История Русской Церкви. В двух томах - Михаил Владимирович Толстой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
26 В числе растений, которыми питался в пустыни преподобный Кирилл, упоминается вахта, или трефоль (Menyanthes trifoliata) – горькая болотная трава.
27 На Кобылиной горе стоит теперь часовня с Тихвинской иконой Богородицы, принесенной преподобным Кириллом из Комельской обители. Сюда ежегодно бывает крестный ход из монастыря («Поездка в Кириллов монастырь» Шевырева, II, 186).
28 Мощи преподобного Кирилла обретены были нетленными при основании нового храма монастырского, освидетельствованы и в 1652 году перенесены в новый храм, гдеи ныне почивают открыто.
29 Стихира из службы преподобному Кириллу в Минее Московской печати 1646 года.
Глава VI
Великий князь Василий Иоаннович. Завоевание Смоленска, присоединение Пскова, Рязанского и Северского уделов. Нашествие Крымского хана и чудное видение инокини. Расторжение брака великокняжеского. Блаженная княгиня-инокиня София. Преподобный Максим Грек. Блаженный Феодорит и преподобный Трифон Кольский, просветители северных лопарей. Утверждение веры Христовой между чудскими племенами. Второй брак великого князя и рождение наследника. Кончина Василия Иоанновича.
Сын и наследник державного Иоанна великий князь Василий принял державу родительскую без всяких священных обрядов, которые могли бы напоминать народу о злополучном Димитрии, пышно венчанном и сверженном с престола в темницу. Безжалостно осужденный на самую тяжкую неволю, скрытый от людей, от света солнечного в тесной, мрачной палате, изнуряемый горестью, скукой праздного уединения, лишенный всех приятностей жизни, без отрады, без надежды в летах цветущих, юноша Димитрий преставился в 1509 году1.
Война с Литвой, начатая при Иоанне, продолжалась более десяти лет при Василии, благоприятствуя иногда одной, иногда другой стороне. Важнейшим приобретением для Московского государства было завоевание Смоленска, крепкого оплота со стороны битвы (28 июля 1514 года). Оно, по словам летописца, казалось «светлым праздником для всей Русской земли». Сто десять лет находился Смоленск под властью Литвы. Уже обычаи изменялись, но имя русское еще трогало сердца жителей, и любовь к древнему отечеству вместе с братолюбием православным облегчили для великого князя это важное завоевание, которое увековечено в памяти народной основанием Новодевичьего монастыря в Москве2.
Хотя после того войска литовские и польские под предводительством князя Константина Острожского3 разбили войска московские в Оршинской битве, но Василий при замирении с Литвой удержал Смоленск и все прежние приобретения державного Иоанна.
Княжение Василия казалось только продолжением Иоаннова. Будучи, подобно отцу, ревнителем самодержавия, твердым, непреклонным, хотя и менее строгим, он следовал тем же правилам в политике внешней и внутренней; решал важные дела в совете бояр, учеников и сподвижников Иоанна, их мнением утверждал собственное, являл скромность в действиях монархической власти, но умел повелевать; любил выгоды мира, не страшась войны и не упуская случая к приобретениям, важным для государственного могущества.
Утверждение самодержавия было главной его целью. Еще Рязань сохраняла тень независимости под управлением вдовы княгини Агриппины, за малолетством сына ее Иоанна. Но когда этот последний владелец Рязани, достигнув совершеннолетия, захотел свергнуть с себя опеку матери и великого князя Московского и вступил в союз с ханом Крымским, Василий заключил его в оковы и взял себе Рязань с остальными городами этого древнего княжества.
Вид Пскова в 1581 г. (с иконы Покрова Богородицы в часовне Владычнего Креста близ Пскова)
Еще Псков считался вольным городом и пользовался вечевыми правами, хотя и под управлением Московского наместника. Но самые остатки народного правления не могли уцелеть в общей системе самодержавия. Повод к тому скоро представился. Псковитяне жаловались на своего наместника. Великий князь, приехав в Новгород, вызвал к себе на суд посадников и старост псковских; они были задержаны, и в то же время объявлено во Пскове, что граждане, если хотят жить по старине, должны исполнить волю государя – отменить народное вече, снять вечевой колокол и во все города принять наместников великокняжеских. Горько было псковитянам расстаться со своей вольностью, но они покорились беспрекословно, не оказав дерзости новгородской4. Так кончилась самобытность Пскова как вольного города! Отселе он становится уже областным городом Московского государства, но продолжает быть оплечьем Руси со стороны Литвы и Ливонии, и жители города, неохотно покорившегося Москве, служат ей верно и за нее проливают кровь свою в тяжкой борьбе с соседями-врагами.
Оставался еще один удельный владетель в Путивле, в стране Северской, князь Василий Шемяка, перешедший добровольно из литовской зависимости под власть великого князя Московского. Он был верным стражем южной России, но, как родной внук ненавистного Шемяки, не внушал к себе доверия. Вызванный в Москву, он умер в темнице, несмотря на ходатайство Троицкого игумена Порфирия5 и самого митрополита Варлаама6.
Успехи великого князя Василия в войнах с соседями и ограждении целости государства возбуждали зависть в Крымском хане Махмет-Гирее. Воспользовавшись войной Литовской и надеясь, что не встретит сильного сопротивления, хан возмутил казанских татар и в одно время с ними двинулся к Москве. Татары восточные и южные соединились в Коломне и стали под Москвой, где все трепетало от ужаса. В это время одна престарелая инокиня Вознесенского монастыря, лишенная зрения, сидя в своей келье, узрела в видении, что в Флоровские (Спасские) ворота выходит из Кремля, как бы в крестном ходу, сонм святителей, в числе которых она узнала чудотворцев Петра, Алексия, Иону и святителя Ростовского Леонтия, а среди них – чудотворный Владимирский образ Богоматери. Едва вышли они из ворот, как встретили их богоносные подвижники: Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский близ великого торгу Ильинского и, припав к стопам святителей, вопрошали их, зачем они идут вон из города и на кого оставляют его при настоящем нашествии врагов. Святители со слезами ответствовали: «Много молили мы всемилостивого Бога и Пречистую Богородицу о избавлении от предлежащей скорби; Господь же не только повелел нам выйти из города, но и вынести с собой чудотворный образ Пречистой Его Матери; ибо люди сии презрели страх Божий и о заповедях Его не радели, а посему попустил Бог прийти сему варварскому народу, да накажутся ныне и чрез покаяние возвратятся к Богу». Чудотворцы Сергий и Варлаам стали умолять отходящих святителей, чтоб они своим ходатайством умилостивили правосудие Божие, и начали вместе с ними петь молебен, произнесли молитву Пречистой Богоматери и, осенив град крестообразно, возвратились в Кремль7. Москва была спасена: татары удовольствовались дарами и удалились без кровопролития8.
После того великий князь, свободный от дел воинских, занялся важным делом семейным, тесно связанным с государственной пользой. Он был уже двадцать лет супругом, не имея
