Московское метро: от первых планов до великой стройки сталинизма (1897-1935) - Дитмар Нойтатц

Во время нахождения Кагановича в отпуске на Северном Кавказе (в Кисловодске){2310}, когда он мог лишь со стороны следить за строительством метро, Сталин вызвал к себе 13 апреля 1934 г. Хрущева и Булганина. В присутствии Молотова, Куйбышева, Ворошилова и Жданова он распорядился перенести срок завершения первой очереди метро с 7 ноября 1934 г. на 15 февраля 1935 г. с целью более тщательного исполнения бетонных работ. Открытие метро теперь приурочивали не к годовщине Октябрьской революции, а связывали с намеченным на февраль 1935 г. Всесоюзным съездом советов. Сталин подчеркнул, что качеству работ необходимо уделить усиленное внимание. Каганович будет раздосадован, но качеству следует отдать безусловный приоритет, и этим обосновать перед общественностью перенос сроков завершения строительства. Хрущев и Булганин информировали Кагановича, находившегося на курорте, о решении Сталина и дали указания Абакумову изменить график работ таким образом, чтобы к 7 ноября 1934 г. тоннели были готовы вчерне, к 1 февраля 1935 г. следовало закончить укладку рельсов и монтаж электрооборудования, а к 15 февраля 1935 г. метро можно было сдать в эксплуатацию{2311}.

Три дня спустя председатель СНК СССР Молотов совместно с Хрущевым, Булганиным, Ротертом и Абакумовым осмотрел строительство, раскритиковал качество бетонных работ и отдал распоряжение разработать критерии качества бетонирования{2312}.[262] 20 апреля 1934 г. Московский горком партии принял формальное решение о переносе сроков сдачи метро на февраль 1935 г., призвав уделить особое внимание качеству строительных работ. Ротерта обязали в течение трех дней создать комиссию по инспекции бетонных и тоннельных работ, которую безуспешно пытались созвать в феврале-марте, включив в ее состав высококвалифицированных специалистов. Партия предупредила Ротерта и начальников шахт и дистанций, что, в случае если бетонные будут вестись замедленно или с низким качеством, виновные будут привлечены к ответственности{2313}.

Председателем комиссии по качеству Ротерт и Абакумов назначили инженера Климова, который обладал 26-летним опытом строительства железнодорожных тоннелей, с 1933 г. работал на Метрострое сначала помощником главного инженера, а затем начальником шахты. Осенью 1933 г. во время служебной командировки он познакомился с опытом строительства метро в Берлине, Париже и Лондоне и был одним из самых высококвалифицированных специалистов Метростроя{2314}. В комиссии по качеству было недостаточно людей, чтобы следить за всеми строительными работами. После первой проверки, которая выявила грубые нарушения технологии, с помощью комсомола и профсоюза на шахтах и дистанциях появились «общественные инспекторы качества». Каждый участок и каждая смена должны были находиться под наблюдением хотя бы одного контролера, который на уровне шахты или дистанции находился в подчинении у главного инспектора. Последние получали указания от комиссии Климова и профкома шахты{2315}.

В качестве первого своего мероприятия комиссия Климова в мае 1934 г. подготовила технические памятки для бетонщиков, изолировщиков и каменщиков, отпечатанные в большом количестве экземпляров и распределенные через инспекторов по качеству. Даже в советской практике было необычным то, что технические инструкции не опубликовали ранее{2316}. В мае комиссия Климова вскрыла серьезные недоработки: на шахте 19-20 бетонирование вели уже затвердевшим бетоном, на шахте 12 (комсомольской) с огрехами были проведены изолировочные работы, на 1-й дистанции стена тоннеля настолько отклонилась от проектного задания, что Климов приказал приостановить работы. Проверка расчетов показала, что стену тоннеля следует укрепить дополнительными конструкциями{2317}.

Городской комитет партии в связи с этим уволил и отдал под суд нескольких инженеров, десятников и бригадиров, объявил выговор соответствующим партячейкам и предупредил всех начальников шахт и дистанций, что в случае таких происшествий они будут «привлечены к строгой судебной ответственности»{2318}. Кроме того МГК распорядился провести на шахтах и дистанциях «конференции по качеству», побудить рабочих к борьбе против некачественной работы и назначить инспекторов по качеству на всех строительных объектах{2319}.

В мае-июне 1934 г. партийными секретарями на большинстве шахт и дистанций были проведены «производственно-технические конференции по качеству и уплотнению рабочего дня» под сформулированным Кагановичем лозунгом «Чтобы не капало!» Конференциям предшествовали собрания рабочих отдельных профессий (бетонщиков, изолировщиков и др.), собрания бригад и совещания инспекторов по качеству. В ходе подготовки к конференциям, в которых приняла участие почти четверть всех рабочих, было собрано более 10 тыс. предложений рабочих по улучшению организации труда. В итоге было установлено, что много простоев случается вследствие плохой организации и небрежного отношения к работе, что технический контроль недостаточен, исполнение распоряжений не проверяется, и рабочие обнаруживают расхлябанность и низкую трудовую дисциплину. Специальных знаний не хватает не только рабочим, но и техническому персоналу{2320}.

5 июня 1934 г. Климов выступил перед партийным руководством Москвы с отчетом о проведенной работе. Каганович характеризовал стиль работы метростроевцев как «бушменский»{2321}, имея в виду низкое качество работы, и дал указание руководству Метростроя безотлагательно проверять прочность бетона и качество гидроизоляции. В комиссию Климова дополнительно были введены 15 специалистов из различных исследовательских институтов. Двум другим комиссиям под председательством Ротерта и Климова было поручено разработать перечень мер по устранению недостатков{2322}.

27 июня 1934 г. бюро МГК и президиум Моссовета по итогам отчета Климова выпустили обширное постановление «О качестве работ на Метрострое», два дня спустя опубликованное в прессе и в течение последующих месяцев служившее основным документом для бетонных и изолировочных работ. МГК и Моссовет в постановлении подчеркивали, что механическая прочность тоннелей, без сомнения, имеется, но достигнута она была благодаря завышенному расходованию цемента. Из-за несоблюдения элементарных правил подготовки и обработки бетона и изолировочных работ в тоннелях качество этих работ на ряде участков является неудовлетворительным: строительные материалы поставляются неочищенными и не отсортированными. Цемент складируется с нарушением инструкции, а при замешивании бетона не взвешивается. Бетон настолько медленно транспортируется, что схватывается еще на пути в шахту. При укладке бетона из-за плохой трамбовки возникают пустоты. Гидроизоляция в нарушение технических норм укладывается на неочищенные стены. При подогреве битума не использовался термометр{2323}.

МГК и Моссовет обязали руководство Метростроя и лично Ротерта незамедлительно обеспечить добросовестный технический контроль над бетонными и изолировочными работами и исправить ошибки. Заместитель Ротерта Айнгорн получил перечень выявленных недоработок с точными инструкциями, что следует предпринять для их устранения. Руководство Метростроя, кроме того, отпечатало важнейшие требования к бетонщикам в популярной форме памяток, обучило технический персонал, увеличило число инструкторов по изолировочным работам и в отношении качества работ наложило дисциплинарную ответственность на всех начальников шахт и дистанций, инженеров и бригадиров. Партийная, профсоюзная и комсомольская организации Метростроя обязывались на основе постановления развернуть «большевистскую борьбу за качество работ»{2324}. В ходе этой «борьбы» были уволены ряд инженеров и десятников{2325}.

Комиссия Климова разделила трассу метро на участки. Каждый член комиссии нес ответственность за свой участок. Он сообщал соответствующему начальнику шахты обо всех недоделках, замеченных им лично или ставших известными из других источников, и заносил их в опломбированную книгу. Если общественные инспекторы по качеству не могли добиться своего, они обращались к члену комиссии, поскольку его указания для начальника шахты и главного инженера носили обязательный характер. Проведенное по приказу партии расширение состава комиссии оказалось в итоге ошибочным шагом: из 31 ученого, направленного в июне 1934 г. для работы в комиссии, одни не имели времени из-за занятости преподавательской деятельностью, другие вышли из комиссии вследствие недостаточной профессиональной квалификации. В июле 1934 г. комиссия Климова состояла из 9 членов. Среди них значилось 6 инженеров, преподававших в вузах{2326}.