100 великих любовников - Игорь Муромов

«Она улыбнулась, – вспоминал Чарли, – и мои мрачные предчувствия сразу развеялись. Я был пленен ее сияющей прелестью и каким-то особенным, ей одной присущим обаянием… Чем больше я узнавал Уну, тем больше меня изумляли ее чувство юмора и терпимость – она всегда с уважением относилась к чужому мнению. Я полюбил ее и за это, и за многое другое». Чаплин готов был к съемкам нового фильма, но снова появилась Берри и заявила, что она беременна от него. Началась травля Чаплина в прессе, и они с Уной решили немедленно пожениться. Чарли было тогда пятьдесят пять лет, Уне еще не исполнилось восемнадцати. Долговязая профессорская дочка была угловата и не очень разговорчива, но ни возраст жениха, ни его маленький рост ее не смущали. Новобрачным удалось обмануть репортеров, зарегистрировать брак в тихом маленьком селении под Санта-Барбарой и провести вдвоем медовый месяц.

Увы, начало их семейной жизни омрачил судебный процесс, который Берри затеяла против Чаплина, предъявив иск об отцовстве ее ребенка. Судья вынес решение о необходимости проведения анализа ДНК. Результат разочаровал всех скандалистов и врагов Чарли: он ни в чем не был виноват, ребенок был не его, девушка обманывала. И все же, ко всеобщему изумлению, судья вынес вердикт: Чаплин все равно должен выплачивать матери ребенка необходимое пособие. Многие увидели в этом решении суда еще одно подтверждение того, что Голливуд никогда не любил гениального актера.

Процесс совершенно вымотал Чаплина. «Я был не в состоянии с кем-либо встречаться или разговаривать. Я чувствовал себя опустошенным, оскорбленным, выставленным на посмешище. Даже присутствие слуги смущало меня». Но, отдохнув вдвоем с молодой женой вдали от Голливуда, где их не мог найти ни один репортер или приятель, Чаплин вернулся к делам. Он дописал сценарий «Мсье Верду» и собрался приступить к съемкам. К его большой радости, Уна заявила, что не хочет быть актрисой. Наконец-то у Чаплина появилась жена, которая не пыталась с его помощью сделать карьеру звезды кино. Он был счастлив.

Фильм «Месье Верду» был хорошо встречен публикой, но пресса и многие критики его не приняли. Мало того, на Чаплина обрушились обвинения в том, что он пособник коммунистов. Члены Католического легиона пикетировали кинотеатры, и фильм всюду снимали с проката. Он едва окупил свои затраты, не получив никакой прибыли. Тогда Чаплин сделал новый фильм – «Огни рампы», но его уже мало волновал успех или неуспех картины, поскольку они с женой решили выехать в Европу. Едва пароход отплыл от берегов США, Чарли принесли радиограмму, в которой говорилось, что въезд в Соединенные Штаты ему закрыт. Погостив в Лондоне, семья Чаплина, в которой было уже четверо детей и ожидался пятый, решила поселиться в Швейцарии. Они купили большой дом в селении Корсье с участком и садом.

Чарли Чаплин, живя в Швейцарии, не скучал по Нью-Йорку, который слишком изменился со времен его молодости и работы в Голливуде. В Швейцарии у семьи Чаплина было много друзей, среди них королева Испании, граф д'Антраг, кинозвезды и писатели. Весной в гости приезжали англичане и американцы, а сами Чаплины постоянно ездили в Лондон, Париж, Венецию и Рим. Уна была для Чаплина не только женой, матерью его детей, другом в несчастье – она стала его божеством. Старость великого комика прошла в удивительной гармонии с этой хрупкой, скромной и милой женщиной, которая родила ему пятерых дочерей и троих сыновей.

КАРЛ VII

(1403—1461)

Французский король (с 1422), из династии Валуа, сын Карла VI и Изабеллы Баварской. Коронован в Реймсе (1429) при содействии Жанны д'Арк. При нем закончилась Столетняя война (1337—1453). Прагматической санкцией 1438 года способствовал получению французской церковью определенной независимости от папства.

В 1422 году в Пуатье своим королем арманьяки провозгласили Карла VII. Франция в то время была официально разделена на две части. В одной из них правил французский король Карл VII, в другой от имени несовершеннолетнего англичанина Генриха VI – регент герцог Бедфордский. Гражданская война между арманьяками и бургиньонами разразилась с новой силой.

В сентябре 1435 года скончалась Изабелла Баварская, поддерживавшая бургиньонов и Генриха VI. Через пять месяцев после ее смерти Париж сдался коннетаблю Ришмону, а Карл VII наконец смог беспрепятственно войти в свою столицу. Минуло еще восемь лет, в течение которых продолжались военные действия между Англией и Францией. Франция постепенно восстанавливала свои прежние границы. 28 мая 1444 года было подписано перемирие с Англией. Король наконец получил возможность перевести дух. Теперь он мог подумать о том, как поразвлечься. Со свойственной ему страстностью – в молодости у него была тысяча любовных похождений, и ему удавалось частенько изменять своей супруге, королеве Марии, – стал заглядываться на молодых фрейлин.

Первая, привлекшая его внимание, была мадам де Жуаез. Она была общепризнанной красавицей. Ее наряды были самыми богатыми и изысканными в королевстве. Ее платья были обшиты редким мехом; драгоценности, которые она носила, могла позволить себе лишь королева.

Карл VII, встретив однажды мадам де Жуаез в коридоре, жестами и нежными словами сделал ей нескромные предложения. Хитрая красавица притворилась, будто смущена. Она прекрасно знала, что ей надо делать, и принялась кокетничать, стараясь вызвать нежную страсть в Карле. Но такие игры могут привести к непредсказуемым последствиям: однажды утром молодая женщина поняла, что влюбилась в короля, и поняла, что попала в собственную ловушку. Мадам де Жуаез старательно скрывала свои чувства, но любопытное происшествие раскрыло их Карлу VII. Это случилось в Шинонском лесу во время верховой прогулки, которые обычно совершались королевским двором перед заходом солнца. Королю удалось увлечь за собой мадам де Жуаез, и они немного отделились от свиты. Карл VII стал в привычной для себя манере вести с ней вольные речи, пытаясь завоевать ее расположение, о чем он страстно мечтал. Когда он, увлеченный собственной речью, наклонился к мадам де Жуаез, чтобы шепнуть ей на ухо слова признания, его лошадь, чего-то испугавшись, вдруг стала на дыбы. Если бы Карл не проявил впечатляющую силу духа, животное могло бы рухнуть на землю, подмяв его под себя. Мадам де Жуаез, увидев это, сильно побледнела, она так испугалась, что едва не упала в обморок.

Взволнованный король ненадолго лишился дара речи. Что касается мадам де Жуаез, она дрожала всем телом и молчала вплоть до возвращения в Шинон. Едва прибыв в Шастель, они, не произнеся ни слова, обнялись и провели вместе ночь.

Их роман, бурный и страстный, длился до того дня, как Карл VII познакомился с фрейлиной королевы Сицилии. Она была так прекрасна, «что он страстно желал ее возбудить и думал, что его мечты могли осуществиться лишь во сне».