Альдана Последняя королева эпохи - Надежда Кархалёва

— Я про госпожу Айрис Ави, — сказала Джессика.

— Она тут? — Дашка выпустила её.

— Сейчас придёт с повстанцами, которых твоя магия пожалела.

— Чудеса… Айрис, вы. Вы как сюда попали? — ведьма бросилась обнимать Теону.

— Всё она постаралась, — усмехнулась Джессика.

— Действительно, чудеса, — теперь Дашка рассмеялась. — Потому что мне стало казаться, что войне скоро наступит конец. Ребята, мне явственно кажется! — обратилась она к повстанцам, которым имя Айрис Ави не говорило ничего. — Я её недостаточно знаю, но того, что мне известно, хватает, чтобы с уверенностью заявить: за нами будет победа.

— А не подумала ли ты, что всё слишком просто? — произнёс Торман. — Вы все мои заложники. Прикончить не можете, потому что я вам нужен, но и заставить меня быть тихим и незаметным — тоже.

— Раньше удавалось, — Фериксен закатал один рукав и взялся за второй — вдруг он отшатнулся, из носа брызнула кровь, красные капли появились и в уголках рта.

— Потому что я был слишком слаб. Чтобы уяснить всё для себя, попробуйте ещё кто-нибудь поставить меня на место силой. Вот ты, чудо, — кивнул он Джессике. — Любишь махать мечом? Я тебе не понравился? Разрешаю продемонстрировать всем, насколько сильна твоя неприязнь.

Только взгляд её зажёгся гневом, она получила мощный удар магией, но не от Дашки, а от одного из повстанцев, носителя чужой жизненной энергии.

— Не только жизнь у всех вас теперь чужая. Воля тоже не своя, — ухмыльнулся Торман. — Вы теперь моё войско, мы наберём ещё людей, Дарье не будет равных в мастерстве переселения душ, королева оценит наши усилия, которые мы приложим для борьбы с повстанцами! Мы станем великими!

— И зачем ты известил нас? — поразилась Джессика.

— Он сумасшедший, — прошептала Теона.

— Лучше быть без здорового разума, чем без воли, — изрёк Торман.

— Лучше вообще не быть! — выкрикнула Джессика, вонзая в него меч. — Я повторюсь: у нас ещё один выход, не обязательно нам терпеть тебя, красавчик. А при желании мы ещё и запасной найдём.

Глава 33 Мнение духов стального народа

— Мы уже далеко зашли, — протянула Дашка.

— Нельзя, чтобы нас кто-то видел. Предупреждаю, я убью того, кому мы случайно попадёмся на глаза, даже если это будет ребёнок, — сказала Айрис.

— Эта тайна настолько постыдная или ужасная? — поразилась ведьма.

— Я не нахожу в этом ничего особенного, но мнение массы — оружие смертельное. Известно о том, что я храню четыре сотни лет, только Фредерику, Фробениусу и Патрику Тейлору. Они оба достаточно мудры, чтобы скрывать это, — стала делиться мыслями Айрис, не глядя на Дашку. — Джессика знает. Мудрости у неё хватает не на всё, но моё слово значит для неё многое. Она сдержит обещание только потому, что я требую. Теона оказалась посвящена в это. Она никогда не делает что-то во вред другим, поэтому промолчит.

— Мне вы тоже вынуждены будете рассказать?

— Я могла бы обойтись без этого, просто вылечить. Поступлю по-иному.

— Скажете?

— А как же!

— Какие причины велят вам? Только не говорите, что дело в моей мудрости! Если б она у меня была в жизненно необходимом количестве, от многих проблем я была бы избавлена, — отмахнулась Дашка, поёжившись. Холодно вдруг стало не только оттого, что была ночь, а плащ ведьма, когда она и Айрис оставили место ночного привала компании, не накинула, больше от неожиданных мыслей и воспоминаний морозило.

— Я не хочу обижать тебя недоверием, — ответила Айрис. — Вероятно, ты бы не обиделась, а постаралась понять. В таком случае я порадую тебя его отсутствием.

— Не ожидала от вас, — Дашка, как и Айрис, прекратила глядеть на собеседницу, только воительница смотрела на звёзды, а ведьма — под ноги.

— Думаешь, что я вру? Я бы стала врать так, чтобы не было похоже на правду? Тогда во лжи и смысла нет.

— Теперь я вас обидела, да? — встрепенулась Дашка.

— Это сложно сделать. Надо стараться, а ты в жизни ни приложишь нарочных усилий, чтобы поцарапать чью-то душу.

— И всё же вы объясните мне, почему так ответили? По-моему, вы хотели что-то другое сказать, а получились вот эти слова… неудачные.

— Не смущайся, так и есть. От сердца труднее всего говорить, — Айрис несколько секунд помолчала и продолжила попытку выразить то, что чувствовала: — За четыре века я убедилась в том, что чем меньше у человека отличий от других, тем ему проще живётся. Нечестно, но так оно и есть. От этого рано или поздно начинаются трудности, но людей неординарных они преследуют постоянно. Я наблюдаю за девушками из отряда, среди них те же законы. Тебе, вероятно, кажется, что они все не похожи на других девушек? А они умудряются сочетать в себе достойные храбрость и отвагу с посредственностью. И счастливы ведь! Если посмотреть на Джессику — уникальная душа, но одинокая и несчастная. Только ты у неё есть да Теона. Она тоже удивительный человек — и расплачивается за это. Я просто хочу, чтобы у тебя было многое из того, что тебе нужно.

— Да, я поняла вас, — улыбнулась Дашка.

Вскоре они пришли на место, которое воительница сочла подходящим: вершина высокого холма. Одна сторона (ей и добирались Айрис и Дашка) была покрыта лесом, противоположная оказалась гладкой. Вершину же деревья занимали наполовину. Там, где лес заканчивался, открывался впечатляющий вид, бескрайнее звёздное небо. Внизу чернели очертания чего-то и серебрилась вода, отражающая холодный завораживающий свет полной луны.

На земле покоились несколько валунов, на один Айрис села спиной к лесу, Дашка устроилась на камне рядом. У неё возникло ощущение, что сюда часто кто-то ходит, слишком замечательным, уютным было это место. Через мгновение колдунья вспомнила, что оно находится далеко от поселений, это её успокоило.

— Мы начинаем? — спросила Дашка, но ответа ей не было.

Она повернулась к Айрис: женщина не двигалась. Дышала она очень медленно, ровно и глубоко, было заметно по тому, как поднимается грудная клетка, слышно же дыхания не было. Ладони Айрис держала на висках, глаза закрыты.

Некоторые звёзды вдруг стали вспыхивать ярче и ярче, загорались, кажется, целые созвездия. Вскоре Дашка поняла, что в этом предположении не ошиблась. Вокруг них образовывались ясные очертания, изображения, сначала просто рисунки на небе, потом настоящие изображения в объёме, оживающие одно за другим. Их было пятеро, и все — лица разных людей: женщины, девушки, мужчины и двух юношей. Эти люди, вероятно, принадлежали к какой-то особой группе: у каждого из них было множество вплетённых украшений сходного стиля в волосах, и взгляды казались абсолютно одинаковые, строгие и отчасти жестокие. И заколыхалось вдруг северное сияние разных холодных цветов. Самые крупные и яркие звёзды оставались видны сквозь него. Красота глаз не слепила, и невозможно было отвлечься от неё, задуматься о чём-то. Вряд ли это действовала магия — у прекрасного есть своя сила.