ДЕСЯТЬ ЛЕТ И ДВАДЦАТЬ ДНЕЙ - Карл Дёниц

25 декабря с одной из подлодок поступило сообщение, что в 9.00 конвой находился в квадрате АВ 6720 и шел курсом 60°. В полдень последовало еще одно сообщение о конвое, сопровождавшееся сводкой погоды: ветер южный силой 7 баллов, дождь, видимость 2 мили.

Ситуация сложилась следующая.

Конвой, везущий военные грузы в Россию под охраной эскорта крейсеров, не являвшихся серьезными конкурентами для «Шарнхорста», находился вблизи нашей боевой группы кораблей. Его координаты, курс и скорость были известны. Граница льдов, проходившая вблизи острова Медвежий, не давала конвою уклониться далеко в сторону. Скорость наших кораблей намного превосходила среднюю скорость конвоя. Все это создавало уверенность, что конвою не удастся уйти.

Наша разведка не обнаружила в море присутствия тяжелых кораблей противника, хотя, конечно, это не гарантировало их действительного отсутствия. Но если они и находились в море, то наверняка достаточно далеко от конвоя. Так что шансы у «Шарнхорста» были отнюдь не плохие.

Большое количество военных грузов, которое доставил бы конвой из 20 судов в Россию, могло весьма существенно увеличить наступательную мощь русских армий. Именно это и следовало предотвратить нашим кораблям. Лично я считаю, что такая возможность существовала.

Поэтому 25 декабря я издал приказ, согласно которому «Шарнхорст» в сопровождении 4-й флотилии эсминцев должен был выйти в море и атаковать конвой. Основные положения приказа о нападении и возможном выходе из боя были следующими:

1. Противник пытается остановить продвижение немецких армий на восток, посылая русским ценные военные грузы и продовольствие. Мы должны помочь нашим.

2. «Шарнхорст» и эсминцы атакуют конвой.

3. Сражение может быть прекращено в любой момент по вашему усмотрению. В принципе вы должны выйти из боя при столкновении с превосходящими силами противника.

Я хотел, чтобы приказ был получен как можно быстрее, поскольку не сомневался, что командир группы контр-адмирал Бей до выхода в море непременно захочет обсудить предстоящую акцию со старшими офицерами «Шарнхорста», а также офицерами 4-й флотилии.

Командир группы отправил следующие инструкции:

«1. Атаку на конвой «Шарнхорста» и эсминцев начать 26 декабря после рассвета (примерно в 10.00).

2. Совместную атаку производить только при благоприятных условиях (погода, видимость, наличие точной информации о противнике).

3. Если условия будут неблагоприятными для «Шарнхорста», эсминцам атаковать без его участия. Линкор может находиться в стороне или проследовать во внешний фьорд, где остаться в боевой готовности».

«Шарнхорст» и эсминцы 4-й флотилии подняли якоря 25 ноября в 19.00 и к 23.00 удалились от побережья Норвегии. Корабли шли группой со скоростью 25 узлов, пеленг 10°, следуя к точке ожидаемой встречи с конвоем. Расчетное время встречи – 10.00 26 декабря. Вечером 25 декабря дул юго-западный ветер силой 6 баллов, волнение моря было 5 баллов при слабой облачности и хорошей видимости.

Мы знаем от нескольких уцелевших моряков с «Шарнхорста», что приказ выйти в море после долгого и утомительного периода бездействия был воспринят людьми с большим энтузиазмом. 25 декабря ровно в 23.55 контр-адмирал Бей отправил следующее сообщение адмиралу, командующему флотом:

«Нахожусь в районе ожидаемых боевых действий SW/6/8. Возможности эсминцев ограничены погодными условиями. Вынужден идти на сниженной скорости».

Зачем командир группы послал это сообщение? Причем сделал это он, не поставив в известность командира 4-й флотилии эсминцев капитана Йоганнесона и не выяснив у него, могут ли его корабли действовать в таких погодных условиях. Да и подводные лодки уже передали сводку погоды, а значит, командующий флотом наверняка знал, что творится в районе предстоящих боевых действий, и это не было тайной для контр-адмирала Бея. И тем не менее он нарушил радиомолчание, сохранение которого было чрезвычайно важно из тактических соображений. Почему? Вопрос этот остается без ответа.

Теперь мы исходили из того, что противник знает о выходе в море «Шарнхорста» и запеленговал его.

И действительно, через три часа после отправки сообщения с «Шарнхорста» командующий флотом в метрополии адмирал Фрейзер был проинформирован адмиралтейством о предположительном выходе в море линкора «Шарнхорст», хотя мы не можем утверждать, что основанием для этого послужило именно сообщение в эфире нашего контр-адмирала.

Карта 5

Ответ на это сообщение был следующим:

«Если эсминцы не могут оставаться в море, рассмотрите возможность самостоятельных действий «Шарнхорста». Решение на ваше усмотрение».

Лично я считал, что было бы ошибкой задействовать в операции только один «Шарнхорст», и офицеры штаба были со мной согласны, однако мы не сочли необходимым вмешиваться, тем более что в сообщении было ясно сказано, что окончательное решение будет принято командиром группы. Ведь только командир в море может решить, какие следует принять тактические меры, исходя из погодных условий в районе.

Этот ответ был получен контр-адмиралом Беем 26 декабря в 3.00. После этого он запросил мнение о погодных условиях командира группы эсминцев. В ответ Йоганнесон просигналил:

«При существующей силе ветра и волнении пока трудностей не было, относительно перспектив ничего определенного сказать не могу. Полагаю, погода улучшится».

Иначе говоря, командир эсминцев был готов принять участие в сражении.

26 декабря в 6.30 корабли пересекли предполагаемый курс конвоя к востоку от его местонахождения. Координаты конвоя снова были переданы с одной из подводных лодок. «Шарнхорст» повернул на юго-запад и со скоростью 12 узлов двинулся навстречу конвою. Эсминцы прочесывали море, находясь в 10 милях впереди. Они двигались тем же курсом.

Из доклада адмирала Фрейзера нам точно известно, какие силы англичан были заняты в операции и где они находились.

Конвой из 19 торговых судов шел в сопровождении эсминцев и находился, судя по сообщениям с подлодок, в 50 милях от Медвежьего. К востоку от него примерно на расстоянии 100 миль находилось соединение британских кораблей, состоявшее из крейсеров «Белфаст», «Норфолк» и «Шеффилд» под командованием вице-адмирала Бурнетта. Корабли шли на юго-запад.

Сам адмирал Фрейзер вышел в море вместе со второй группой кораблей, в которую входили крейсер «Ямайка», линкор «Герцог Йоркский» и 4 эсминца.

Он знал, что конвой, следующий в Россию, был обнаружен немецким самолетом-разведчиком, а значит, следовало приготовиться к нападению. В 3.39 26 декабря Фрейзер получил сообщение о предположительном выходе в море «Шарнхорста».