У свободы цвет неба (СИ) - Аусиньш Эгерт

   - Оно никак не выглядит. Но голос я узнала.

   - Чей он? - очень мягко спросил граф.

   - В основном матери, иногда отца.

   - И чего они хотят?

   - Они хотят, чтобы я пошла к Исиану и приняла заслуженное наказание, хотя понятно, что он меня убьет. Он сильный маг.

   - Ну, для начала, - усмехнулся Дейвин, - убивать сааланских недомагов сайхам тут никто не позволит.

   - Да, знаю, - сказала я. Получилось очень грустно. - Я тебе рассказываю, что именно лишнее нашла в своей голове. Вот именно эту хрень и нашла.

   - Это было ожидаемо, - пожал он плечами.

   - Я не думала, что это будет так страшно. Видимо, это будет продолжаться, пока я ее не вытащу из головы прочь?

   - Конечно, - подтвердил он спокойно. - Делай. Завтра вечером увидимся. - И ушел.

   Я пошла к Нуалю и потратила еще один день на бессмысленную гимнастику. Лучше мне от нее не становилось, а терпеть это невыносимое, происходившее внутри меня, можно было, только пока я делала упражнения. Но стоило остановиться, и ощущения накатывали с удвоенной силой. Я сказала об этом досточтимому, и он печально покивал, мол, гимнастика может ослабить ощущения, но не прекратить их. Но пока она приносит облегчение, лучше продолжать делать. На вопрос, есть ли что-нибудь посильнее, он охотно ответил. И я порадовалась, что не завтракала, потому что меня вывернуло только желчью. Гимнастика просто не работала, об остальных его предложениях даже думать было страшно до рвоты. Я их даже запомнить сразу не смогла, пришлось переспросить ближе к вечеру, когда я смогла влить в себя молоко и сжевать кусок шоколада.

   Следующим утром, едва я справилась с умыванием, Дейвин появился в комнате, которую мне отвели.

   - Ну и как результаты? - осведомился он, входя.

   - Провозилась весь вчерашний день, - призналась я. - Гимнастика Нуаля что-то все-таки меняет, хотя я не надеялась. Так... интересно мне давно не было. Стоит выпрямиться - и я не могу дышать, мне страшно и хочется согнуться. Причем я знаю совершенно ясно, что именно во мне этого хочет.

   Он засмеялся и посмотрел на меня с явным одобрением.

   - В общем, ближайшее время я занята этим. И пока не закончу, видимо, колдовать не смогу, - признала я.

   - Ну хорошо, - вздохнул он. - Но как долго ты намерена это делать?

   - Это дорого и сложно, - призналась я. - И способ Нуаль показал только один. Сидеть, выпрямив спину, и наблюдать свои реакции, а когда станет совсем плохо - делать эти его странные движения.

   - Ну да, - согласился Дейвин, - так у всех. За этим и нужен конфидент. Может, пойдешь к Айдишу?

   - Не думаю, что для меня в этом есть смысл, - возразила я. - Вас воспитывают иначе, и если он сунется ко мне с этим вашим, я опять свалюсь в несознанку, точно. У меня... как тебе сказать... слишком глубокое отравление, вот. Чтобы смочь понять хотя бы то, что я тебе сказала, мне потребовалось пройти через суд, через кучу всего, что было до него, - и это, кажется, только начало.

   Он сочувственно посмотрел на меня и кивнул. Просто молча кивнул. Я, глядя ему в глаза, закончила мысль:

   - Даже чтобы просто сидеть и отделять этот кусок от всей остальной себя, мне нужны все силы, что у меня есть. И он все время в новом месте, понимаешь? И притворяется мной... То, что Нуаль дал, работает. Но это долго. И нет никаких гарантий. Он пытался дать другое, но остальные пути, которые он предложил, еще сложнее.

   - Пока что да, - кивнул он.

   - Пока что? - охренела я.

   Он улыбнулся, пожелал мне удачи и вышел.

   Следующим утром я не смогла покинуть комнату. Да что там, я и встать не смогла.

   - Что сегодня? - осведомился Дейвин, появившись на закате.

   - Живот болит, - призналась я. - Ощущение, что пару раз крепко пнули, разик под вздох, а потом еще пониже пояса. Со стороны, наверное, это очень смешно, но тело реагирует так, как будто меня пытали, причем тщательно и со знанием дела. Знаешь, ощущения такие, как будто действительно били, унижали и издевались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Он вздохнул и опустил взгляд. Я поморщилась:

   - Я не про ту осень сейчас. Это было до того. Задолго до того. И даже до Саэхен.

   - В каком-то роде так оно и есть, - подтвердил он. - Били, угрожали и издевались. Просто не открыто, но открытость и не свойственна культуре Нового мира. У вас вообще очень мало что делают открыто.

   - Понимаю, - вздохнула я. И продолжила свою войну.

   В следующий раз Дейвин появился ранним утром, как чуял, что я не спала ночь.

   - Как ты?

   - Семейный бог перешел к торгам, - вздохнула я, - типа, это для твоей же безопасности, и все такое. Хорошая шутка, правда?

   - Да, - согласился он. - Смешная, если понимать подоплеку.

   - Ага, - кивнула я. - Я знаю, что предлагаемая им система не просто неэффективна. Она никогда не отвечала моим интересам. Сейчас для моей безопасности нужно вообще совсем другое. Но он так давит... Тебе не рассказать, как он давит.

   - Можешь не рассказывать, - разрешил он. - Поспать смогла?

   - Нет.

   - Плохо, - посочувствовал он. - Я зайду вечером.

   Я кивнула. Ни на что больше у меня не хватило сил.

   В госпиталь я сдалась сама, вечером того же дня, найдя себя в донжоне рядом с оружейной стойкой. Примеривалась я не к самоходу. Мысль разуться, упереть ствол Сайги в нос и спустить ногой курок держала меня в кордегардии и не давала вернуться в казарму. Я подумала и пошла в госпиталь. Два раза с полдороги вернулась в донжон, но на третий все же пришла и поздоровалась с Эрие. Дейвин появился там через сорок минут после того, как меня с извинениями и причитаниями пристегнули за ногу к койке. На всякий случай.

   - Что такое?

   - Маленький семейный бог пошел ва-банк, - криво усмехнулась я.

   - Ясно, - сказал он сочувственно. - Держись.

   Дернув к себе стул движением брови, он сел рядом с моей кроватью и спросил:

   - Расскажешь подробности?

   Я помолчала, формулируя.

   - Знаешь, это очень неприятно - слышать внутри своей головы что-то вроде "прекрати быть срочно, немедленно, сейчас же, все равно все пропало", и все это по кругу, - вздохнула я. - Но интересно не это, а то, что я очень хорошо помню то же самое, сука, поведение у своих родителей.

   - Когда это было? - он как будто не услышал, что я сорвалась на брань.

   - Сразу после переезда в Созвездие. Они поняли, что выживать больше не надо и сложные скорбные лица тут не поймут - и началось. Папа довольно быстро испортил отношения со всеми Семьями дома Утренней Звезды, и их обоих начали считать моими домашними животными, списывая поведение на отсутствие Дара. Но кроме них, там были и другие подопечные. С ними складывалось иначе. А мама требовала, чтобы я им обеспечила нормальное отношение окружающих, раз я их туда утащила.

   - Что ты сделала?

   - Ничего не сделала. Пыталась говорить, объяснять, просить... ничего не добилась. Меня просто не слышали. Ну и я тоже перестала слушать. Пока могла, заваливала их жалобы деньгами. А потом вы меня поймали. У них, понимаешь, цель - сломать все, до чего можешь дотянуться, тогда им хорошо и спокойно... И теперь это во мне. Я знаю, что моя задача - не дать дотянуться, но... - и я расплакалась.

   В промежутках между визитами к Алисе, занимавшими внимание Дейвина, он успел за пятерку дней, начиная с появления Исиана почти под стенами резиденции, сделать уйму мелких, но важных дел. Самым важным из них был визит в больницу к Дагриту да Шадо. Войдя в палату, Дейвин без церемоний обратился к баронету:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   - Ну что, комок позора? Нарвался наконец?

   Дагрит, упакованный в гипс от ключиц до пояса, просипел: "Не понимаю тебя". Дейвин руками принес стул для посетителей, сел около постели и почти дружелюбно сказал: