Операция «КЛОНдайк» - Неонилла Самухина

Девушка вдруг обвисла в его руках, и он сначала даже не понял, что произошло, когда она начала сползать вниз.

– Ты что? – спросил он, едва успев удержать ее за талию, но она ничего не ответила, закрывая глаза.

«Никак сомлела!» – оторопел он, глядя, как она покорно привалилась к нему. Эта обреченность почему-то мгновенно отрезвила его, сразу же напомнив, что он выбрал не лучшее время для амуров – рядом «архангелы» зависли, а он тут страсти предается!

Придерживая ее за талию, он начал двигаться в сторону коридора.

– Дома кто-нибудь есть? – шепотом спросил он ее.

Она отрицательно помотала головой.

– А когда придут?

– Никто не придет, отец в командировке, – тоже шепотом ответила девушка.

– Ты смотри, заговорила! – улыбнулся Козак и посильнее обхватил ее за талию.

Высунув голову из комнаты в коридор, он прислушался – с лестницы доносился топот ног.

«Забегали…» – констатировал он, закрывая дверь в комнату.

– Тебя как зовут? – спросил он у девушки.

– Женя… – ответила та.

– Женя, а выпить у тебя найдется?

– Что? – недоуменно переспросила она.

– Ну, водка, коньяк… есть?

– В баре стоит бутылка коньяка, вроде бы… – показав на мебельную стенку, неуверенно ответила девушка.

Козак подвел ее к бару:

– Достань, пожалуйста!

Девушка открыла бар и слегка дрожащей рукой вытащила оттуда едва початую бутылку «Хеннеси».

– Неслабо! – оценил Козак, вспомнив времена, когда самым крутым коньяком из «не наших» считался «Наполеон», стоивший пол месячной зарплаты. Теперь цены на стильное загранпитье превышали прожиточный минимум в несколько раз…

– Посиди пока здесь, – предложил он, слегка подтолкнув девушку к тахте.

Одним движением он открыл бутылку и, присев рядом с Женей, сказал:

– На-ка, выпей!

– Не хочу, – помотала та головой, отшатываясь. – Не люблю…

– Придется полюбить! – в нетерпеливом голосе Козака прозвучали жесткие нотки.

Девушка обреченно потянулась за бутылкой, но Козак сам поднес ее ко рту Жени и влил ей прямо из горлышка в рот изрядную порцию.

– Глотай быстрее! – приказал он, глядя, как у девушки расширяются глаза.

Та сделала два больших глотка и скривилась, отворачиваясь. Часть коньяка пролилась и потекла по ее подбородку. Козак быстрым движением слизнул текущие по ее коже капли, и опять почувствовал возбуждение.

– Выпей еще немного! – сказал он, на этот раз воздержавшись от поцелуя.

– Я не могу… – попыталась отвернуться девушка. – У меня во рту пупырышки вскочили.

– Надо их утопить, – пошутил Козак. – Давай, давай, еще пару глоточков.

Она покорно отпила из бутылки два глотка и жалобно посмотрела на Козака.

– Ну ладно, пока достаточно, – смилостивился он. – Будем знакомы – меня зовут Коля, и давай сразу на «ты»! Считай, что на брудершафт мы уже выпили.

В этот момент в дверь раздался звонок.

– Ты кого-нибудь ждешь? – спросил Козак, напрягаясь.

Женя опять потеряла дар речи, отрицательно помотав головой.

– Раздевайся!

– Что?! – ее глаза стали в пол-лица.

– Раздевайся, а сверху на голое тело накинешь какой-нибудь халатик, – приказал Козак, сам лихорадочно разоблачаясь.

Одним движением он скинул и запихнул свои мокрые меховые ботинки и джинсы под тахту, стянул свитер с футболкой и, оставшись в одних плавках, глянул на Женю.

Та стояла, оцепенев, а в дверь уже звонили не переставая.

– Ну что же ты! – рассердился Козак, грубо стаскивая с нее платье, благо оно легко снималось через голову.

Не обращая внимания на прелести Жени, он быстрым движением расстегнул ее бюстгальтер и сбросил его на тахту. Потом, присев перед девушкой, он стащил с нее трусики из набора «неделька», через которые она покорно переступила, когда они упали на пол. Перед тем, как Женя смущенно повернулась к нему спиной, а вернее той частью тела, которая была несколько ниже и ни в чем не уступала своему центральному фасаду, Козак на мгновение увидел у своего лица темный треугольничек меж ее бедер.

– Крикни: «Кто там?» – попросил он, отгоняя соблазнительную картинку и, резко выпрямившись, подтолкнул Женю к двери в коридор.

– Кто там? – неожиданно сильно выкрикнула Женя в направлении входной двери.

– Милиция… Откройте пожалуйста, у нас к вам несколько вопросов, – донесся вежливый молодой мужской голос с лестничной площадки.

– Скажи, что ты не одета, пусть подождут, – прошептал Жене на ухо Козак.

Та неожиданно повторила эту фразу с таким кокетством, что Козак изумленно уставился на девушку. А Женя, вдруг выскользнув из его рук, подошла к шкафу и, распахнув дверцу, сняла с вешалки черный пеньюар. Не спеша накинув его на свое обнаженное тело, она, слегка качнулась, а потом, бросив взгляд на тахту, несколько секунд помедлила в раздумье и вытащила из шкафа простыню, подушку и плед.

– Надеюсь, сам постелить сможешь? – спросила она у Козака, без смущения глядя ему в глаза.

– Смогу, но…

– Не бойся, не выдам! – оборвала она его. – Это ведь тебя ищут?

Он молчал, во все глаза глядя на словно подмененную девушку – как будто ее предыдущий образ сняли вместе с одеждой – никакого тебе страха, никакого смущения! Видимо, верно сказал когда-то Геродот: «Вместе с одеждой женщина совлекает с себя стыд»… Или это коньяк так раскрепощающе на нее подействовал?… Стоит себе эдак дерзко, поблескивая белым стройным телом сквозь черный капрон какого-то чересчур блядского пеньюара…

– Ложись… Коля… – с усмешкой сказала Женя, явно польщенная его реакцией. – Я с ними быстро разберусь. Так что готовься отблагодарить… – и она, многозначительно посмотрев на Козака, направилась к двери.

«Во попал!!!» – потрясенно подумал он, лихорадочно расправляя на тахте простыню. Он едва успел завалиться под плед, как в дверь опять настойчиво позвонили.

– Иду-у… – пропела Женя, подходя к двери и, предварительно набросив цепочку, открыла ее. – Что случилось?

Козак прислушался, но ответ последовал не сразу, видимо, милиционеры ошалели, увидев перед собой полуобнаженную красотку.

– Вы не видели сейчас вашего соседа снизу? – наконец раздался смущенный мужской голос.

«Точно ошалели!» – развеселился Козак.

– Какого соседа вы имеете в виду? – игриво поинтересовалась Женя и тут же добавила, не давая никому ответить: – Впрочем, я бы никого сейчас все равно не увидела, у меня сейчас в сфере внимания находятся куда более интереснык вещи…

«На этом месте она должна томно провести рукой по всему телу…» – режиссировал Козак, прислушиваясь к происходящему и жалея, что не может этого увидеть.

– В квартире есть посторонние? – пытаясь напустить на себя строгость, спросил все тот же голос, но ему это плохо удалось, потому что «посторонние» прозвучали у него почти так же фривольно, как Женины «достойные вещи»…