ЦРУ. Правдивая история - Тим Вейнер

Проблемы были слишком сложны и глубоки, чтобы их можно было быстро решить. Словно космический «Шаттл», агентство представляло собой сложную систему, которая могла взорваться при поломке какой-нибудь простой детали.

Единственным человеком, который обладал реальной властью и мог нажать кнопку перезагрузки, был президент Соединенных Штатов. Но Клинтон все никак не мог найти время, чтобы вникнуть в суть ЦРУ, понять, как работает это ведомство и как его правильно состыковать с остальной частью американского правительства. Президент делегировал все эти функции Джорджу Тенету, которого привел в Белый дом в качестве директора по разведке при Совете национальной безопасности.

Имея за спиной четырнадцать месяцев работы в администрации Клинтона, Тенет потягивал двойной эспрессо и задумчиво дымил сигарой, сидя в кафе в двух кварталах от Белого дома. Что, по его мнению, нужно было сделать, чтобы изменить ЦРУ? «Взорвать все к черту!» – вслух проговорил Тенет. Он конечно же имел в виду творческое разрушение и последующее восстановление с самого основания. Но слова были выбраны довольно резкие…

Глава 45

«Но почему же мы об этом ничего не знали?»

Фред Хитц, главный инспектор ЦРУ, заявил, что его работа заключалась в том, чтобы «пройти через поле боя, когда рассеется дым, и добить раненых». Его внутренние расследования были кропотливыми и безжалостными. Он был человеком старой закалки, которого взяли в ЦРУ с выпускного курса в Принстоне. Судьбе оказалось угодно, чтобы самое крупное его дело касалось однокурсника, с которым они вместе проходили переподготовку в учебно-тренировочном центре ЦРУ в 1967 году, – впоследствии неисправимого алкоголика, которого потом выдворили из бывшего Советского отдела. Звали этого человека Олдрич Хейзен Эймс.

В День президентов, 21 февраля 1994 года, когда Эймс покинул свой пригородный дом и поехал в штаб, группа агентов ФБР остановила автомобиль, силой выволокла Эймса из роскошного «ягуара», надела на него наручники и навсегда избавила от него ЦРУ. После ареста автор книги навестил его в окружной тюрьме Александрии. Это был уже седой мужчина пятидесяти трех лет, который почти девять лет шпионил в пользу Советов. Его в скором времени собирались отправить в одиночку на пожизненное заключение, и он был весьма расположен поговорить.

Эймс был человеком по характеру вечно всем недовольным и вдобавок еще симулянтом. Работу в агентстве он получил благодаря тому, что здесь когда-то служил его отец. Он сносно говорил по-русски и, когда был трезв, составлял вполне удобочитаемые донесения, но его личная карточка представляла собой хронику пьянства и непрофессионализма. Неудачи и провалы сопровождали его семнадцать лет. В 1985 году он таки достиг желанной вершины, став руководителем внешней контрразведки по Советскому Союзу и Восточной Европе. Его страсть к спиртному была известна многим. И все же агентство предоставило ему доступ к досье почти всех важнейших шпионов, работающих на Соединенные Штаты по ту сторону железного занавеса.

Постепенно он стал презрительно относиться к ЦРУ. Он считал абсурдными утверждения о величине и непрерывном росте советской угрозы Соединенным Штатам. Он решил, что лучше всех знает об истинном положении дел. «Мне известно, что собой представляет Советский Союз и что лучше для нашей внешней политики и национальной безопасности, – вспоминал он. – И я собираюсь действовать соответственно».

Эймс получил разрешение от начальства на встречу с сотрудником советского посольства в Вашингтоне, во время которой сделал вид, что готов его завербовать. В апреле 1985 года, в обмен на 50 тысяч долларов, он вручил советскому разведчику имена трех советских граждан, которые сотрудничали с ЦРУ. Затем, несколько месяцев спустя, он назвал уже все известные ему имена. Москва заплатила ему ни много ни мало 2 миллиона долларов …

Американских шпионов, действовавших в Советском Союзе, разоблачали одного за другим, отдавали под суд, заключали в тюрьму и казнили. Переживая их гибель, Эймс заявил, что у тайной службы не сработали ее «колокольчики и свистки»[40]. «Все выглядело так, как будто неоновые лампы и прожекторы, зажженные в Кремле, были видны «и по ту сторону Атлантики». Но руководители ЦРУ все равно отказывались верить в то, что их предал кто-то из своих. Используя двойных агентов и обман, КГБ умело манипулировал восприятием ситуации в ЦРУ. То есть они считали, что наверняка где-то должен быть спрятан вражеский «жучок», что это просто какая-то фатальная ошибка. Но никак не «крот» в наших рядах…

Эймс также предоставил Москве сведения о сотнях своих коллег из офицерского состава ЦРУ вместе с подробными характеристиками их работы. «Их имена были переданы советской разведывательной службе, равно как и детали многих операций, в которых так или иначе участвовали Соединенные Штаты, – сказал в интервью Хитц. – Это началось в 1985 году, а закончилось за один или два года до его ареста. Эймс энергично собирал информацию и передавал ее советскому связнику. Это была просто катастрофа».

В ЦРУ знали, что запланированные против Советов операции терпят крах. Но потребовалось семь лет, чтобы начать смотреть фактам в лицо. ЦРУ было не способно провести внутреннее расследование, и Эймс знал об этом. «Люди разводили руками со словами: «Мы не в силах ничего поделать», – говорил он с ухмылкой. – Под началом у вас две, три или даже четыре тысячи человек, которые бегают и суетятся, выполняя свои шпионские обязанности. Это нельзя проконтролировать, нельзя проследить за всеми. Вы не в силах все это проверить. По-видимому, это самая насущная проблема шпионской службы. Наверное, она не должна быть такой крупной. Как только вы становитесь большими, то уподобляетесь КГБ или таким, как мы».

«Нарушение директивы номер один»

После этого ареста Хитцу понадобилось больше года, чтобы оценить размер ущерба, нанесенного Эймсом. В конце концов он понял, что ЦРУ является составной частью запутанного обмана.

Среди наиболее засекреченных документов, которые накапливались в агентстве во время холодной войны и после ее окончания, значились донесения с синей полоской сбоку, которая служила признаком их важности. В них содержалась информация о мощи русских ракет, танков, реактивных самолетов, бомбардировщиков, сведения о стратегии и тактике. Документы подписывались директором Центральной разведки и рассылались президенту, министру обороны и госсекретарю. «Вот для чего существует сообщество разведки», – заметил Хитц.

На протяжении восьми лет, с 1986 по 1994 год, старшие офицеры ЦРУ, отвечавшие за эти донесения, были в курсе, что ряд их источников контролирует российская разведка. Агентство сознательно передавало в Белый дом информацию, подтасованную Москвой, и преднамеренно скрывало это. Признание в том, что оно поставляет дезинформацию, поставило бы ведомство в слишком неудобное положение. Девяносто пять таких донесений искажали американское восприятие главных военных и политических событий в Москве. Одиннадцать донесений отправились непосредственно к президентам Рейгану, Бушу и Клинтону. Они искажали и преуменьшали возможности Америки понять то, что происходит в Москве.

«Это было невероятное открытие», – сказал Хитц. Самый старший сотрудник ЦРУ, ответственный за эти донесения, настаивал, как и Эймс, что знает ситуацию лучше всех. Он знал, что существует на самом деле, а что – плод воображения. То, что донесение исходило от мастеров дезинформации, ровным счетом ничего не значило. «Он принял решение самостоятельно, – сказал Хитц. – Это было просто отвратительно».

«Результатом эпизода стало стойкое ощущение того, что агентству нельзя доверять, – констатировал Хитц. – Короче говоря, это было нарушение директивы номер один. Именно поэтому оно оказало столь разрушительное влияние». Солгав Белому дому, ЦРУ нарушило «священное доверие, а без него никакое шпионское агентство не может нормально выполнять свою работу».

«Здесь требуется капитальный ремонт»

Вулси признал, что эпизод с Эймсом выявил должностную небрежность, граничившую с преступной халатностью. «Напрашивался вывод, что за этим не только никто не следил, но и что многим здесь вообще было на все наплевать», – сказал он. Но при этом заявил, что никто не будет уволен или понижен в должности за «системный сбой» ЦРУ в деле Эймса. Вместо этого он направил письменный выговор шести бывшим высшим офицерам и еще пяти находящимся при исполнении своих служебных обязанностей, включая руководителя секретной службы Теда Прайса. Вулси квалифицировал эти нарушения как невыполнение служебных обязанностей и обвинил упомянутых сотрудников в распространении некорректной культуры поведения внутри ЦРУ, в высокомерии и самоуправстве.