Украинский национализм: ликбез для русских, или Кто и зачем придумал Украину - Кирилл Галушко

Самые счастливые для советских граждан брежневские годы были вершиной развития советской системы: безнадежно проигрывая Западу в развитии экономики, технологий (и особенно — в их применении в жизни), оставаясь на уже отсталом этапе технического развития, СССР расцвел на нефтедолларах, что являлось не заслугой «системы», а результатом ближневосточного кризиса. Именно тогда и возник столь популярный сегодня в России принцип в отношениях с Украиной — «посадить на трубу». Основной загадкой остается то, почему страна, обладающая столь необычайными ресурсами и бесконечной территорией, не может дать своим гражданам достойного и цивилизованного образа жизни. Украинцы, наследуя имперское российское и советское прошлое, точно так же не способны пока рассчитать свою рентабельность, занимая между Россией и Голландией промежуточное положение по населению и территории, но, не имея Сибири и Дальнего Востока, почему-то не могут разобраться со своими ресурсами и начать экономить.

ПОСЛЕ 1991: ЭВОЛЮЦИИ И РЕВОЛЮЦИИ

Логично уделить время и оживленной современности. Торжество советской власти остановило реализацию украинской национальной программы на второй фазе — создания независимой государственности. Ситуация повторилась более успешно в 1991 г., чем в 1917 г., но: остается третья фаза — консолидация уже возникшего национального государства.

Перестройка в очередной раз оживила украинское мировосприятие, которое воплотилось в форме Народного Руха и следствием которого стала «Декларация о государственном суверенитете» 1990 г. и независимость 1991 г. Последняя была, конечно, результатом многовековых чаяний украинского народа, но случилась скорее в силу крушения СССР, нежели дозревания и массового торжества идей украинского национализма в пространстве УССР. Тогда казалось, что Украина — страна богатая и все здорово заживут, но ошибочка вышла: советская система хозяйствования и страны побогаче обращала в бедность. А тут и эта система «накрылась». Суровые реальности жизни отвлекли население от политики, и воспряло оно ото сна (массовый социальный факт) лишь через 13 лет — в 2004 г.

Социология могла бы сказать, что это объективный цикл смены поколений, и если предыдущее имело «свою революцию» в 1991 г., то у следующего эта потребность была нереализована. Я и сам, как преподаватель, замечал по анонимным опросам в своих аудиториях, что студенты психологически страдают от отсутствия социально значимых вещей, каких-либо идеалов, придающих смысл общей украинской жизни, — оно несло в себе потенциал нереализованного идеализма. В 20 лет хочется верить в лучшее. Вспомним, на Западе в какие-нибудь веселые 60-е годы «кто в двадцать не был коммунистом — тот не был молодым». В конце 2004 года в Киеве кто не стал искренним украинцем и не исполнял каждый вечер многосоттысячным хором на весь Майдан национальный гимн, — тот уж точно стал старым (заодно, кстати, и гимн выучили). А кроме молодых, появилось достаточно много людей, самих себя реализовавших в нашей весьма сложной жизни и нуждающихся в уважении к себе, — молодой, еще только осознающий себя средний класс, люди за 30 и за 40, сами себя кормящие и дающие нормальный старт своим детям. Имеем уже две возрастные и социальные группы: — одна переменчивая и мятущаяся как все 20-летние, другая более стабильная и упрямая, как все, кому за 30 и 40. У одних энергия, у других — основательность. И приплюсовалась привычка Киева мыслить в духе исконной столицы Украины. И мало еще реализованный потенциал коренной, исторической Украины позиционировать себя как людей, а не как внеисторическое «быдло». И здесь мы наблюдаем освежение, модернизацию украинского национализма: в силу то ли закономерного, то ли случайного стечения социальных, географических и политических обстоятельств в данный момент он постепенно синтезируется в сочетание национальных ценностей и гражданских — идеи нации и идеи свободы. Это — всего лишь идея свободной страны и банального патриотизма, а не какой-то ксенофобии. Идея гражданской нации. По тексту мы тут добавим характеристику Оранжевой революции, ее прелюдии и последствия, осветим ситуацию русских в Украине и проблему Крыма. Завершим прогнозами на будущее.

1. Бездарные прелюдии

Наиболее значимым событием для Украины последних лет стала, вне сомнения, Оранжевая революция конца 2004 г., независимо от нашей ее нынешней оценки. Ведь независимость 1991 г. была, повторюсь, скорее результатом системного коллапса Советского Союза, нежели результатом упорной борьбы украинских националистов. Понятно, что усилия бывших диссидентов и национально ориентированной интеллигенции, демократический Народный Рух и его массовая поддержка сыграли свою роль, но тогдашняя советская административная элита УССР в действительности не имела альтернативных вариантов действий в условиях гибели старой системы. Дабы обезопасить себя от внешнего контроля, возможного постсоветского хаоса, закрепить свой властный статус, Верховная Рада провозгласила после «путча» Акт о независимости 24 августа 1991 года. Этот документ более важен для истории Украины, нежели для большинства его непосредственно принявших депутатов и достаточно бездарно реализовывавших политиков. Декабрьский референдум показал такую же безальтернативность представлений населения: более 90 % проголосовавших отдали свои голоса за независимость. Отметим, что для очень многих это решение было лишь выражением надежды на лучшую жизнь в, казалось бы, неплохо обеспеченной Украине. «Оранжевые события» через тринадцать лет наоборот, выявили определенные уже сознательные ожидания части населения, которые нашли свое внешнее выражение в протестных акциях.

Но скажем сразу про 1991 г.: выгодные стартовые позиции нужно уметь реализовать через эффективный менеджмент и четкое представление о своих возможностях и своих желаниях. Такого эффективного менеджмента в Украине не было и до сих пор нет. Обусловлено это целым рядом причин, а первое место среди них занимает тормоз шаблонов советского мышления и неготовность местной элиты к квалифицированному управлению страной, ограниченность ее кругозора. Построение национальной государственности — задача для людей, широко мыслящих и много знающих. Привычка украинских партийцев ездить за указаниями в Москву обусловила их неспособность думать самостоятельно, мыслить еще и государственными категориями, а не исключительно личными интересами. Я не приверженец альтруизма в политике, но показателем профессионального качества политика является реализация личных амбиций через конструктивные формы взаимодействия с обществом. Этим политики отмеряют себе место в истории, удовлетворяя при том максимально свои личные амбиции. У нас амбиции были и остались, а взаимодействия как не было, так и нет. Эту психологию маленького человека, плывущего по воле обстоятельств, характеризует известный афоризм президента Леонида Кравчука: «Имеем то, что имеем». Единственным плюсом (или следствием) этого взгляда на мир стало отсутствие в независимой Украине вооруженных конфликтов. Потенциал деструктивного соглашательства в украинском политикуме всегда был сильней конструктивной конфликтности. Что очень ярко проявилось и после Оранжевой революции. Борьба за власть была и остается чередой компромиссов, единственным исключением из чего (да и то временным) является непосредственный внешний ход «оранжевых событий».

Исконно русские земли

(1) Все мы знаем, что точно так же, как Севастополь — «город русской славы» (там, правда, не было выиграно ни одной битвы, и сей город — просто памятник доблестным поражениям), так и Крым — «исконно русская земля». Если купить на симферопольском вокзале в киоске карту «Призраки прошлого на карте Крыма» («1708 исторических названий, 934 утраченных населенных пункта»), мы узнаем, что 90 % названий населенных пунктов («исконно русских») полуострова могут похвастаться историей, начиная всего-то с 1945 г. А многие ли нынешние жители Крыма знают, как по-настоящему называется их деревня/город? Фрагмент карты — не экзотического Южного берега, а просто некая часть банального степного Крыма. Курсив — это исторические названия. Много в них «русского»? То-то же…

(2) Район между Одессой и Овидиополем, карта сер. XIX в.

Еще одна исконно славянская земля — Новороссия. До присоединения к России в 1791 г. она называлась Едисан (здесь кочевала Едисанская орда ногайских татар) и здесь стояли турецкие крепости (Хаджибей — Одесса, Хаджидере — Овидиополь). Ногайцам пришлось удалиться в Крым или на Северный Кавказ. Потом эти земли колонизировали представители многих народов — украинцы, русские, поляки, немцы, не говоря уж о пестром населении самой Одессы. Несколько загадочно должны выглядеть карты обороны Одессы 1941 г. с учетом тех названий населенных пунктов, которые существовали тогда: Александргильф, Либенталь, Нейбург, Мариенталь, Юзефсталь, Петерсталь, Фрейденталь, Францфельд. Такое впечатление, что военные действия происходят уже в Германии. Правда, на тот момент 400 тыс. украинских немцев уже были депортированы на восток. В Украину они потом в своей массе (после «отпуска» в 1989 г.) так и не вернутся. И кому стало от этого хуже? Увы (для Украины), явно не немцам. А слегка к востоку по карте — Арнаутовка («арнауты» — албанцы), Татарка, Молдаванка…