Исцелить разум, обнажить чувства...(СИ) - "Happy demon"

Что-то мне подсказывало, что справится со всем этим старый друг нескоро.

Единственным, кто по-прежнему не произнес ни слова с момента появления в палате, оставался Спенсер, и чем больше времени проходило, тем больше я понимала, что буря эмоций, клокочущая сейчас где-то внутри долговязого тела, утихать не спешит. Сложив руки на груди и прислонившись к стене спиной, мужчина буквально сверлил меня испытывающим взглядом, мало обращая внимания на то, что говорят остальные члены команды, и я, то и дело бросая на агента настороженные взгляды, начинала чувствовать себя все более и более неуютно. Поерзала в кровати, пытаясь устроиться поудобнее, поправила внезапно начавшую мешать мне подушку под спиной, и нервно сжимала в руках одеяло, то ли желая укрыться им с головой, чтобы спрятаться, то ли отбросить его, чтобы не мешало быстро убегать в случае необходимости. Хитро усмехающийся Морган, наверняка заметивший мою нервозность, время от времени косился на мрачного Рида, который не обращал на него внимания, ухмылка становилась все шире и шире, и я понимала, что теперь мне придется выслушать целую подборку насмешек и острот, из которых Дерек уже наверняка у себя в голове составил огромный список.

Радовало только то, что терпеть придется не мне одной, однако при взгляде на Спенсера слишком сильно обольщаться по этому поводу я не спешила.

Пронзительный телефонный звонок, разорвавший наполненную солнечным светом атмосферу палаты, заставил облегченно перевести дыхание, вытащивший из кармана заливающийся мобильный Хотч, бросив взгляд на экран, коротко произнес:

— Это Джей-Джей, она просила позвонить ей, когда мы приедем сюда, я совсем забыл, — а после, извинившись, вышел из комнаты.

Проницательная Эмили, покосившись сначала на хмурого Спенсера, потом на меня, переглянулась с явно довольным Морганом, внезапно подмигнула мне, заставив возмущенно приоткрыть рот, и тут же развила бурную деятельность, не позволив никому и слова вставить:

— Мы, наверное, пойдем уже. Это хорошо, что ты пришла в себя, Блейк, твой лечащий врач сказал, что ты быстро идешь на поправку, так что думаю, очень скоро тебя выпишут и мы сможем отправляться в Куантико. Домой хочется просто невероятно, чертова гостиница уже приелась.

— Владелец велел передавать приветы и уже спрашивал, кто оплатит вторую сломанную дверь, — подхватил Росси, лукаво мне подмигнув, и я едва не застонала от бессилия, не веря, что друзья могут меня так подставить. — Кстати, Директор просил передать, что компенсация будет вычтена из твоего жалования.

— Но это же вы ее взломали! — возмущенно взвыла я, совершенно обалдев от такого нахальства, однако слушать меня уже никто не стал. Пожелав побыстрее выздоравливать и велев не скучать, коллеги вместе потянулись к выходу, толкаясь, как дети, и явно желая побыстрее покинуть палату, идущий последним Морган оглянулся в дверях, ехидно мне подмигнув, а после, хлопнув по плечу Рида, подпирающего стенку, закатил глаза:

— Хоть бы цветы какие любимой девушке принес. Всему-то тебя учить нужно, парень.

Судя по тому, с каким выражением лица повернулся к Дереку Спенсер, шутнику очень повезло, что в вопросе весовых категорий у него имеется значительное преимущество. Впрочем, обольщаться на этот счет Морган не спешил, хохотнул каким-то своим мыслям, и буквально выскользнул за порог, не желая попасть под горячую руку. Дверь с громким хлопком закрылась за его спиной, ладонь Рида, наконец, отлепившегося от стены, опустилась на дверную ручку, крепко ее сжав, а я, понаблюдав за тем, как по спине под тонкой тканью рубашки перекатываются мышцы, гулко сглотнула, едва подавив желание сползти под кровать и спрятаться там.

Атмосфера в палате мгновенно загустела, хоть топор вешай, установившаяся тишина казалась звенящей, а далекий шум больницы отошел на задний план, и ничего, кроме грохота собственной крови в ушах я не слышала. Сидящее где-то глубоко внутри упрямство ехидно фыркало, что не впервые мы остаемся со Спенсером наедине, и что это же мой милый, безобидный друг, и что он джентльмен, и что он ничего мне не сделает, и вообще, я поступила правильно, однако заполошно мигающий алым инстинкт самосохранения буквально вопил, что на этот раз, похоже, Рида я достала конкретно. Видеть всегда спокойного и рассудительного мужчину в таком настроении мне еще не приходилось, даже когда мы были в ссоре, он не пугал меня настолько сильно, и я, не желая и дальше запугивать себя давящим молчанием, заговорила первой, слыша, как отчаянно дрожит собственный голос:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Прежде, чем ты начнешь орать и возмущаться, в свою защиту должна сказать, что я все продумала, и что я специально не отключила оповещение, и я знала, что звонок разбудит Хотча. Видишь, я подстраховалась, я не действовала в одиночку, как вы меня всегда учили. Сару Корнуэлл нужно было спасать любой ценой, и я предприняла все, чтобы сделать это с минимальными потерями.

Медленно, все так же не говоря ни слова, Спенсер повернулся ко мне, выровнявшись на всю высоту своего немаленького роста, и я едва не взвыла, увидев абсолютно непроницаемую маску на знакомом лице. Мужчина по-прежнему смотрел на меня пристальным, сверлящим взглядом, под которым я чувствовала себя мухой, попавшей в липкую паутину, крепко поджатые губы то и дело заставляли коситься на них, а чертов галстук, повязанный исключительно небрежно, буквально провоцировал. Несколько русых прядей упали на высокий лоб, зацепившись за темные ресницы, на скулах заиграли желваки, а стоило Риду сделать скользящий шаг вперед, как инстинкты внутри, до этого не видящие причин для паники, натянулись оголенными проводами, чуя неминуемую беду. Двигаясь мягко и бесшумно, словно готовящийся к броску хищник, гений постепенно приближался к постели, и на то, чтобы не начать позорно удирать, я тратила львиную долю усилий.

— И какой смысл ругаться, если все уже и так сделано? — понимая, что мои опасливые заискивания не действуют, я решила зайти с другой стороны, упрямо вскинув подбородок, и чувствуя, как внутри все буквально обмирает от такого больного мазохизма. Здравый смысл, понимая, что ему тут делать больше нечего, благополучно отключился, обозвав меня дурой. — Я не соглашусь с тобой, что поступила неправильно, а ты не будешь слушать доводы о том, что у меня все получилось, так какой смысл спорить об этом? Преступника больше нет, жертва спасена, убийства прекратятся, а дело закрыто, даже Хотч с этим смирился, так что зачем ворошить прошлое?

Мрачная фигура застыла у самой койки, упираясь коленями в матрац, тяжелый взгляд каре-зеленых глаз буквально пригвоздил к подушке, на которую я опиралась спиной, а под ложечкой засосало от ужаса. От того, что я не могла прочесть ни единой эмоции, что не могла даже представить, о чем мужчина думает, становилось не по себе, и собственная беспомощность перед этим человеком меня удручала неимоверно. Едва сдержав постыдный порыв совсем по-детски укрыться мягким покрывалом с головой, я подобралась, как перед прыжком, выровнялась, пытаясь казаться уверенней хотя бы в собственных глазах, после чего, с трудом заставив голос не дрожать, почти зло процедила:

— И вообще, красавчик, если хочешь опять сказать мне, что я только мешаю, то засунь свое…

Смазанное движение было до того быстрым, что я не успела сориентироваться, короткий, испуганный вскрик вырвался из груди, но тут же оказался заглушен чужими губами, прижавшимися к моим в отчаянном поцелуе. Не давая мне ни единого шанса, чтобы отстраниться и возмутиться, Спенсер обхватил ладонью затылок, запутавшись пальцами в темных волосах, вторая рука легла на шею, накрыв испуганно бьющуюся под тонкой кожей венку, а горячее дыхание обожгло, моментально выветривая из головы все ненужные мысли. Близость мужского тела разогнала по спине волну мурашек, неслушающиеся пальцы крепко сжали светлую ткань покрывала, а сердце заколотилось где-то в горле, выбивая из легких остатки кислорода, которого стало очень не хватать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Горячий поцелуй затягивал и лишал воли, разум внезапно стал абсолютно пустым, а чужие прикосновения отдавались по коже электрическими разрядами, пронизывающими мышцы и разгоняющими по венам кровь. Нахальный язык по-хозяйски скользил по губам, цепляя кромку зубов, пальцы, сжимающие густые пряди у самых корней, вырывали из груди слабые стоны, тут же заглушаемые мужчиной, и я даже не обращала внимания на то, как начала ныть от неудобного положения шея. Чуть откинулась назад, наощупь найдя в воздухе чертов болтающийся галстук, цепляющий взгляд все это время, и, наконец, вцепилась в него, потянув Рида на себя, заставив опереться на кровать коленом и поспешно выставленной рукой, чтобы не свалиться на меня всем своим весом. Приятная тяжесть разлилась где-то внизу живота, спина, подчиняясь инстинктам, изогнулась в отчаянной попытке оказаться еще ближе к горячему телу, а почувствовав, как Рид начал отстраняться, я судорожно выдохнула в приоткрытые губы, не торопясь отпускать полюбившийся предмет гардероба из цепких ручек. Натянувшийся галстук сжался на мужской шее, не позволяя отодвинуться, но агент ФБР и не пытался это сделать, наклонив голову и проложив дорожку влажных поцелуев от подбородка до выпирающей ключицы, остановившись над кромкой больничной одежды. Легко прихватил нежную кожу губами, несильно сжав и заставив на мгновение крепко зажмуриться, а после вновь отстранился, заглядывая потемневшими глазами в мои.