Тайпэн. Оскал войны - Сергей Девкин

— В другой ситуации я бы, быть может, поспорил, но не в такой. Полностью полагаюсь на ваше решение, высокочтимый. И еще раз благодарю вас за все.

В рассветных сумерках гром боевых тамтамов и завывания огромных труб возвестили о том, что армия сиртаков, скопившаяся на краю обширных полей, окружавших Тай–Тунг, пришла наконец–то в движение. Непродолжительная суета в лагере объединенного юньско–имперского войска завершилась четко организованным выступлением на заранее подготовленные позиции, где сотни солдат развернулись идеальными рядами вдоль цепи полевых укреплений, изготовившись встретить накатывающую волну врагов. Сапфирные и желтые знамена развевались в холодном утреннем воздухе, а в строю слышались окрики десятников и офицеров, отдававших своим людям последние распоряжения перед битвой.

Сражение, как это было принято в северных землях, завязали метательные машины, обрушив на головы воинов раджи град из камней и огня, но, к сожалению, не настолько плотный, чтобы всерьез поколебать решимость врага. Артиллерийский парк Империи был непривычно мал из–за того, что для быстрого путешествия от замка Цзянмэнь удалось подобрать лишь небольшое количество самых мобильных механизмов, как правило, не самых мощных и дальнобойных. У юнь дела обстояли примерно также.

Затем настало время длинных армейских луков и самозарядных самострелов, чему сиртаки, кроме своих малочисленных стрелков, противопоставили в большом количестве изогнутые ростовые щиты, сплетенные из толстой лозы и закрывавшие воинов не только спереди, но и сверху. На близких расстояниях тяжелые болты легко пробивали подобную защиту, но зато опустошительные навесные залпы были практически сведены на нет. В целом, общие потери умбейских мародеров с самого начала оказались на удивление небольшими, едва превысив число в тысячу убитыми и ранеными.

Сиртаки атаковали по всей ширине позиций, грубо и «в лоб», как, в принципе, делали это всегда. Однако за кажущейся прямолинейностью на этот раз скрывался холодный и жесткий расчет их военачальника. По сути, Ранджан применил то, что в тактических трактатах полководцев древности именовалось «косой атакой». Наиболее сильные и опытные отряды врага были сконцентрированы на левом фланге, где против них были выставлены царские солдаты, довольно значительно уступавшие имперским в вопросах строевого взаимодействия и оборонительной выдержки. Кроме того, именно на левый фланг Ранджан продолжал посылать все новые и новые отряды своих отборных убийц, увеличивая давление и постепенно заставляя юнь подаваться назад, несмотря на резервы, которыми располагал генерал Фанг. Кавалерия Умбея, насчитывавшая по подсчетам разведчиков около полутора тысяч так называемых «ранджпутов», кружила в отдалении за спинами пешего войска, готовая в любое мгновение броситься на перехват вражеской конницы и помешать ей нанести обходной маневр или сокрушительный удар во фланг.

Командующие объединенной армии наблюдали за происходящим с обзорной подвижной башни, установленной в глубине оборонительных сооружений второго ряда, где развернулся госпиталь, и ждали своей команды резервные тысячи. Многочисленные штандарты Отрекшегося, украшенные черепами поверженных противников Ранджана, реяли почти в самом центре атакующей массы южан. Отряды императорской пехоты, вынужденные пойти в наступление, чтобы ослабить врага, рвавшегося к лучникам, заставили сиртаков потесниться назад, прижав их ударные группы к каменистому холму, на котором виднелись остатки нескольких сожженных мельниц. На левом фланге умбейцев положение тоже несколько изменилось, когда туда подоспели инженеры «тай–тигров», срочно переброшенные Фангом в помощь царскому войску.

Осадные артиллеристы развернули свои литоболы и катапульты прямо на подворьях литейных мануфактур, блестяще воспользовавшись всеми «подручными» средствами. В распоряжении у юнь не было столь много взрывающихся и огненных смесей, как у саперов Империи, да и качество их алхимического «жидкого пламени» оставляло желать лучшего. Поэтому «тай–тигры» очень быстро сообразили использовать вместо снарядов для своих машин пустые глиняные горшки, наполненные раскаленным металлом, взятым прямо из плавильных печей. Литейщики Тай–Тунга оказались на диво упертыми ребятами, и даже приближение вражеской армии не заставило их свернуть производство, к тому же многие печи горели в безостановочном режиме круглыми сутками, и прекращение работы хотя бы на пару дней грозила им последующей полной заменой котлов и домен. Отослав своим семьи под защиты городских стен, мастера и их многочисленные помощники остались в ремесленном посаде, и теперь с радостью помогали армейским инженерам закидывать сиртаков горячими «подарками». Два последовательных залпа батареи Пан–Ги–Ша, дожидавшейся особого распоряжения и использовавшей новые имперские ракеты с чугунными осколками, окончательно погасили попытки врага прорвать и опрокинуть юньский строй. Отведя самые потрепанные сотни в тыл, царские солдаты оставили в своих порядках несколько широких проходов, через которые тут же устремились в атаку нукеры кагана Альлыка.

Легковооруженные манериты яростно налетели на дезорганизованных сиртаков, рубя их саблями и весело улюлюкая, в то время как несколько групп нойонов и самых опытных конных лучников, прорвав ряды противника, сцепились с ранджпутами, не давая им времени на то, чтобы сориентироваться и отступить. Кольчужная кавалерия юнь, получившая возможность атаковать с фланга, немедленно воспользовалась моментом, окончательно раздавив острие «косого удара».

Едва только это стало окончательно ясно, вверх взметнулись бесчисленные бамбуковые шесты сигнальщиков, и императорская пехота, противостоящая центральной части атакующего войска к немалому удивлению сиртаков еще больше усилила свой натиск. Сверху было отчетливо видно, как ряды нефритовых солдат буквально разрывают вражеский строй на части, отделяя правый фланг противника, еще активно сражавшийся, от дрогнувшего левого.

— Смотрите, — указал Фанг, передавая Ли свой «зоркий глаз». — На холме…

Между горелыми остовами мельниц активно сновали воины в тяжелой ламелярной броне, там же можно было заметить знамена раджи. Несмотря на то, что центр сиртаков уже начал откатываться назад, постепенно все больше предаваясь панике, значительная группа бойцов явно устраивались на холмистой позиции для обороны.

— Ранджан, — кивнул Хань, с уважением отмечая то завидное холоднокровие, с которым действовала личная охрана Хулителя. — Похоже, он не намерен сдаваться.