МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ № 3. 1957 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) - Николай Атаров

Тася уже с негодованием смотрела на книгу Белокурова. Ей так понравилась загадочная история библиотеки Грозного, что она готова была возненавидеть каждого, кто развенчал бы эту чудесную легенду,

Волошин же взял в руки книгу Белокурова и внимательно стал листать ее:

— Интересно!.. Надо бы почитать, Настенька.

— А я и читать ее не стану! — сердито сказала Тася.

— Правильно, Тасенька! — воскликнул Стрелецкий. — Это желчный, реакционный писака, не любивший русский народ… Вы, юноша, лучше вот это почитайте! — И он указал на какую-то старинную книгу. — Это один из сборников летописей Троице-Сергиевской лавры… — Он быстро раскрыл книгу на нужной ему странице. — Вот… «При державе великого князя Василия Ивановича… это отец Грозного… повелением его прислан из грек монах Максим Грек… Бе же сей Максим велми хитр еллинскому, римскому и словенскому писанию… На Москве егда же узре у великого князя в царской книгохранительнице книг много и удивися и поведа великому князю, яко ни в греческой земле, ни где он толико множество книг не сподобился ведети…» [7]

Стрелецкий отложил книгу. Его взгляд горел.

— Так гласит древняя летопись… А профессор Белокуров с кислым видом покопался в писаниях Максима Грека и объявил: «Да… действительно, переводил для великого князя какие-то книжонки, а фактической справки по вопросу о библиотеке не представил…»

Тася была возмущена до глубины души:

— Не понимаю, почему же у нас печатают такую чушь?!

Волошин пододвинул к ней книгу Белокурова и, ехидно улыбаясь, указал на год издания: «1899»…

Девушка покраснела и отвернулась.

— Но в фальсификаторы попал не только древний летописец, — продолжал Стрелецкий, — а и очень честный профессор Юрьевского университета Дабелов. Он в 1820 году случайно в городе Пернове нашел часть списка библиотеки Грозного. Этот список, по свидетельству ливониа Ниенштедта, составил пастор Веттерман в Москве в шестнадцатом веке… Но профессор Белокуров объявил этот список «подделкой»… Прошло почти сто лет, и вот после долгих и упорных поисков я нашел подлинник перновского списка…

Тася смотрела на профессора со страхом и восхищением. Она чувствовала, что начинает любить этого старика. Даже спокойный, уравновешенный Волошин сейчас залюбовался его гневным и страстным лицом.

«Хорош старичок! Сурикова бы сюда или Репина», — подумал он.

— Кто же, в таком случае, фальсификатор, друзья мои? — спросил Стрелецкий. — Белокуров умер. Мертвые сраму не имут… Но его ученики остались. Кто они?… Слепые кроты или жабы, равнодушные ко всему истинному! Они объявили меня сумасшедшим. Они травят меня… Но не в этом дело. Простите, я отвлекся…

Стрелецкий подошел к письменному столу, взял какую-то пожелтевшую тетрадь и сказал торжественно:

— Вот неполная копия чернового веттермановского списка книг и свитков, входивших в библиотеку Грозного… Вот здесь значится антология византийской поэзии «Кик-лос», составленная Агафием. Это и есть та самая пергаментная книга, которую вы спасли на Кузнецком мосту. А против нее стоит пометка: «дарена…» — и далее неразборчивое слово. То ли эту книгу кто-то подарил Грозному, то ли он кому-то подарил ее и таким образом она дошла до нас…

Стрелецкий взял книгу со стола и показал ее Тасе и Волошину:

— Теперь вы понимаете, друзья, почему я так заволновался, когда от следователя ко мне на экспертизу попала эта книга?… Нам нужно во что бы то ни стало найти старушку, принесшую ее в букинистический магазин! — раздельно и четко произнес Стрелецкий. — Что вы знаете о ней?

— Ничего, — ответил Волошин.

— Ничего, — подтвердила Тася.

— Но как же все-таки ее можно найти? — с надеждой поглядывая на Тасю и Волошина, спросил Стрелецкий.

— Объявление в газете? — неуверенно спросила Тася.

— Нет! — решительно возразил Волошин. — Такие старушки не читают объявлений… — И, встав с места, уверенно сказал: — Мы подумаем, профессор…

Стрелецкий проводил их до выхода.

— Я очень надеюсь на вас, — проговорил он, и голос его дрогнул. — Я сорок лет ищу эту библиотеку, и до меня ее искали многие русские ученые. Помните это, друзья мои!

Они молча вышли из высокого дома на тихую Волхонку. Волошин взял Тасю под руку и вновь провел за ограду кремлевского сквера.

Высоко в темном небе, на плывущих молочных облаках, парила огненная кремлевская звезда. Как маленькие круглые луны, сияли в сквере фонари.

Тася и Волошин сели на скамью у больших цветочных ваз.

От грота у кремлевской стены, где веселились и играли дети, долетали громкие голоса, а с другой стороны, у Манежа, тихо шелестели шины троллейбусов и автомашин, слышались сдержанные гудки. Там жила и дышала новая Москва.

Первой заговорила Тася:

— Подумать только! Вот здесь, где-то в земле, под Кремлем, сотни лет хранятся величайшие ценности человеческой культуры, а найти их до сих пор никто не мог… И вдруг? Кузнецкий мост, какая-то старушка с кошелкой, византийская книга… И вот мы с вами вовлечены в разгадку удивительной тайны.

— Да! Эту историю Вальтер Скотт, Стивенсон или Хаггард могли бы превратить в великолепный роман… — задумчиво произнес молодой бригадмилец и вдруг весело рассмеялся. — А профессор все-таки напрасно обидел автора исторического романа. Когда он читал нам, как царевна Зоя целовалась, я припомнил это место в романе и подумал: «Хороша девка! Идейная! И целоваться умела, и в книжках толк понимала. А насчет Белокурова…»

Тася строго посмотрела на него:

— Я вижу, что у вас веселое настроение.

Он удивился:

— А отчего же мне грустить?

— А хотя бы оттого, что вы, бригадмилец, какого-нибудь мелкого воришку сразу же умеете доставить в отделение, а вот старушку с кошелкой найти вряд ли сможете, даже если сегодня ночью всего Конан-Дойля или Честертона перечитаете.

Он усмехнулся:

— О-о! Вы, оказывается, девушка с характером!

— Да! — сердито сказала она. — И потому я уже думаю только об одном: как помочь профессору Стрелецкому найти исчезнувшую старушку. А вы думаете о том, как целовалась царевна Зоя…

— Ладно! Не будем ссориться… — примирительно сказал Волошин. — Завтра же я подам рапорт начальнику отделения, попрошу его, чтобы он побывал в Управлении милиции и привел в движение всех участковых уполномоченных и даже дворников.

— Делайте что хотите, но старуху надо найти.

— Постараемся! — весело сказал Волошин, явно любуясь горящими глазами Таси и ее похорошевшим от волнения лицом.