгий-долгий поцелуй, от которого кровь шумит в ушах и ноги слабеют…
На улице дико завопил осел, но даже это не смогло вырвать Жанну из страны грез, куда она унеслась воображением. Ей было так сладко представлять и замок, и рыцаря, и себя…
…Но стража замка прервала свидание. Рыцарю пришлось спуститься.
А супруг, сволочь толстая, пардон, коварный негодяй, надел на нее, Жанну, стальной несокрушимый пояс верности. И повесил ключ от него к себе на шею!
В этом месте воображение Жанны немножечко затормозило. Если представить Рыцарю решать эту задачу, возникают чисто технические проблемы: где в окрестностях замка быстро найти достаточно умелого кузнеца, а если он и найдется, удобно ли тащить его с собой на свидание по веревке на стену, да еще с инструментом?
И потом, каким образом он будет вскрывать замок пояса верности? Лезть под юбку Даме? Рыцарь после этого просто обязан будет сбросить беднягу в ров. Все это так сложно, никакой кузнец на такой риск не пойдет…
Но поток бушующего воображения эти проблемы не смутили, он просто устремился в другое русло.
…Она, Жанна, стоя на стене в зеленом, вышитом золотым шнуром платье, бросает Рыцарю записку со словами любви. И там написано, чтобы Рыцарь поднялся на стену не раньше полуночи.
Супруг еще не хватился своего плаща, поэтому ничего не подозревает.
Прекрасная Дама приказывает доставить в опочивальню из подвалов бочонок лучшего в замке вина. И с притворной нежностью ласкает ненавистного супруга.
Размякнув от внимания жены и непомерного количества спиртного, супруг засыпает.
Она, Жанна, дрожащими руками снимает с его груди шнурок с драгоценным ключом и бежит (в палевом бархатном платье, отделанном соболем) на стену.
