100 знаменитых катастроф - Оксана Очкурова

Очевидец происшествия позже писал: «Картины первейших мастеров, малахитовые вещи, стенные и столовые часы, бронза и множество других разнородных ценных предметов лежали тут как ни попало на снегу. Часы с музыкою, приведенные в ход своим падением, заиграли вдруг прелестную арию, в ироническую противоположность с окружавшею сценою». Дворцовая площадь, оцепленная плотным кольцом солдат, вся была заставлена мебелью и зеркалами, редкими картинами и скульптурами, светильниками и сундуками с одеждой, посудой, хрусталем, коврами и книгами. Оттуда вынесенные наспех из огня ценности бережно переносили в Адмиралтейство и в Главный штаб.

Чтобы огонь не перекинулся на Эрмитаж, переходы между ним и дворцом были сломаны, а стены, за которыми хранились бесценные художественные сокровища, постоянно обливали водой. По свидетельству современников, «три дня горело это обширное пожарище; пламя не довольствовалось, пока не сокрушило всего без изъятия, пока не остался один величественный и печальный вид гигантского остова». Когда пожар наконец стих, от большей части интерьерного убранства Зимнего дворца, исполненного по проектам выдающихся мастеров XVIII века, не осталось даже воспоминания.

Восстановление главной императорской резиденции было начато со спасения всего, что еще можно было извлечь из обуглившегося здания и использовать в дальнейшем. Уже на следующее утро после пожара четыре военно – рабочие роты приступили к разборке обгоревшего кровельного железа. В дальнейшем на строительных работах было занято огромное количество людей (до 10 тыс. человек круглосуточно), что во многом способствовало успешному и своевременному их окончанию. Уже к марту 1839 года «возрождение из пепла» Зимнего дворца было практически завершено.

Техническое руководство восстановительными работами осуществляли архитекторы В. П. Стасов и А. П. Брюллов, которым в короткий срок удалось вернуть дворцу его прежнее великолепие и предусмотреть необходимые меры противопожарной безопасности. Зодчим удалось блестяще решить задачу, поставленную перед ними царем, – не только «восстановить в прежнем виде» большую часть дворца, но создать архитектурное сооружение, достойное величия Российской империи, переживавшей в тот момент период наивысшего могущества. Эта идея нашла свое выражение в богатстве использованных материалов, в мотивах и сюжетах стенных росписей, лепнины, картин, скульптур, декоративных предметов, наконец, в торжественном ритме, в котором залы, следуя один задругам, выстраиваются в великолепные анфилады. Фасады дворца были восстановлены почти без изменений, а большинство интерьеров было перестроено. На этот раз – с применением пожаробезопасных материалов.

ОГНЕННЫЙ СМЕРЧ В ЧИКАГО

Вечером 8 октября 1871 года в США разразилась национальная катастрофа: пожар в Чикаго унес жизни 250 человек (по другим данным – 380 человек). «Огонь падал дождем, – писал очевидец. – Будто головешки на пожаре, падали на людей огненные камни. А они-кто пешком, кто на лошадях, кто на телегах – пытались убежать от этого хаоса». На площади в девять квадратных километров огненный смерч уничтожил две трети города – 17450 зданий. Без крова остались около 100 тысяч жителей.

По одной из версий, причиной бедствия был пролет огромного огненного шара, который посеял смерть и разрушения в таких масштабах, каких человечество раньше не видело. Жар, излучаемый этим объектом, был настолько сильным, что под его воздействием плавился металл и горели даже здания, облицованные мрамором. От контор, банков, гостиниц, фабрик, складов, магазинов, жилых домов остались только дымящиеся развалины. После огненного смерча в окрестностях Чикаго были найдены сотни трупов людей, погибших не от огня, а по какой-то неизвестной причине: на теле многих из них не было ожогов. Одновременно возникли пожары и в других городах Америки – в штатах Айова, Висконсин, Иллинойс, Индиана, Миннесота.

Согласно распространенной легенде, виновницей пожара стала корова. В тот субботний вечер, восьмого октября 1871 года на ферме ирландского переселенца Патрика О'Лири, прилегающей к дому на Джефферсон-авеню с одной стороны и к дому на 12-й авеню с другой, началась вечерняя дойка коров. Одну из своих буренок, Маргаритку, доила сама миссис О'Лири. В стойле было темновато, и она, как это делала всегда, принесла керосиновую лампу и поставила ее недалеко от коровы. По неизвестной причине корова неожиданно взбрыкнула и копытом ударила по горящей лампе. Сено загорелось, огонь быстро перебросился на соседнюю ферму. Были вызваны пожарные, но внезапно подул сильный ветер и пламя запылало с удвоенной силой. Неожиданно для всех оно перебросилось на жилые дома. Уже полтора месяца в этих краях не было дождя, все было сухое, как порох, а выстроенные наспех деревянные здания стояли вплотную. Жители в панике выскакивали на улицы, пытаясь спасти свой скарб. Пожарные старались отсечь пламя, не дать ему распространиться на другие улицы, но все их усилия не приносили никакого успеха. Город превратился в море бушующего огня, который рвался наружу, и ничто не могло его остановить. К полуночи пылал весь квартал. Распространению пожара способствовал поднимавшийся в ночное небо горевший пепел, который относился ветром в сторону и падал на крыши других зданий. Ситуация усугублялась еще тем, что на пути пожара попадалось все самое горючее, что только может быть в городе: деревянные склады с лесом, спиртным, мебелью, ангары с коврами, тканями, обувью, хранилища каменного угля, элеваторы с зерном. Впоследствии подсчитали, что огонь распространялся со скоростью движения пешехода. Жар на улице был настолько силен, что шестиэтажный дом сгорал в среднем за шесть минут. В такой атмосфере даже мрамор начинал плавиться, сверху летели раскаленные камни. Здание Первого национального банка считалось полностью пожаробезопасным, оно было из камня, железа и стекла. Но банк сгорел за те же шесть минут. Разносимый сильным ветром огонь пожирал квартал за кварталом. Около десяти квадратных километров городских застроек выгорело дотла, в пепел превратились две трети зданий – все они были из дерева, так же, как и городские тротуары. Пожар, вспыхнувший в субботу, с неослабной силой продолжался вплоть до среды, уничтожив банки, торговые предприятия, пристани, железнодорожные пакгаузы и целые кварталы жилых домов. Второй город Соединенных Штатов, гордость индустриальной Америки на глазах превращался в пепел. Общий ущерб составил примерно 190 млн долларов. Газеты писали: «Со вчерашнего вечера пламя безудержно бушует в торговой части города. Банки, торговые и общественные здания обращены в пепел. Прямая телеграфная связь прервана сегодня с трех часов пополудни. Никакой надежды на скорое окончание катастрофы».

А вот другая версия причины национальной катастрофы. Некий Луис М. Кон играл с друзьями в кости в амбаре, принадлежавшем семье О'Лири. Сражение происходило при свете керосинового фонаря. В момент наивысшего накала страстей кто-то нечаянно опрокинул его, и пламя охватило амбар, а затем перебралось на соседние дома и фермы.

В ходе расследования опростоволосившиеся игроки утверждали, что во всем виновата корова Маргаритка, которая, дескать, ни с того ни с сего, взбрыкнув, опрокинула копытом керосиновый фонарь. И в течение десятилетий это оставалось официальной версией. Но в 1944 году, спустя два года после смерти Кона, скончавшегося в возрасте 89 лет, декан Университета штата Иллинойс получил уведомление о том, что его учебному заведению пожертвовано 35 тыс. долларов из наследства покойного. В конверт вместе с чеком было вложено собственноручное письмо Кона, который признавался, что именно он был настоящим виновником знаменитого чикагского пожара. «В тот момент мне выпал крупный выигрыш, – было написано в письме. – От радости я взмахнул руками и опрокинул тот злосчастный фонарь».

В расследовании дела, в котором, правда, никому не было предъявлено никаких обвинений, фигурировало имя свидетеля – одноногого соседа миссис О'Лири – Дэниела Салливана по прозвищу «Деревянная нога». Сверяя архивные карты городских построек со свидетельскими показаниями, чикагские историки выяснили, что сосед не мог видеть происходящего во дворе Патрика О'Лири, так как ему мешали жилые постройки. Выяснилось также, что, по всей видимости, именно он и устроил поджог.

Ученые выдвинули свою версию катастрофы на берегу озера Мичиган. Они предполагают, что Земля в тот год столкнулась с метеоритным потоком, состоявшим из пыли, снежных комков и льдин. Падение рыхлой составляющей вызвало «горение неба» и звездный дождь. Пожары могли спровоцировать горючие вещества, содержащиеся во льдах. Возможно, что метеоры к этому району земной поверхности притянули многокилометровые глобальные залежи железных руд, занимающие штат Висконсин. Чикаго находится как раз на краю этой огромной «притягательной» магнитной воронки.