Дело совести (сборник) - Блиш Джеймс Бенджамин

Лагерь исчез. Исчез не только из поля зрения Дэнни, но и из своей собственной последовательности, уничтоженный в радиусе пятидесяти миль со всем, что там было. И тот факт, что это только часть реальности, не избавил Дэнни от ненависти к ОПИ. Ведь те люди были вполне реальны для самих себя и не желали умирать при взрыве водородной бомбы, так же как и любой человек на главной линии.

ОПИ всюду несло смерть и разрушения. Дэнни уже убедился в этом и будет иметь это в виду, когда снова встретится с ОПИ.

Он огляделся. Высоко над его головой возвышался свод потолка, поддерживаемый гладкими стройными подпорками из темного металла. Потолок возвышался над чем-то огромным, черным и сильно пульсирующим — загадочной массой, которая лежала на земле в нескольких сотнях футов от Дэнни. Само здание походило на большой ангар для цепеллина, но черная масса — это не цепеллин; нечто другое, а что — Дэнни мог понять.

На покатых стенах ангара, на одинаковом расстоянии друг от друга, располагались высокие узкие окна. Сквозь них Дэнни видел в солнечном свете силуэты небоскребов отдаленного города, знакомые, но все же не те, что прежде. Здесь они были более стройными и утонченными. Пол, который на самом деле оказался земляным, был испещрен длинными пересекающимися бороздами, похожими на следы от гусеничного трактора.

Которые, как тут же Дэнни убедился, оказались как раз тем, что сразу пришло ему на ум. В ангаре не было людей. Пульсирующую черную машину обслуживали другие машины, похожие на тягачи без кабин, предохранительных решеток, бамперов и фар, но снабженных проворными, сложносоставными металлическими рычагами, которые убирались, когда не использовались, складываясь, как лапы богомола, над радиатором трактора. Машины двигались бесшумно, целеустремленно и осмысленно — они явно не походили на роботов, которых показывали в голливудских фильмах.

Один из них посмотрел на путешественника и двинулся к нему. Дэнни наблюдал за его приближением, гадая, стоит или нет его опасаться.

Машина, похоже, была озадачена той же самой проблемой. Она остановилась, ее передние колеса повернулись по направлению к Дэнни, но шасси все еще не выровнялись, как будто машина решала, ехать ей назад или вперед.

Затем гусеницы начали медленно проворачиваться. Робот отъехал немного в сторону, а затем снова устремился вперед. Остановившись перед Дэнни, машина произнесла:

— Вы здесь в опасности. — Его голос звучал как обычный человеческий голос и даже с некоторым выражением. — Людям опасно заходить на завод. Здесь большая радиация.

— Извините, — сказал Дэнни. — Я не знал.

— Вы должны вернуться, если вы человек, — произнес робот все так же ровно. — Однако вы не похожи на человека. Ваш мозг это что-то новое для меня. Неужели создатели мозга решили обойтись без пси-механизмов? В матричном механизме записано другое решение.

— Нет, я человек, — сказал Дэнни. — Я защищен полем, вот и все. Вы здесь, очевидно, имеете доступ к пси-информации.

— Конечно. Уже много лет. Я сам разговаривал с величайшим парапсихологом через десять дней после моего создания. Это было здорово. Не каждый робот может похвастать, что говорил с Тоддом.

Дэнни подпрыгнул. Тодд здесь? Подождите — что-то в этом совершенно ненормально. Эта последовательность совсем не похожа на такую, где орудует ОПИ. Во-первых, она казалась мирной и процветающей, и пси-силы здесь, похоже, являются всеобщим достоянием.

— Да, я говорил с ним, — заявила машина голосом, в котором звучали нотки гордости. — В прямом смысле. Я связался напрямую с его урной в матричном механизме, и он сам меня инструктировал. Естественно, это было не его собственное решение, но я чувствовал гордость, что нахожусь с ним в прямом контакте. Большая редкость, чтобы какой-либо сущности позволили установить контакт с урной.

— Понимаю, — произнес Дэнни. Он испугался того, что понял. Всегда происходит перекрывание одних последовательностей другими. Эта последовательность содержала в себе Тодда, как предыдущая содержала Шона — или что-то вроде Шона. И возможно, что-то вроде Дэнни Кейдена.

— Могу я поговорить с Тоддом?

— Нет, — ответила машина. В ее голосе прозвучали нотки оскорбления. — Ни одно человеческое существо, кроме Братьев, не может говорить ни с Тоддом, ни с другими парапсихологами. Только машины могут входить в контакт с урнами, и только по особому разрешению.

Доброжелательный деспотизм — вот что ОПИ установило бы, если бы решило убедить большинство населения в своих добрых намерениях. С точки зрения ОПИ такая последовательность все же недостаточно оптимальна, так как влечет за собой компромисс с другими человеческими идеями, которые оправдывают доброжелательный деспотизм. Например, в эту машину заложена программа толерантного отношения к благополучию человеческих существ. Только погребение парапсихологов и других опасных людей, их включение в компьютер в качестве беспомощных и, возможно, бессознательных компонентов главной информационной системы обнаруживает цели ОПИ.

Но ОПИ предпочло бы не идти на компромиссы. Более того, ОПИ предпочло бы абсолютную секретность в отношении всего, что касается пси-знания.

Дэнни почувствовал острую боль сожаления. Даже под властью ОПИ эта последовательность имела свои достоинства. Он немного сожалел, что если ему удастся достигнуть верха этой дьявольской лестницы, ни один из этих роботов не появится в реальном будущем.

И все же — может появиться, поскольку ни одна из последовательностей не вполне реальна, эта же находится в сравнительной близости к главной линии. У робота есть шанс сохраниться в возможном будущем, даже если ОПИ все разрушит.

— Ну, мне пора, — сказал Дэнни. — Спасибо за любезность. Я собираюсь подняться еще на одну ступеньку. Вы не против, если я встану на вашу гусеницу?

— Вы поднимаетесь в сигма-последовательность? — спросила машина. — Тогда это объясняет ваше присутствие здесь. Я не могу примириться с этим. Мне очень жаль. Кое-кто из нас подозревал, что мы из вероятности не очень высокого порядка, но все же оставалась доля сомнения.

— Возможность вашего появления вполне реальна, — заверил робота Дэнни. — Я из главной линии, и вы достаточно близко к ней. Насколько я понимаю, вы сохранитесь в реальном будущем. То есть вы будете существовать, если я не застряну где-нибудь вдоль этой линии. В противном случае, у вас нет шансов.

— Знаю, — мрачно произнесла машина. — У меня есть приказ уничтожить любого, кто появится у сигма-последовательности. Я не делаю этого только потому, что мне кажется, вы правы — мы действительно сохранимся. И я ничего не буду предпринимать, пока вы не исчезнете. Но предупреждаю, вам не следует входить в следующий квантовый уровень. Там уже не Земля.

— Не Земля?!

— Да, не Земля, — сказала машина. — Она испарилась. Преждевременная детонация водородной бомбы, которую Братья испытали — или пытались испытать, — стараясь подавить восстание подпольных пси-людей, которые хотели захватить всемирную подземную тюрьму, сооруженную Братством. Там нет даже солнечной системы, так как всплеск радиации от взрыва Земли вызвал превращение Солнца в «новую звезду». Там нет ничего, кроме рассеянного газового облака, вроде туманности Рака.

— Боже мой! — воскликнул Дэнни. Он снова почувствовал слабость. — Что же мне делать? Я должен вернуться вниз, но сейчас я понял, что не знаю, как это сделать. Можете вы мне помочь?

— Нет, — ответил робот. — Я и так грубо нарушил инструкции, предписывающие уничтожить вас. Но нет необходимости физически делать шаг вверх, что бы идти от последовательности к последовательности. Если вы это сделаете, то попадете в последовательность, где нет ничего. Вы не можете телепортироваться через пролом?

— Я не могу рисковать, — нахмурившись сказал Дэнни. — Меня засекут.

Робот стоял молча и недвижно в гудящем зале. Когда он не говорил, Дэнни с трудом верилось в его разумность. Наконец тот произнес:

— Мне запрещено использовать пси-функции помимо операций с матричным механизмом. Однако вы — формулировка вне матричного ряда, который здесь преобладает, и не можете стать разрушающим фактором. Я выведу вас отсюда. Я эстанирую, что меня за это утилизируют. Но ради нашего участия в будущем, каким бы ничтожным оно ни было…