Соотношение сил - Полина Дашкова

– Горе беременным и питающим сосцами в те дни… Ибо в те дни будет такая скорбь, какой не было от начала творения.

Илья потянул Машу в сторону, они свернули с аллеи на тропинку между кустами роз. Голос продолжал звучать:

– И будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется.

Они обернулись. Старуха стояла и смотрела им вслед. Шланг лежал у ее ног черной змеей. Скрюченная артритом пергаментная рука медленно кроила воздух сверху вниз, справа налево.

– Что это? – прошептала Маша. – Она нас проклинает?

– Нет, это слова из Евангелия. Она нас крестит. Все будет хорошо, не бойся.

Утром, перед самым отъездом, Маша захотела кинуть в море монетку на прощание. Разыгрался шторм, не меньше шести баллов. Волны переваливались через каменные пирсы, ревели, рушились на пустой пляж, оставляя на мокром песке слой тины, щепки, обломки ракушек. Илья разулся, закатал брюки до колен, спустился на пляж, закинул пятак подальше и едва успел удрать от огромной надвигающейся волны. Когда он поднялся на набережную, Маша дрожала, в глазах блестели слезы.

– Дурак! Тебя могло унести! – Она уткнулась лицом в грудь и заплакала, впервые за десять беззаботных курортных дней.

Они оба понимали: это последний их отдых, последнее мирное лето. Кидай не кидай монетку, если и суждено вернуться сюда, то очень не скоро.

В поезде, читая на первой странице «Правды» очередной доклад Молотова о крепнущей германо-советской дружбе, Илья невольно повторял про себя: «Горе беременным… такая скорбь, какой не было от начала творения».

В рабочем кабинете его ждали горы бумаг. Поскребышев предупредил, что уже завтра должна быть сводка. Илья просмотрел папки из Разведупра. После увольнения Проскурова он каждый раз морщился, когда в глаза бросалась подпись: «Начальник Разведывательного управления Генштаба Красной армии генерал-лейтенант Голиков».

За прошедшие три года Филипп Иванович Голиков стал шестым по счету начальником Разведупра. Из пяти его предшественников пока остался в живых только один Проскуров.

В июле на заседании Главного военного совета Наркомата обороны Иван доложил, что в этом году Гитлер не сумеет высадить десант на территории Великобритании. Для успешных боевых действий ему потребуется не меньше шестидесяти дивизий, из них десять танковых. Германия не располагает необходимым количеством перевозочных средств, к тому же крупные суда и баржи при подходе к острову будут потоплены силами британских ВВС и флота, которые контролируют пролив.

Падение Франции стало для Хозяина серьезным ударом, пожалуй, самым серьезным за все годы его правления. Он надеялся на затяжную войну в Европе. Подписывая пакт с Гитлером, он действовал так же, как в середине двадцатых, когда пробирался к власти по головам старых большевиков. Банальная схема: исподтишка подогреть конфликт, стравить противные стороны, заставить их вцепиться друг другу в глотки, дождаться, когда ослабеют, и добить. Он не сомневался в успехе, не видел разницы между внутрипартийной склокой и мировой войной.

Но схема не сработала. Сталин утешался надеждой на высадку немецкого десанта в Британию. Доклад Проскурова его взбесил.

«Совсем недавно, товарищ Проскуров, вы уверяли нас со своими цифрами и данными, что наступление немцев на Западе приведет к затяжной и кровопролитной войне. Мы поверили вам и провели соответствующие мероприятия. Теперь вы так же нас уверяете, пытаетесь уверить, что десант в Англию невозможен, потому что на ваших бумагах не сходятся нужные цифры. Таким образом, вы вводите в заблуждение Политбюро ЦК».

На следующий день вышел приказ о снятии Проскурова с должности начальника разведки.

Илья читал стенограмму заседания, Иван пересказывал ему все своими словами и говорил:

– Ну что ему нужно? Я должен был заранее выяснить стратегические планы немцев и предупредить французов, что немцы попрут на танках через Арденны? Не обещал я ему затяжную войну на Западе! Не обещал! Вот увидишь, посадит на мое место холуя из политработников, уж он ему все как надо наобещает. А я ведь только начал сколачивать толковую команду. Как мои ребята будут под холуем работать?

Хозяин отправил Проскурова командовать ВВС Дальневосточного фронта. Голиков в первой же своей сводке объяснил быстрое поражение Франции «боязнью генерала Вейгана возможности революции».

Впрочем, у него хватило ума не трогать ребят Проскурова. Илья видел результаты их работы.

В отдельной папке лежал доклад Разведуправления Генштаба «О франко-немецкой войне 1939–1940». В сопроводительной записке указывалось, что доклад составлен по официальному отчету французского Генштаба, который вручил советскому военному атташе генерал Гамелен. Приводились слова генерала: «Изучайте, смотрите, чтобы вас не постигла та же участь».

Пятьдесят бесценных страниц о немецкой армии. Вооружение, состав и нумерация больше сотни дивизий, схемы развития боевых действий от первого до последнего дня войны. Блицкриг во всех подробностях. В конце приводились слова французского офицера:

«Впереди против нас двигаются с грохотом тысячи танков, сверху над нами ревут и воют тысячи самолетов и обрушивают на наши головы тысячи бомб, которые, разрываясь, сотрясают землю. Войска прижались к земле и лежат, как парализованные, не могут даже пошевелиться, поднять головы».

В следующей папке Илья нашел сообщение от Эльфа:

«…31 июля на совещании высшего командного состава в Бергхоффе Гитлер заявил: “Если надежда на Россию исчезнет, то Америка нападет на Англию. Россия должна быть ликвидирована. Чем скорее мы разгромим Россию, тем лучше”».

Почти каждую ночь в Секторе особых просмотров крутили немецкую и английскую кинохронику. Хозяин несколько раз смотрел специальный выпуск геббельсовского «Еженедельного обозрения», посвященный победе над Францией.

Восторженные толпы в Берлине приветствовали фюрера, влезали на фонари, рыдали, вопили. Механически переводя закадровый текст, Илья думал: «Победа над Францией означает окончательную победу Гитлера над немцами. Он подарил им вожделенный реванш, теперь может делать с ними что угодно. Сталин не подарил нам ничего, кроме своей сказки. Интересно, как же ему удалось одержать окончательную победу над нами?»

Сразу после падения Франции вышли указы Президиума Верховного Совета СССР «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». Опоздание на работу приравнивалось к уголовному преступлению. Обеденный перерыв сократился до двадцати минут. В газетах замелькали разъяснения врачей-диетологов: «Научно доказано, что у голодных рабочих производительность труда повышается, а у сытых понижается. Сытость вызывает сонливость».

Нет, все-таки одну победу за границей Сталин этим летом одержал. В Мексике наконец шлепнули Троцкого.

На экране люфтваффе бомбили Лондон. В немецкой хронике это называлось триумфом Германии и предсмертной агонией Британии, в английской – бессмысленной попыткой поставить Британию на колени. Из западной прессы, из дипломатических источников и сообщений разведки было известно, что Гитлер постоянно предлагает Британии мир.

Голиков старался смягчить информацию о перебросках германских дивизий к Востоку невнятными выводами: «Резкое увеличение германских войск на территории Восточной Пруссии и бывшей Польши объясняется необходимостью размещения освободившихся после перемирия с Францией войск на территории с враждебно настроенным против Германии населением и с более богатыми продовольственными ресурсами».

А что еще оставалось новому начальнику разведки? Он не Проскуров. Самолеты люфтваффе в Испании десятками не сбивал, героических перелетов не совершал. Он кабинетный политработник. Твердо усвоил: Гитлер не нападет, пока не добьет англичан, то есть не раньше сорок второго. Почему? Потому что только к сорок второму мы успеем как следует вооружиться и укрепить армию. Надо тянуть время.

Илья пытался понять: Хозяин действительно верит, что магическое заклинание «тянуть время» способно сделать время резиновым и повлиять на Гитлера?

Блицкриг через пролив невозможен в любом случае. Да и не хочет Гитлер громить англичан. Россия ему нужна, восточные территории. Он никогда и не скрывал этого. Европейские блицкриги – только разминка. Все готово для решающего броска. Граница придвинута, никаких заливов нет. Территории «бывшей Польши» и трех прибалтийских государств – нечто вроде Троянского коня, жители новых республик с энтузиазмом обменяют советское счастье на нацистское. Гитлер для вида еще побомбит Англию, потихоньку перебросит войска на восток и дождется весны, когда просохнут дороги. Если у него появится урановая бомба, наши шансы равны нулю.