Враг моего врага. «Песец» - Натали Р.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Салима, референдум завершился.
– И?.. – подбодрила она. – Тебя можно поздравить?
– Поздравить меня, конечно, можно, – Оливия говорила аккуратно, сознавая, что ступает по тонкому льду, – потому что то, чего я хотела, сбылось. Но вообще-то, Салима, поздравлять нужно тебя. Граждане Земли выбрали тебя координатором, как наиболее достойную этого кресла. Тебе надо выступить…
– Что? – если бы она не лежала, то упала бы. – Ты рехнулась? Оливия, я ушла с поста, я не шутила!
– Так ведь и я не шучу. Со мной три свидетеля из иных миров, как и положено, они могут подтвердить мои слова.
– Это полный бред, – заявила Салима. – И фарс. Что бы ты там ни придумала, я не собираюсь тебе подыгрывать.
– Это не игра, Салима. Когда свою волю изъявляет семьдесят восемь процентов населения Земли, это куда как серьезно!
– Оливия, оставь меня в покое. Я хочу отдохнуть.
– А семь миллиардов человек хотят видеть тебя координатором! Или их мнение для тебя – пустой звук? Они его ясно выразили, и ты не можешь его игнорировать! Не имеешь права! Твой долг…
Салима тихо застонала.
– Я за тобой приеду. Хочешь – бери с собой врачей, капельницы и всякую прочую мутоту. Но ты должна выступить перед народом, который оказал тебе доверие!
«Хайнрих Шварц» отправился к Раю, чтобы отвезти туда координатора ближайшего мира с дочерью и охраной. Но если уж ГС-крейсер идет в нужное место, грех этим не воспользоваться. Желающих прокатиться набралось порядочно, и Принц перед стартом вместо «Экипажу занять места в соответствии с маршевым расписанием» совершенно неподражаемым тоном объявил: «Пассажиров просим занять места согласно купленным билетам». Ха-ха, если бы кто-нибудь купил билет… Проблема в том, что билеты на ГС-корабли не продаются. Покрыть себестоимость перехода под силу лишь миллионеру, затея теряет смысл. Спасает то, что когда крейсеру все равно предстоит куда-то идти, плюс-минус двадцать человек на расходы никак не влияют.
Главным «зайцем» был Йозеф Гржельчик. Ну, то есть что значит «зайцем»? Гржельчик – главнокомандующий, теоретически он вправе находиться на борту любого корабля в полном согласии с законом, обычаем и обязанностями. Но выбрал он именно этот, и именно потому, что ему нужно было в Рай. Фактически, дело двигалось к тому, что, если бы не эта оказия, пришлось бы гнать корабль к Раю, прикрываясь каким-нибудь формальным предлогом – типа инспекции, как служится у соседей двум прикомандированным крейсерам, стерегущим подступы к системе. Или делать вид, что прибыл сменить один из них. Йозеф ехал к дочке на свадьбу. Хеленка наконец-то осознала, что Мрланк от нее никуда не денется, а детей рожать надо. Нашла себе блондина, столь же интеллектуально продвинутого, как и эта дуреха. Господи, как жить-то будут два дебила, как детей воспитывать? Одна надежда на Мрланка и его жену, что не дадут пропасть.
Сетовал он скорее по привычке. Хелена считалась в Раю очень умной девушкой, прямо гением для своей расы. Про то, что она землянка, мало кто знал. Дочка переводила земные фильмы на шитанн, а райские – на английский, имела успех и даже славу, неплохо зарабатывала. Все восхищались ее умением читать и пользоваться интернетом. И, в кои-то веки, у Йозефа не болело сердце за ее будущее. На свадьбу он вез несколько ящиков водки и красного вина, закатанные банки помидоров и огурцов, а также кристалл памяти с новой порнухой – лично для Мрланка. Он все еще наивно надеялся, что Хеленка этих шедевров не увидит – переводить там нечего, и без слов все ясно.
Кроме Йозефа, в поездку собрались Райты. Что касается Бена, нынче выросшего до подполковника – с ним все в порядке, он тут служил. А вот Эйзза была уже откровенным «зайцем». Эйзза мечтала всех навестить. И Мрланка с Айцтраной и Хеленкой, и Ччайкара, и Ттеирру. А заодно показать своему сыну родные края. Маленький Кевин являлся не просто «зайцем», а вопиющим нарушением режима безопасности. Однако капитан отнесся к присутствию ребенка на борту философски. Все равно тут будет Малика, сказал он, так что о безопасности можно забыть. Эту реактивную электроклизму ни один ребенок не переплюнет. Что правда, то правда: Кевин мирно сидел с Эйззой в каюте, а Малика висла на Фархаде, лазала по палубам, приставала к стрелкам, чтобы ей дали пострелять, и терроризировала котов. Те животные, что постарше и поумнее, запрятались в укромные уголки, котят же приходилось периодически отбирать, чтобы они преждевременно не превратились в меховые рукавички.
А под шумок и Иоанн Фердинанд с Марией протащили ребенка на корабль, с полным основанием рассудив, что в такой ситуации у капитана язык не повернется возразить. Семилетнему Томасу не нужен был Рай, только покататься. Гржельчик не сомневался, что, едва он и Салима покинут крейсер, малец оккупирует рубку. Успокаивало лишь то, что старпом «Хайнриха Шварца» – человек трезвомыслящий и вовремя позаботится о блокировках.
Четыре года назад лимузин Оливии вез двух высокопоставленных женщин из аэропорта к зданию Генеральной Ассамблеи ООН. Визажисты Оливии осторожно накладывали Салиме на лицо тон, а крошечная Малика лежала у груди. За окном проплыл огромный постер на фоне синего неба: «Я голосую за Салиму!». Она перевела взгляд на подругу, смиряясь с поражением.
– Оливия, какая же ты сука.
– От такой слышу, – усмехнулась глава Евросоюза. – За это нас и выбирают. Ты речь уже продумала? Народ ждет. И высокие гости волнуются, господин Ртхинн вообще две ночи не спал.
Салима прищурилась. Вот это взгляд координатора, мысленно одобрила Оливия. А то распустила нюни: не хочу, не могу…
– Как ты полагаешь, Оливия, – гладя Малику по пушистой головенке, задумчиво произнесла она, – сумею я убедить Ртхинна Фййка, что это его ребенок?
Оливия восхищенно рассмеялась. Боже, что за счастье! Подруга вновь становится похожа на живого человека.
– Не вопрос! Ты и адмирала т’Лехина убедишь, что это его ребенок.
Салима подняла бровь.
– Но у нас с т’Лехином ничего не было.
– Да какая разница? Все равно убедишь! Тут ведь главное не то, возможно ли такое физически. Главное – сила убеждения! – она опять засмеялась.
У входа ее встретили сыновья, подхватили под руки с двух сторон.
– Мам, я за тебя голосовал!
– И я!
– И вы, – с упреком проговорила она.
– И Ахмед тоже, да вообще вся семья.
Вот так оно и бывает. Притупили бдительность, а сами… И ведь ни одна зараза не сказала о том, что затевает Оливия. Знали и молчали!
– А сестричка-то на меня похожа, – заметил Фахим, наклоняясь к малышке.
– Глупости, – снисходительно уронил Фархад, – на меня.
– Разуй глаза, братец! Вылитый я в детстве.
– Видел я тебя в детстве – противный мелкий мальчишка, ничего общего.
– А
