Наследница Ингамарны - Светлана Зорина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А он не будет от этого страдать?
— Нет. У него сейчас душа и разум саннэфа. И этот более высокий разум будет довлеть над мозгом сингала, над остатками звериной памяти, по возможности извлекая из неё что-нибудь полезное.
— А память убийцы…
— Она умерла. И не без твоей помощи. Мне ничего не стоило изгнать его ослабевшую нафф. Она пробыла в этом теле всего несколько дней. Она так ничтожна, что ей уже не найти человеческое тело. И она недостойна его. Я вселю её в какое-нибудь растение… Не надо меня благодарить, нумада Гинта. То, что я сделал, принесёт пользу не столько тебе, сколько другим.
Сифар встал.
— Когда он проснётся, сразу уходите. Здесь не следует оставаться слишком долго.
Тиумид вышел, а Гинта прислонилась спиной к аллюгиновой стене и закрыла глаза. Она должна отдохнуть. Чутьё подсказывало ей, что впереди нелёгкие дни и ближайшее будущее не принесёт ей ничего, кроме новых забот и волнений.
Она проснулась от того, что почувствовала на себе взгляд. Зверь не спал. Гинту поразила его величественная красота. Золотой зверь в серебристом сиянии чудесных зеркал. Они ничего не отражали, но в какой-то момент Гинте показалось, что на них отовсюду смотрят призрачно-бледные большеглазые лики. А зверь смотрел на неё. В огромных ярко-жёлтых глазах Гинта уловила знакомые лукавые искорки. И подумала то же, что часто думала, глядя на Тинга. У этого зверя было лицо. Лицо, а не морда.
«Ты тоже умеешь улыбаться…»
«Тоже?»… Я всегда это умел».
«Да, конечно… Тебе нравится твоё новое тело?»
Сингал понюхал лежащего перед ним бездыханного зверька, и в глазах его сверкнула печаль.
«Одно плохо — я теперь намного тяжелее и больше не смогу носиться с тобой по деревьям».
Гинта рассмеялась.
«Мне это тоже уже как-то не к лицу».
«Зато новое тело сильнее. И оно для меня не совсем чтобы новое… Я хорошо себя чувствую в нём».
Гинта поняла — это память сингала. Того, настоящего.
«Может, вспомнишь что-нибудь ещё? Откуда ты прибежал? Что с тобой сделали?»
Глаза зверя слегка затуманились.
«Если тебе тяжело, лучше не вспоминай. Пойдём, нам пора».
Гинта отдала тело мангала Каиту, ученику Сифара.
— Похорони его возле нашей гробницы, — попросила она юного тиумида. — Он погиб, защищая меня.
«Не он, а я, — въедливо поправил знакомый голос. — Кстати, как ты меня сейчас будешь звать?»
«Может, Синг?»
«Почему бы и нет? Звучит не хуже, чем то имя, которым ты меня называла раньше».
«Был Тинг, а стал Синг. Серебряный зверёк превратился в золотого зверя… Но того зверька я тоже очень любила. Ты не весь покинул его тело. В нём осталась частица тебя, маленькая искра твоей жизненной силы, и место, где лежит это тело, всегда будет для меня священно. Я закажу мастеру Гессамину статую из серебра. А глаза он сделает из вириллов…»
«Я вспомнил, — сказал вдруг Синг. — Какие-то скалы… Не такие, как здесь. Они были со всех сторон. Пещеры… Немного зелени, большая вода, а вокруг скалы. И небо. И ещё тропа… Я бы вспомнил всё, если бы оказался там, но я не помню, где это».
«Может, Улламарна… Ты прибежал оттуда, Синг. Мы должны туда ехать. Надо только забрать из посёлка Тамира… Хотя, нет, он тебя испугается. Он побаивался тебя, даже когда ты был мангалом».
«Когда я был мангалом, я не мог возить тебя на спине, а теперь ты можешь обходиться без хорта».
«Вот здорово!»
— Каит, у тебя есть знакомые или родственники в Ингатаме? Или в какой-нибудь деревне поближе к замку?
— В Ингатаме у меня много знакомых мангартов…
— Пожалуйста, передай туда, что убийца уничтожен и со мной всё в порядке. Пусть охотники возвращаются домой, а мне необходимо съездить в Улламарну.
Гинте не терпелось успокоить деда и Таому, но разговаривать сейчас с ними не хотелось, даже мысленно. Начнутся расспросы, а ей некогда.
«Ты не прогадала, подарив мне это тело, — добродушно проворчал сингал, когда она забралась ему на спину. — Только не хватай меня за шерсть под ушами».
Гинту мучил вопрос, что он помнит из утренней схватки, но она не стала ни о чём спрашивать. Слишком тяжело всё это вспоминать. Ей и так теперь всю жизнь будет сниться грациозный серый зверёк с большими синими глазами. Она, конечно, вернула себе друга, но что поделаешь, если человек имеет обыкновение любить не только душу, но и тело…
Она надеялась, что Синг помнит о схватке лишь то, что испытал Тинг, а мангал умер мгновенно, даже не успев почувствовать боль. В теле сингала тогда была нафф человека-убийцы. Сифар уверял, что она не оставила следа в памяти зверя, хотя, пока она занимала его тело, она своим безумием совершенно затмевала его разум и память.
Галоп на сингале привёл Гинту в восторг. Какие стремительные и плавные прыжки! Почти никакой тряски — ведь сингал ступает мягко, не то что хорт. Гинта подумала о прекрасной золотоволосой аттане с далёкой ангамы Далейра. У неё тоже был зверь. Наверное, она тоже на нём ездила… Красивый зверь, похожий на сингала, только крупнее и с гривой. Синг больше обычного сингала. Интересно, почему…
Она спросила своего друга, помнит ли он в тех пещерах каких-нибудь людей. Синг сказал, что помнит, но очень смутно. Они его кормили и размахивали перед ним руками. Больше ему ничего вспомнить не удалось.
Глава 11. Сагаран
Очередная попытка связаться с Сагараном закончилась неудачей, и Гинта направила Синга в рощу саганвира. Увидев её верхом на огромном сингале, Амит едва не лишился дара речи. Пока Гинта ехала в Улламарну, здесь уже получили сообщение из Ингатама, но такого он явно не ожидал.
— Передали, что зверь уничтожен…
— Я просила передать, что убийца уничтожен. В теле этого зверя была нафф убийцы. Теперь в его теле добрая и благородная нафф. Это мой давний друг. Амит, где Сагаран?
— Его уже давно нет, — в голосе юноши прозвучало отчаяние. — Я потерял с ним связь.
— А куда он пошёл?
— В горы… — Амит опустил голову.
— Так, понятно… Он и раньше туда ходил, когда ты говорил, что не знаешь, где он?
— Но он так велел. В прошлом цикле люди уже ходили в горы Улламарны через пещеры на востоке, и никто не вернулся. Никто! Сагаран не хотел подвергать опасности других. Он сказал: уж если мне взбрело в голову туда лезть, то рисковать чужими жизнями я не имею никакого права…
— Но никто бы не полез туда за ним против воли!
— Да, но…
Амит растерянно умолк, и Гинта всё поняла. Смельчаки всегда найдутся, а уж она бы так обязательно полезла…
— Ему показалось, что кто-то качает нигму, а потом он обследовал мангура. Того, помнишь? Его вырастили при помощи чужой нигмы…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
