Рандеву с «Варягом». Петербургский рубеж. Мир царя Михаила (сборник) - Александр Михайловский

– Пообещайте ему четыре, сэр Генри. За срочность, – кивнул премьер-министр. – А когда он за ними явится, разумеется после дела, то передайте своим людям, чтобы они его пристрелили. Вряд ли он захочет с кем-нибудь делиться и придет за деньгами один. Так у нас останутся и наши деньги, и наши секреты.

Всё, джентльмены, за работу! Сэр Генри готовит устранение русского царя, сэр Уильям будет искать в своем хозяйстве русского шпиона, а я буду сидеть поверх всего этого бедлама, нюхать дерьмо и говорить всем, что пахнет розой!

Часть 4. Маски сброшены

БОЖИЕЮ ПОСПЕШЕСТВУЮЩЕЮ МИЛОСТИЮ,

МЫ, НИКОЛАЙ ВТОРЫЙ,

ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Царь Грузинский, Государь Псковский, и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский, и всея Северныя страны Повелитель; и Государь Иверский, Карталинския и Кабардинския земли и области Арменския; Черкасских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель; Государь Туркестанский; Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский,

и прочая, и прочая, и прочая.

Объявляем всем Нашим верным подданным:

Вчера Нами было получено донесение о попытке захвата корабля Императорского военно-морского флота «Сметливого», произведенной кораблями Британского Королевского флота в Восточно-Китайском море, в нарушение мира между Нашей Державой и Британской империей. Попытка сия была произведена несмотря на вымпел, указывавший на присутствие на борту брата Нашего, Великого Князя Михаила, и в нарушение всех правил ведения войны, присущих цивилизованным державам, а также без всякого объявления войны. Нападение было отбито, оба корабля Британской империи потоплены, но несколько Наших верных моряков, а также и Наш брат были ранены.

Кроме того, Нам стало известно о помощи, выделяемой Британской империей лицам, занимающимся подрывной и террористической деятельностью, сеющим смуту среди наших подданных.

В наших заботах о сохранении мира в Европе, Мы решили не объявлять войну Британской империи в надежде о получении исчерпывающих объяснений от короля Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии и его правительства, а также твердого обещания впредь не предпринимать каких-либо действий, направленных во вред Нашей империи и Нашим подданным.

Но враждебные Нам действия Британской империи не могут оставаться без ответа. Посему мы повелеваем:

Ввиду того что поддержка подрывных элементов осуществляется под прикрытием дипломатических миссий Британской империи, все они должны быть немедленно закрыты, а весь их персонал должен покинуть Нашу территорию не позже двадцать третьего февраля сего года.

Дабы не подвергать персонал Наших дипломатических миссий на территории Британской империи опасности, они также подлежат немедленному закрытию, а персонал их должен немедленно вернуться в Наши пределы.

Все подданные Российской империи, находящиеся в Британской империи, призываются также немедленно покинуть пределы Британской империи, чтобы не подвергаться опасности и произволу властей Британской империи.

На всё имущество и все активы Британской империи и ее подданных, находящиеся в Нашем государстве, наложить арест, дабы сии средства не были использованы для поддержки подрывной деятельности в Нашей империи.

Все подданные Британской империи, кроме сотрудников дипломатических миссий, подлежат немедленному интернированию и аресту их имущества.

Торговые отношения с Британской империей также повелеваю немедленно прекратить, а выполнение существующих контрактов отложить до особого Нашего распоряжения.

Мы предупреждаем брата Нашего короля Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии Эдуарда VII и его правительство, что при любых дальнейших действиях во вред Нашей империи и Нашим гражданам у Нас не останется иного выбора, как объявить войну Британской империи.

Во хвалу Господу за чудесное спасение Нашего брата Великого князя Михаила и в благодарность Нашему народу за верность, стойкость и мужество, проявленные им при защите Отечества, повелеваю отменить все выпускные платежи, а недоимки за просроченные платежи не взыскивать в течение десяти лет и не начислять процентов и пеней по сим недоимкам.

Дан в Санкт-Петербурге в девятнадцатый день февраля в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот четвертое, Царствования же Нашего в десятое.

Старший лейтенант Николай Арсеньевич Бесоев

Часа через три после отправления поезда из Батума настало время обедать. За столом собрались все. Помимо меня, майора Османова, ротмистра Познанского, пригласили также спецназовцев: сержанта Германа Курбатова, рядового Игоря Палицына и, конечно же, товарища Кобу. Он был крайне удивлен нашим приглашением и тем фактом, что нижние чины садятся за один стол с офицерами, и поначалу долго отказывался, заявляя, что, дескать, он сыт и кушать не хочет. Но потом, унюхав запахи лаваша, чебуреков и прочих деликатесов, которыми снабдили нас в дорогу гостеприимные батумские жандармы, не выдержал и капитулировал. Голод – он, как говорится, не тетка.

Перед выходом к столу ребята переодели товарища Кобу, дав вместо тех обносков, что были на нем, новенькую форму без знаков различия, нашего образца. С непривычки пока на нем всё топорщилось. Игорь, который был штатным парикмахером в своем взводе, аккуратно подровнял прическу нашего новичка – результат внушал. Вместо недавнего заключенного бомжеватого вида, перед нами сидел типичный новобранец кавказской национальности.

За столом товарищ Коба поначалу чувствовал себя скованно, с подозрением поглядывал на жандармский мундир нашего любезного ротмистра Познанского. На нашу камуфлированную униформу, напротив, он смотрел с явным любопытством. А уж когда я обратился к Мехмеду Ибрагимовичу «товарищ майор», глаза у нашего подопечного полезли на лоб. Когнитивный диссонанс – он и у будущего товарища Сталина тоже когнитивный диссонанс. Лица наших спецназовцев были бесстрастны, Михаил Игнатьевич, напротив, сиял как медный таз, наслаждаясь классической итальянской комедией положений.

Чтобы разрядить обстановку, я решил наконец-то первым начать разговор с Кобой, чтобы он не дичился и почувствовал исходящее от нас доброжелательство и желание сотрудничать.

– Иосиф Виссарионович, – сказал я, передавая ему лаваш, – а ведь мы могли встретиться с вами, когда ехали в Петербург из Порт-Артура. Вы опередили нас на чуть-чуть, всего на какие-то две недели. Не могли подождать со своим побегом – сразу бы вместе поехали в Питер!

– А вы, Николай Арсеньевич, приехали прямо с фронта? – с удивлением спросил меня Сталин. – Вы там воевали, или… – он замялся, – были по жандармским делам?

– Жандарм у нас здесь только один – Михаил Игнатьевич, – я кивнул в сторону ротмистра Познанского, – а мы с майором Османовым проходим совсем по другому ведомству, к Корпусу жандармов отношения не имеющему. Мы к вам с товарищами проездом через Питер, прямо из самого Чемульпо.

– Я сразу понял, что вы не из жандармов, – ответил Сталин, – да и говор у вас какой-то… Не русский, скажем так…

– Так я и есть не русский… Я – осетин. А Мехмед Ибрагимович – так тот вообще турок. Сержант Курбатов – из Боровичей, отец русский, мама из тамошних карел. Рядовой Палицын – мордвин. Михаил Игнатьевич… – обратился я к Познанскому.

– Я из дворян Полтавской губернии, но род наш – из Ржечи Посполитой, так что у меня и польской, и литовской, и, говорят, татарской крови хватает, – с легким поклоном включился в разговор ротмистр.

– Вот видите, – продолжил я, – нас тут, как сказано в Писании, каждой твари по паре, а точнее по одной штуке, что, вообще-то, не мешает всем верно служить нашей общей Родине – России.

– Господа, я не хотел вас обидеть, – извинился Коба, – в данном случае я имел в виду лишь то, что ваш русский язык какой-то необычный, не такой, на каком обычно говорят в Российской империи.

– Ах, вы об этом… – я на мгновение задумался. – Сосо… можно вас так называть, ведь мы же с вами почти ровесники? А вы можете звать меня Нико, договорились? – Товарищ Коба кивнул, и я продолжил: – Сосо, вы знаете, ведь мы действительно не подданные Российской империи, но Россия для нас была и есть родная земля… Вот такой вот парадокс и загадка… Но что тут к чему, мы расскажем вам позже, договорились?